Опасные пути
Шрифт:
Какими путями шла она к своей цели и в чем состояла эта цель? Это она умела скрыть от всякого; она привлекала к себе свои жертвы под непроницаемым покровом тайны, которая делала соблазн еще привлекательнее; из этих жертв она делала свое показное орудие, пока они не становились злыми демонами человечества и пока преступление не заменяло этой ужасной женщине удовлетворения ее страсти, когда она начинала мстить нарушителям ее планов.
Теперь маркизе душой и телом принадлежал Камилл Териа. Он отвешивал ей лекарства в лаборатории Лавьенна, передавал ей бутылочки и мази. При проверке счетов она близко наклоняла к нему свою головку. Камилл был красивым молодым человеком.
Когда маркиза увидела, что красивый студент попался в ее сети, она стала приветливо улыбаться ему, — и эта улыбка бросала Камилла и в жар, и в холод; несколько дней спустя она незаметно протянула ему руку, — Камилл потерял голову. С этого дня он почти ежедневно виделся с маркизой. Он был счастливее самого короля.
В тот день, когда против нее было публично высказано обвинение, маркиза видела Териа только мельком. Приближалась минута, которой Териа так боялся: маркиз должен был вернуться и вступить в свои права.
Мария де Бренвилье покорно ожидала возвращения супруга. Сцена в магазине Лавьенна заставила ее быть настороже; она допускала, что нескромность одного из присутствовавших при этом происшествии могла повлечь за собой публичный скандал, — и спокойно готовилась к нападению. Часы показывали второй час пополудни: в шесть часов войска должны были вступить в Париж, а с ними возвращался и маркиз.
“Сегодня ночью, после бала в Тюильери, в доме Лавьенна, будет собрание офицеров возвратившегося полка. Хочешь подстеречь своего супруга? Я знаю, какие женщины будут в этом обществе; ты сама их увидишь. Пришли ответ и обрати внимание на сигнал, Камилл”.
Маркиза написала ответ и вручила его посланному.
Камилл питал самые светлые надежды. Он знал, что под гостеприимным кровом Лавьенна состоится один из тех легкомысленных и чувственных пиров, на которые часто собирались столичные повесы. Смелый влюбленный все подслушал и обо всем разузнал. Лавьенн, по своему обыкновению, подробно расспросил об именах участников и о том, в котором именно часу назначено собрание. Камилл подслушал эти переговоры и составил свой план. Когда ушел камердинер графа Шатильона, которому было поручено обо всем условиться с Лавьенном, Камилл написал вышеприведенную записку маркизе. Ее утвердительный ответ привел его в восторг. Еще несколько часов, и наступит так страстно ожидаемая минута. Камилл не боялся тяжелой сцены и обо всем позаботился: и о темной ложе, откуда маркиза могла бы следить за ночной оргией, и о мерах предосторожности, если бы гнев разоблаченного в своих проступках маркиза разразился над этой восхитительной женщиной. Он запасся оружием, был спокоен, счастлив и отлично владел собой.
Маркиза с большим интересом прочла записку Камилла. Она радовалась при мысли о пикантном приключении и о той минуте, когда она очутится лицом к лицу с мужем. Поэтому она с нетерпением ожидала условленного сигнального огня, который уже не раз предупреждал ее, что Камилл ожидает ее.
Все произошло так, как мы уже рассказали.
Камилл и маркиза торопливо шли по узкому проходу, ведшему к дому Вьевил. Посреди прохода, на железных цепях, качался фонарь, заставляя шевелиться тени по стенам и по земле. Шаги обоих глухо раздавались под сводами, песок скрипел под их поспешными шагами. Они не разговаривали и крепко прижимались друг к другу. Так дошли они до конца прохода и вышли на берег Сены в том месте, где из толстых досок, балок и жердей было сооружено нечто вроде плотины, чтобы препятствовать оседанию почвы. Ночь была довольно темная. Дойдя до конца плотины, Териа внимательно всмотрелся в темноту и хлопнул в ладоши. По этому знаку к плотине подплыла лодка, в которую и сели маркиза и ее спутник.
Лодочка оттолкнулась от берега. Несколько ударов весел, и она пристала к островку Нотр-Дам. Териа и маркиза поспешно перешли деревянный мост и целой сетью улиц и переулков вышли на площадь Дофина, к дому цирюльника.
Проведя маркизу по широкой площади к задней калитке дома, Камилл вложил ключ в замок. В эту минуту в стороне Нового моста показался яркий свет, и при этом трое мужчин в сопровождении слуг с фонарями исчезли за поворотом на Орфеврскую набережную.
— Между ними был маркиз: я узнал его по форме шляпы, — сказал Камилл, — теперь они уже вошли в дом Лавьенна. Войдем и мы! — Он открыл дверь, пропустил маркизу в темные сени и снова запер за собой дверь. — Дай мне руку, — прошептал он, и они стали медленно подвигаться вперед.
Когда они вышли во двор, Териа остановился прислушиваясь. Из окон лежащего против них заднего флигеля доносился гул многих голосов, а слабый свет пробивался через спущенные оконные занавеси, по которым иногда мелькали тени.
— Это там, наверху, — тихо сказал Териа, — мы должны пройти через двор.
Он подвел маркизу к маленькой двери и они бесшумно поднялись по лестнице.
— Вот мы и пришли, — прошептал Камилл, — теперь главное — спокойствие и осторожность!
Он наклонился и стал что-то искать на полу.
Маркиза услыхала легкий стук задвижки и, так как ее глаза уже привыкли к темноте, она увидела, что прямо перед ней часть стены раздвинулась. Сырой воздух пахнул ей в лицо, как из склепа, но, повинуясь легкому пожатию руки Териа, она вошла с ним под руку под мрачные своды. Камилл задвинул стену.
— Если нас откроют, — сказал он, — беги к этому ходу и притаись здесь. Я прикрою твое отступление. Пока они доберутся до этого угла, мы уже будем во дворе.
Маркиза ощупала стены. Маленький чуланчик был весь обит сукном или толстым ковром; около одной из стен лежала подушка. Сделав, по знаку Териа, шаг вперед, она дотронулась рукой до решетки и через железные прутья ощупала складки занавеса.
— Прильни лицом к решетке, прошептал Камилл, — и смотри!
Он осторожно отодвинул в сторону край занавеса. Лучи света, подобно тонким, блестящим остриям, пронизали темное пространство, ослепляя глаза. Через маленькое отверстие Мария де Бренвилье могла разглядеть находившуюся перед ней комнату.
Это был четырехугольный зал, освещенный тремя люстрами, восковые свечи которых были закрыты матовыми стеклянными колпачками. Кругом по стенам стояли мягкие стулья, а посреди комнаты стол, уставленный драгоценным сервизом. В стенах комнаты, разделенной колоннами, находились книги, завешенные тяжелыми бархатными портьерами.
Приблизительно на половине высоты зала виднелись углубления, закрытые частью картинами, частью золочеными решетками или занавесами. Эти углубления, без сомнения, представляли такие же чуланчики, как тот, в котором прятались маркиза и Териа.
Мария де Бренвилье заметила, что гостей еще мало: в зале было всего трое мужчин и столько же дам. Все они были в бархатных масках.
— Я со страшным любопытством жду, что будет, — произнесла маркиза, крепко сжимая пальцами прутья решетки. — Что, если ты ошибся, Камилл?