Опасность и соблазн
Шрифт:
Сегодня же ночью он уедет.
Кит застал Джона за чисткой копыт Дорана. Молодой конюх поднял голову и поздоровался с Китом.
— Замечательная лошадь.
— Да. — Разговаривать Киту не хотелось.
— Ирландская?
— Да.
Джон опустил ногу Дорана и вытер руки о свой кожаный передник.
— Я не хотел быть любопытным, сэр.
— Прости, дружище. — Джон не был виноват в том, что этот вечер вышел за пределы того, что он мог вытерпеть. — У меня чертовски дурной характер. Доран — кавалерийская лошадь,
— Вы служили в кавалерии, сэр? — спросил Джон, обойдя Дорана и снова сев на корточки.
— Не я, а лошадь, — сказал Кит. — Я купил ее у офицера, который только что продал свой патент.
— Понятно, — рассеянно отозвался Джон.
Внезапно Кит принял решение.
— Как ты думаешь, Джон, что за человек маркиз?
Кучер поднял голову, удивленный таким прямым вопросом.
— Порядочный человек, сэр.
— Справедливый?
— Больше некуда, — с готовностью ответил Джон.
— Щедрый?
— Знаете, сэр, он настоящий шотландец, но ни один его арендатор никогда не будет нуждаться из-за его страсти к картам, и ни одна крыша в его поместье не будет протекать из-за того, что он одевается по последней моде. И в его конюшне нет ни одной лошади, которая могла бы сравниться с вашим Дораном, — сказал он лукаво, дружески похлопав коня. — Сколько он стоил, можно узнать?
— Целое состояние, — коротко ответил Кит. — Но как обходится маркиз с теми, кто навредит ему или его близким?
— Маркиз не из тех, с кем можно шутить, сэр.
— В каком смысле?
— Ну, он вызвал стражников, чтобы разобраться с теми, кто убил мистера и миссис Мердок, верно? И он дал клятву, что они окажутся на скамье подсудимых, и так он и сделает. Я еще ни разу не слышал, чтобы его светлость дали клятву и не выполнили ее.
Рука Кита, зарывшаяся в гриву Дорана, замерла.
— Так их убили?
Конюх провел рукой по лбу.
— Черт возьми, я думал, она вам все рассказала.
— Миссис Блэкберн?
— Нуда. Я сам ей рассказал и очень удивился, когда понял, что она еще ничего не знает.
Киту это не понравилось.
— Почему маркиз не написал миссис Блэкберн, что ее кузину убили?
— Я думал, он написал, — признался Джон. — Он писал ей несколько раз. Я знаю, потому что сам отдавал письма посыльному. И уж так удивился, узнав, что она едет сюда! И мне показалось, что маркиз тоже удивился. Но он — маркиз, а я — кучер, и не мне задавать вопросы господам. — Джон посмотрел на Кита, словно пытался понять, подходит ли тот под эту категорию. — Убийство не была тайной, — продолжал он. — Сдается мне, посыльный напился где-нибудь в трактире и потерял письмо маркиза..
Похоже, молодой конюх был прав.
— Это может объяснить, почему миссис Блэкберн проделала такой путь, верно? Она бы хорошенько подумала, прежде чем пускаться в такое путешествие, ежели бы знала, что здесь на свободе разгуливает убийца.
— Да. Она бы подумала, ясное дело, — согласился Кит осторожно. — Я удивился, что маркиз прислал за ней карету. Он-то должен был понимать, что кто-то дал ей дурной совет, предложив отправиться в такую поездку.
Джон пожал плечами:
— Поди разберись с этими женщинами. Может, она сообщила о своем решении, а он не захотел обидеть ее отказом.
Скорее, все именно так и было.
— Поскольку все обстоит так, как есть, то все хорошо, что хорошо кончается. Миссис Блэкберн здесь в целости и сохранности, а его светлость пустил стражников по следу негодяев.
Кит подумал, что это хорошо, что именно так и должен был поступить законопослушный человек. Сам он не таков. Если бы убитый оказался его родичем, он не стал бы утруждать себя, посылая за помощью, а выследил бы негодяев сам.
Маркиз на него не похож. Для Кейт это даже лучше. Пройдет немного времени, и маркиз сделает ей предложение, что бы там сама она ни думала. Ему было достаточно провести в обществе маркиза пару часов, чтобы понять, что, несмотря на очевидную слепоту Кейт в этом вопросе, маркиз Парнелл влюблен в нее сейчас и, вероятно, был немного влюблен и раньше. Время может только усилить это чувство, наполнив его страстью.
У Кита зудели кулаки — так он мечтал отдубасить маркиза.
Все инстинкты побуждали его объявить свои права на Кейт. Но он этого не сделает, должно же в нем быть что-то хорошее. Она стремится к безопасности и богатству. Ничего этого он предложить ей не может.
Эта короткая ночь будет единственным напоминанием о Кейт. В его мире она временный странник, ей в его мире не место, и Кит не мог отрицать то, что видели его глаза: маркиз богат, уважаем, не пренебрегает своими обязанностями, и Кейт ему нравится. Здесь ей будет хорошо. Здесь есть все, что ей требуется, а ему нужно убираться.
— Я вернусь и буду готов к отъезду через пару часов, — сказал он Джону.
Конюх грустно посмотрел на него:
— Вы можете вернуться через час, через два или через десять, но, если вам дорога ваша лошадь, вы не поедете на ней ни сегодня, ни завтра.
Кит замер.
— Что ты хочешь сказать?
— У нее между ступней и стрелкой застрял камешек, сэр. Вроде бы и пустяк, я его вынул, но остался кровоподтек, и я не советовал бы утруждать ее еще пару дней.
— Проклятие! — Молодой кучер съежился. Кит снова выругался, а потом зло рассмеялся. — Да почему же? Почему, черт побери?
— Сэр?
— День, ты сказал?
— Самое меньшее, а лучше два дня. Я бы не стал рисковать — лошадь может захромать.
— Я бы тоже не стал.
Кит вышел из конюшни и пошел обратно в замок, кляня судьбу: он не может прикоснуться к Кейт Блэкберн, но может ее видеть.
Так же когда-то было с Дугласом Стюартом.
Крепость Лемон, июль 1799 года
Тюремщик вошел в вонючую камеру и подождал, пока его глаза привыкнут к отсутствию света. Потом огляделся и заметил Данда, который сидел с безразличным видом, прислонившись к стене.