Опасные клятвы
Шрифт:
Тео бросает рубашку на пол, снова делает шаг ко мне, и его руки на моей талии медленно поворачивают меня так, что я оказываюсь к нему спиной.
— Моя очередь, девочка, — произносит он низким густым голосом, и по позвоночнику снова пробегает дрожь, когда я чувствую, как он поднимает руку и убирает мои волосы с шеи.
Его губы прижимаются к моему затылку, и я издаю небольшой, непроизвольный вздох.
Я слышу мягкую вибрацию его удовольствия на моей коже, когда он делает это снова, его пальцы проворно расстегивают первую пуговицу моего платья. Он начинает раздевать меня так же медленно, как делал все остальное, его пальцы скользят по позвоночнику, освобождая каждую пуговицу, пока платье не расстегивается до талии.
Его руки скользят по моей коже, под платьем, на талии, и я откидываю голову назад, испуская вздрагивающий вздох, который заканчивается стоном, когда его руки скользят вверх, по упругой коже моего живота и вверх по ребрам, а его пальцы ласкают маленькие изгибы моей груди.
Он едва коснулся меня, а я уже чувствую, что мои трусики намокли. Шелковая ткань прилипла к моим бедрам, и я знаю, что когда он наконец просунет руку между моих ног, то обнаружит, что я вся мокрая. Я не могу представить, каково это будет, когда он начнет всерьез прикасаться ко мне.
— Ты можешь просто снять его, — шепчу я, мой голос все еще дрожит, и Тео замирает у меня за спиной, его руки все еще лежат на моей коже, под моей грудью. Медленно он освобождает руки от платья, снова поворачивая меня лицом к себе, платье все еще свободно облегает мои плечи.
— Я мог бы, — соглашается он, его пальцы скользят по моим рукам, оставляя на них мурашки при каждом прикосновении. — Но ты создана для того, чтобы тобой наслаждались, Марика. Наслаждались. — Он медленно вдыхает, снова притягивая меня ближе, и его рука поднимается, чтобы наклонить мой подбородок так, чтобы я смотрела прямо в эти папоротниково-зеленые глаза. — Сейчас я не хочу ничего, кроме как уложить тебя на кровать, задрать платье выше бедер и трахать тебя жестко и быстро. — Его рот приблизился к моему, его дыхание согревает мою нижнюю губу, виски и мускус теплой мужской кожи наполняют воздух вокруг меня. Этого достаточно, чтобы заставить меня дрожать от желания, которого я никогда раньше не испытывала. — Я хочу вонзить в тебя свой член и трахать тебя, как животное, требующее самку, но сегодня ночью ты заслуживаешь большего, чем это. Ты заслуживаешь нежности. — Его большой палец прижимается к моим губам, а взгляд становится тяжелым. — Ты - самое близкое к принцессе существо в нашем мире, Марика. Ты - сокровище, и я не собираюсь легкомысленно относиться к тому, что ты досталась мне.
Его рука скользит по моим волосам, и я чувствую, как несколько шпилек ослабевают, когда он подходит ближе.
— У меня еще будет время сделать то, о чем я думал, прикоснуться к тебе так, как я жажду. Но не сегодня.
А потом его рот приникает к моему, и мне остается только вспомнить, какую роль я должна играть.
Мои руки прижимаются к его груди, пальцы вьются по мягким волосам и мускулистой плоти, и я стону в поцелуе. Его руки хватают кружева на моих плечах, медленно спускают их вниз, чтобы они упали на мои руки, и лиф свадебного платья на мгновение цепляется за верхнюю часть моей маленькой груди, прежде чем он отпадает, оставляя меня обнаженной перед ним от талии вверх, плоть к плоти. Я выгибаюсь в его руках, задыхаясь, когда он целует меня сильнее, чем раньше, давая мне почувствовать вкус этого тщательно сдерживаемого желания. Я чувствую, как пульс пульсирует в венах, как кожа напрягается и становится чувствительной, когда его пальцы снова скользят по изгибам моей груди.
— Марика... — простонал он мое имя мне в губы, его руки спустили платье с моих бедер на пол, оставив меня в одних белых шелковых трусиках, которые были на мне под ним. — Я хочу попробовать тебя на вкус, — шепчет он мне в губы, а затем отталкивает меня к кровати и поднимает на нее, так что я оказываюсь посреди облачно-мягкого матраса, а моя голова погружается в гору подушек.
Он все еще полуодет, а его член выглядит так, будто вот-вот выскочит из ширинки, настолько он тверд. Он присоединяется ко мне на кровати, глядя на меня сверху вниз, как голодный человек, наблюдающий за пиршеством. Он наклоняется надо мной, мягко раздвигая мои ноги, чтобы встать между ними на колени, и снова целует меня.
На этот раз я не колеблюсь. Он целует так, словно совершенствует искусство, его рот дразнит, покусывает и слегка посасывает мой. Я не могу удержаться от ответных прикосновений, позволяя своим пальцам скользить по гребням и впадинам мышц на его груди, животе, руках. Так или иначе я окажусь в его постели, говорю я себе, чувствуя, как таю в поцелуях, а мое тело горячо и живо от стремительно нарастающего желания большего. Разве так уж плохо получить от этого хотя бы немного удовольствия?
Его рот горячий, как клеймо, скользит по моей челюсти и вниз по горлу, а его руки наконец-то перебираются выше изгибов под моей грудью. Я и не подозревала, как крепко он меня держит, пока его пальцы не скользнули по моим соскам, и я задыхаюсь, прижимаясь к его рту, а мои бедра подрагивают от внезапного ощущения, расцветающего на моей коже.
Тео отстраняется, его глаза темнеют от вожделения, когда он смотрит на меня.
— Тебе приятно, девочка? — Пробормотал он, снова проводя пальцами по моим твердым соскам, и я застонала, когда он слегка ущипнул их, посылая по мне всплески удовольствия. Ощущение такое, будто от него идет прямая линия к моему клитору, который набух и стал чувствительным, жаждущим прикосновения. Он еще даже не приблизился, а я уже начинаю чувствовать отчаяние.
Я киваю, задыхаясь, радуясь, что не могу говорить. Мое потрясение от того, как хорошо все, что он делает, и удивление от того, как он это делает, вполне можно перевести в невинность в отношении того, как все это работает, но я все еще не доверяю себе полностью. Я каждый раз боюсь, что что-то, что я сделаю или скажу, выдаст тот факт, что это не мой первый раз.
— А как насчет этого? — Бормочет он, а затем наклоняется ртом к моей груди, прижимая ее к губам, а его язык вытягивается и проводит горячий круг вокруг напрягшейся вершины. — Или это?
Его зубы прижимаются к моей коже, не сильно - легкое покусывание, не более. Но это посылает еще один толчок через меня, и я задыхаюсь, выгибаясь так, что еще больше меня прижимается к его губам, желая больше ощущений, больше удовольствия. Я снова ощущаю вибрацию на своей коже, когда он смеется, низким, глубоким звуком, и я могу сказать, что ему это нравится. Ему нравится узнавать, что меня заводит.
Он мог бы бросить меня на кровать и трахать, пока не кончит, а потом перевернуться и заснуть, но вместо этого он исследует меня, как будто я для него что-то, на что он может претендовать. Сегодня все идет не так, как я себе представляла, и мой контроль быстро ослабевает - похоже, задолго до того, как ослабится его.
Тео медленно вылизывает дорожку между моими грудями, повторяя те же прикосновения с другой стороны, пока я не начинаю извиваться под ним. Он еще раз слегка сжимает меня, явно наслаждаясь ощущением меня в своих руках, а затем его рот начинает скользить вниз между моих ребер, и я знаю, куда он направится дальше.
Все мое тело напрягается в предвкушении. Я не знала, сделает он это или нет. Я ожидала, что именно я буду прикасаться к нему, ублажать его руками и ртом и притворяться безнадежно неопытной во всем этом. Вместо этого его руки лежат на моей талии, на бедрах, удерживая меня на кровати, а его рот проводит медленную, горячую линию между моими бедрами, его губы пасутся там, прежде чем его руки наконец спускаются ниже, прижимаясь к моим внутренним бедрам, когда он открывает меня для себя.