Опасное влечение
Шрифт:
— Я незаметно отстал. — Он легонько взял ее лицо в свои ладони. — Все хорошо? Как плечо?
— Да, да, я в порядке. — Она закрыла глаза и поморщилась. — Я ужасно смущена, вот и все.
— На это и рассчитывали.
Ее глаза распахнулись:
— Что вы имеете в виду?
Он опустил руки:
— Это был не несчастный случай, Кейт.
— Конечно несчастный случай, — возразила она, чувствуя, как ее охватывает тревога. — Вы сказали, что ножки были расшатаны.
— На внутренней стороне ножек есть следы ударов молотком. Кто-то расшатал их.
— Но… зачем кому-то ломать скамью
— Есть предположение, — заговорил он сердитым тоном. — Очевидно, этот кто-то знал, что вы будете на ней сидеть.
— Я… — Она огляделась, ища стул. В конце концов, она не так много сидела. — Кто бы мог сделать такое?
— Кто-то, кто хотел причинить вам вред, напугать и смутить вас. — Он подтащил стул, сел перед ней и наклонился, уперев локти в колени. — Кто-то, кто хотел вас лишить статуса самой желанной молодой леди в доме.
Позже она с удовольствием вспомнит, что ее назвали самой желанной леди в доме, но в тот момент она не могла принять тот факт, что кто-то унизил ее преднамеренно.
— Я не могу себе представить, что кто-нибудь в поместье мог дойти до того, чтобы причинить мне физический вред. Даже если я не испытываю к нему симпатии. Может, это предназначалось для кого-то другого.
— Для кого?
— Не знаю, но я не единственная леди в поместье, которая играет на фортепиано. Возможно, кто-то из маленьких джентльменов решил таким образом пошутить, не имея в виду кого-то конкретно. Маленьким джентльменам простительны такие выходки.
— Возможно, — согласился Хантер.
— Я предполагаю, вероятность; что кто-то явится с признанием, небольшая. — Она резко выдохнула. — Уит видел следы молотка?
Хантер покачал головой:
— Он осматривал сиденье, не ножки.
— Это будет слишком, если я попрошу не говорить ему об этих следах? Он склонен…
— К чрезмерной опеке? — закончил он за нее.
— Не описать словами!
Он нахмурился, потом пожал плечами и встал:
— Не вижу смысла говорить ему сейчас.
— «Сейчас» оставляет возможность рассказать ему позже.
— Думаете?
Его брови взлетели вверх в притворном изумлении.
Она закатила глаза:
— Вы, по крайней мере, пообещайте, что не скажете ему, не предупредив сначала меня.
— Это я обещаю.
— Спасибо. — Она изучала его пару секунд. — Вы не так склонны опекать, как он. Такой же своенравный, но не чрезмерно опекающий.
— Я не ваш брат.
— Да уж.
Конечно, он не был ее братом, и то, чего она хотела от Хантера, было далеко от сестринских желаний. Она хотела подтащить свой стул ближе к нему, пока их колени не соприкоснутся, взять его за руку и… Нет, нет, это было не то. Прикосновения коленей и ощущения своей руки в его руке было недостаточно. Чего она действительно хотела, так это упасть в его объятия, положить голову ему на плечо и притвориться, что происшедшее за последние полчаса было всего лишь дурным сном. После этого она бы подняла к нему лицо и прикоснулась губами к его губам. Она хотела целовать его до тех пор, пока не почувствует возбуждение, как в бальном зале. Возможно, она смогла бы убедить его позволить ей развязать его галстук. Ей очень хотелось узнать, какая на ощупь кожа под…
— Не здесь, Кейт.
Она почти
— Простите? — пробормотала она и увидела, что его губы растянулись в дьявольской улыбке.
— Сейчас не время для того, о чем вы думаете.
Это замечание оторвало ее от мечтаний. Она заставила себя поднять глаза и обнаружила, что он наблюдает за ней со знакомым блеском в глазах.
О господи! Он точно знал, о чем она думала. Она открыла рот, собираясь притвориться равнодушной, но в последний момент передумала. Они бы оба знали, что она лжет.
— Прошу прощения, — мягко сказала она вместо этого, и почувствовала, как румянец заливает ее щеки.
— Прощение сделает меня лицемером.
— О! — Уверенная в том, что сейчас ее щеки уже пылают, она заерзала на стуле. — Понятно.
— В следующий раз. — Это прозвучало немного грубовато. — По-моему, мы обсуждали вашего брата.
— Точно. — Она прочистила горло, как можно тщательнее стерла картины поцелуев с Хантером — на самом деле не так уж тщательно — и попыталась вспомнить, что намеревалась сказать. Что-то о чрезмерной опеке Уита. — Точно. Вы не так склонны опекать, как он. Ну, вы опекаете, но не настолько же. Вы…
Она хотела сказать, что, по ее ощущениям, он больше верит в нее и ее талант, но это было бы и глупо, и довольно зло по отношению к Уиту. Она знала, что Уит верит в нее, но, в отличие от Хантера, он никогда не попросил бы ее участвовать в расследовании делишек шайки контрабандистов и, тем более, не стал бы говорить с ней о распутниках. А если бы он обнаружил следы молотка на ножках скамьи, он бы скрыл эту информацию от нее и искал бы виновного сам.
— Уит хочет соорудить вокруг меня этакий кокон, — продолжила она. — У него добрые намерения, и я не виню его, разве что когда он становится чересчур властным, — уточнила она. — Но мне неприятно, когда со мной обращаются так, как будто я могу разбиться при малейшем прикосновении.
— Наверно, иногда приходится принуждать, но я не хотел бы принуждать вас.
— Это всего лишь сломанная скамья, — напомнила она ему. Она чуть наклонилась, чтобы посмотреть на обломки за ним. — Бедный лорд Брентворт! Сначала ваза, теперь это. Если так и дальше пойдет, Поллтон-Хауе будет лежать в руинах ко времени моего отъезда. Я никогда больше не получу от него приглашения.
— Он не винит вас за это.
— Но должен — за вазу. Если вы не…
— Я хорошо помню, что приказал вам не говорить ему.
— Да, — согласилась Кейт, слегка улыбнувшись. Она глубоко вздохнула и встала. — Мне нужно вернуться в гостиную. Я пообещала маме, что не буду прятаться слишком долго.
Он предложил ей свою руку, очевидно, чтобы проводить ее туда, но она покачала головой:
— Лучше, если мы придем не вместе. Нас обоих не было в гостиной некоторое время. Люди будут шептаться.
Когда Кейт ушла, она подумала о том, скоро ли придет время, Когда их уже не будут беспокоить сплетни. В конце концов, он ухаживает за ней… не так ли? Он разыскивал ее, преподносил подарки — ну хорошо, подарок — и украдкой целовал, когда никто не видел. Что же это, если не ухаживания? Нетрадиционные, безусловно, но, тем не менее, ухаживания.