Опасная охота
Шрифт:
— Отлично. С нее и начну. Завтра утром я сюда заезжать не буду, а ты скажи Вано, пусть на его фирму съездит, с коллегами пообщается.
Некоторое время мы еще разговариваем, потом разъезжаемся по домам.
Глава 5
Утро следующего дня будит меня своим ярким солнечным светом. Я отлично выспался и чувствую себя готовым к любой деятельности. Несмотря на перипетии двух последних дней (а, скорее всего, благодаря им, ведь клин клином вышибают) я чувствую, что ко мне снова вернулись хорошее настроение и любовь к жизни.
Я принимаю душ, бреюсь. Рассматривая свое лицо в зеркало в ванной комнате, вдруг ловлю себя на мысли о том, что уж очень давно я не бегал по бабам. Как не странно, но именно это дает мне удачную подсказку для начала моих поисков.
Через полтора часа я умытый, побритый, поглаженный, наодеколоненный и прилизанный со всех сторон, стою с коробкой дорогих конфет и большущей розой перед дверью в одно из отделений 4-ой городской больницы.
— Врач Маргарита Сальникова на работе? — спрашиваю я дежурную медсестру — бледное прищеватое создание с бородавкой на верхней губе.
— Да, сейчас ее смена, — отвечает мне девица, в упор рассматривая меня своими глазами цвета отстоявшихся помоев.
— Как к ней пройти?
— Ой, что вы, — протестует дежурная, — без халата нельзя!
— А вы можете ее позвать, милая девица?
Милая девица открывает рот и, прежде чем я успеваю что-то сообразить, начинает верещать на всю больницу:
— Маргарита Александровна, к вам пришли!
Честно говоря, когда я просил позвать мою знакомую, думал, что она за ней просто сходит. Теперь же опасаюсь, что персонал больницы и пациенты услышав эту завывающую сирену, подумают, что начались учения по гражданской обороне и начнут срочную эвакуацию.
К счастью ничего такого не происходит, надо думать, что к подобным воплям здесь давно привыкли, и через минуту ко мне выплывает красавица Марго. Когда-то у меня с ней был недолгий, но очень бурный роман. Разрыв произошел по моей инициативе. Просто в какой-то момент я почувствовал, что если не поставлю точку, то изотрусь в порошок.
Я замечаю, что она малость располнела, это, однако, сделало ее еще сексуальнее. Увидев меня, Маргарита не стала скрывать свое удивление.
— Привет, — говорит она и целует меня в щеку, хотя в момент нашей последней встречи божилась, что если случайно увидит меня на улице, то выцарапает мне оба глаза.
— Поскольку день святого Валюша уже прошел, поздравляю тебя с Восьмым марта — говорю я, вручая розу и конфеты.
— До него еще две недели, — смеется она.
— Вот и хорошо. Никогда не любил этот праздник. Разве это нормально — любить женщин только один раз в год?
— Как твои личные дела, в порядке?
— Уже никак, но теперь я этим даже доволен.
— Так тебе и надо. Я так и знала, что этим все и закончиться. Ты не создан для семейной жизни, — безапелляционно заявляет она. — А я, дура, сначала обрадовалась, когда тебя увидела. Думала, что ты соскучился, а тебя, оказывается, просто бросили.
— Еще не известно, кто кого бросил. Хочешь, поужинаем вместе сегодня вечером?
— Сегодня нет. Не могу.
Это не может меня не радовать, но я делаю вид, что немного расстроен.
— Жаль, но тогда в любой другой день, если захочешь. Мой телефон ты знаешь.
— Хорошо, уговорил. Как-нибудь позвоню.
Втайне надеясь, что когда она захочет со мной поужинать меня не будет дома, я плавно перехожу к главной теме моего визита.
— Слушай, Марго, у тебя случайно никто из знакомых не работает в нейрохирургическом отделении?
— Я там всех знаю. Я же там и начинала. Потом уж сюда переманили.
— Понимаешь, знакомый один там лежит. Надо бы узнать кое-что.
— Вот значит как, — разочарованно произносить она, — дважды ошибиться в одном человеке в течение пяти минут — для меня это слишком!
— Знакомые слова. Где-то я их уже слышал. Так ты мне поможешь?
Повздыхав немного, она все-таки соглашается. Я прошу ее посмотреть историю болезни Коцика Юрия Ивановича, нет ли там чего интересного, а также постараться разузнать, когда он придет в себя (если вообще придет), что он будет говорить.
Мы болтаем еще минут пять, после чего ее вызывают к больным, а я получаю возможность уйти. По пути захожу в отделение, где покоиться наш клиент. Возле входа нахожу Николая Логинова, еще одного нашего сотрудника, который травит анекдоты с молодой практиканткой в накрахмаленном халатике. Коцик еще живой и мы продолжаем его охранять.
Логинов сообщает, что незадолго перед моим появлением сюда приходил один человек и очень интересовался состоянием Юрия Ивановича.
— Он сказал тебе, откуда он?
— Да. Коллега. Работают вместе. Странный какой-то. Когда он узнал, что состояние у клиента хуже некуда, он не то чтобы огорчился, он рассердился.
— Ты уверен?
— Конечно! Когда уходил, он так хлопнул дверью, что я до сих пор не перестал удивляться как из нее только стекла не повылетали. Я тут на всякий случай зарисовал его имя и приметы.
— У него маленький острый нос, тонкие губы и он носит коричневое пальто? — спрашиваю я на всякий случай.
— Нет, скорее наоборот, все черты лица у него вполне нормальные. Разве что несколько грубоватые. И пальто его было черным. И сам он вовсе не маленький.
— Хорошо, может впоследствии пригодиться.
Проверив пост, я, перед тем как уйти, советую ему смотреть в оба и поменьше трепаться с девушками.
У дверей больницы сталкиваюсь нос к носу с тем самым не представленным мне молодым опером, который накануне присутствовал на совещании у Барышева. Теперь я, правда, уже знаю, что его зовут Игорь Сорока. В ментовке работает недавно, но уже подает хорошие надежды, относительно своего там будущего. Это именно он терроризировал меня несколько часов, заставляя составлять фоторобот моего знакомого незнакомца в коричневом пальто. Интересно, что ему здесь понадобилось? Коцик ведь еще не пришел в сознание.