Опасные клятвы

Джеймс М. Р.

Когда он втягивает мой клитор в рот, я едва не вскрикиваю. Все мое тело напрягается, я бьюсь о его лицо так сильно, что почти боюсь причинить ему боль, и пытаюсь прохрипеть, что сейчас кончу, но не могу. Я не могу ничего сказать, единственным звуком, который я издаю, являются почти изнеможенные стоны удовольствия, когда он всасывает мою плоть в свой рот и проводит языком по моему клитору, посасывая и облизывая, пока мне не начинает казаться, что я сойду с ума, если не кончу снова, и тогда это проносится по мне волной, которая заставляет меня забыть обо всем, кроме невероятного, ослепительного удовольствия.

Я чувствую, как мое возбуждение выплескивается на его язык, и испытываю горячий ожог от смущения, ведь я никогда так не кончала. Я мокрая, как никогда в жизни, облитая возбуждением и заведенная до предела. Я никогда не испытывала ничего подобного и даже не представляла, что смогу. Это превосходит все мои представления о том, каким может быть удовольствие.

Медленное возгорание - и он еще даже не вошел в меня.

Тео откидывается назад, когда я начинаю отходить от оргазма, становится на колени между моих раздвинутых бедер, а я лежу, раскрасневшись и задыхаясь, и смотрю на него остекленевшими глазами. Я уже не знаю, как изобразить невинность, мой разум слишком затуманен, чтобы думать, и я надеюсь, что моего ошеломленного удовольствия будет достаточно, чтобы убедить его.

Его губы блестят от моего возбуждения, щетина влажная от него, а взгляд на его лице такой голодный, что заставляет меня снова и снова сжиматься от потребности. Он тянется к поясу, и в его голосе звучит такая похоть, какой я еще никогда не слышала, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Мне нужно быть в тебе, девочка, — пробормотал он, расстегивая пряжку. — Я не могу больше ждать. Ты можешь принять это?

Я медленно киваю, чувствуя, как пульсирующий жар снова смешивается с холодным чувством вины. Тео думает, что лишает меня девственности, и делает все, что в его силах, чтобы мне было хорошо, чтобы быть нежным и осторожным, а ведь это далеко не мой первый раз. Мне безумно хочется сказать ему правду.

Но что, я скажу? Мне жаль, что мой брат солгал тебе и уговорил меня на это, но я уже месяц трахаюсь со своим телохранителем, и он трахал меня сильнее, чем я могла себе представить, так что это не первый раз, когда в меня входит член. Даже с таким нежным, как Тео, я не думаю, что увижу рассвет, если скажу хотя бы часть этого. Адрик не увидел бы и дня. А мой брат и Лилиана...

Я закрываю глаза, отгоняя мысли о том, что может случиться, если я потерплю неудачу. Если Тео поймет, что мы сделали. Но в каком-то смысле... В каком-то смысле сегодняшняя ночь кажется первой, потому что никогда раньше такого не было. Я цепляюсь за эту мысль как за единственный способ смягчить свою вину, когда снова слышу низкий, звенящий голос Тео.

— Открой глаза, девочка, — говорит он мягко, но твердо. — Я хочу видеть твои глаза на мне, когда я впервые окажусь внутри тебя.

Он снимает ремень, и я вижу, как он расстегивает пуговицу на брюках, а его пальцы тянут вниз молнию. Я чувствую, как мое дыхание перехватывает в горле, когда он начинает спускать их вниз, за бедра, и вижу короткие темные волосы у основания его члена за мгновение до того, как он снимает штаны и его член вырывается на свободу.

Я испускаю небольшой вздох, который вызывает кривую улыбку на губах Тео, а также намек на беспокойство в его глазах.

Он огромный. У меня не так много опыта в изучении мужской анатомии, но он больше, чем я предполагала, даже при виде его твердого тела за слоями ткани. Головка члена задевает его пупок, толстый ствол прижимается к животу, и я ошеломленно думаю, смогу ли я обхватить его рукой, пока он тянется к своему стволу, наклоняясь вниз, и медленно проводит по толстому стволу, его челюсть сжимается от удовольствия.

— Черт, ты мне нужна, — простонал он, проводя большим пальцем по набухшему кончику. С его кончика постоянно капает сперма, ствол мокрый и блестящий, и я понимаю, насколько он был возбужден все это время, насколько сильно он сдерживался. — Я буду медленно, — обещает он, другой рукой мягко сжимая мое бедро, так что мои ноги раздвигаются шире, когда он наклоняется вперед. — То, как ты смотришь на мой член, девочка… я хочу увидеть, как он входит в тебя...

У меня на мгновение возникает страх, что он каким-то образом узнает, что я не девственница, когда его толстая головка прижимается к моему входу, но мне не нужно было беспокоиться. Он такой большой, что даже если я буду такой мокрой, даже если я уже делала это раньше, он не сможет легко проскользнуть внутрь.

Тео отпускает свой вал, его руки лежат на моих внутренних сторонах бедер, удерживая меня открытой для него, пока он толкается вперед. На мгновение я задумываюсь о том, что он действительно не поместится, и вдруг головка его члена оказывается внутри меня, растягивая меня. Я издаю смешанный крик удовольствия и изумленной боли, совсем не похожий на тот, что был в первый раз. Я не ожидала этого, но ощущения похожи - и это тоже приятно.

На мгновение он замирает, давая мне привыкнуть, а затем, еще одним легким движением бедер, проникает чуть глубже. Еще дюйм, и еще, и я стону, чувствуя жгучее напряжение его члена, переходящее в невероятное наслаждение по мере того, как он проникает в меня все глубже.

— Ты в порядке? — Голос Тео звучит почти приглушенно, его взгляд прикован к виду его члена, раздвигающего мою киску, прежде чем ему наконец удается поднять глаза на мое лицо. Я не могу говорить, горло сжимается от желания, страха, вины, удивления и других эмоций, которым я не могу дать название. Но когда он проталкивается чуть глубже, он наклоняется вперед, отпуская мои бедра, чтобы прижать одну руку к моей щеке, а свой рот к моему.

Поцелуй пугает меня не меньше, чем удовольствие от того, что он во мне. Я целую его в ответ, не задумываясь, обвивая руками его шею, и когда его язык проникает в мой рот, имитируя его член, все еще медленно проникающий в меня, я теряюсь в том, как это приятно. Он делает еще несколько толчков, последние сантиметры погружаются в меня, и я стону в поцелуе, когда Тео снова замирает, давая мне возможность приспособиться.

Он так чертовски хорош. Я никогда не была заполнена так полностью, почти до отказа, его твердое тело напротив моего, жар его кожи и рта, ощущение его рук на моем лице и в моих волосах…я не могу бороться с этим. Наслаждение нарастает, сжимая меня вокруг него, и я не могу притвориться, что это не лучше, чем все, что у меня когда-либо было, что это не что-то новое, чего я захочу снова.

Он так долго тянул с этим, и все это стоило того.

— Я не знаю, как долго я смогу продержаться, девочка, — пробормотал он мне в губы, и его бедра наконец-то пришли в движение, он начал входить в меня длинными, медленными толчками, от которых я задыхалась с каждым разом. — Ты такая тугая, боже, так чертовски хорошо...

Я вдыхаю еще раз, когда он целует меня, его бедра двигаются немного быстрее.

— Ты можешь кончить еще раз для меня? — Мягко спрашивает он, погружаясь в меня до конца, покачивая бедрами так, что он вдруг начинает тереться о то место глубоко внутри меня, о котором я даже не подозревала.