Опасные заложники
Шрифт:
Агав знал себе цену, и то, что без фиброгастроскопа не смог бы открыть сейф считал браком в своей работе, а поэтому похвалу Левана принял сдержанно. Зато Лавр, не считая нужным скромничать, гордо заявил:
— Мы хуже работать не можем.
С таким заключением Агав был полностью согласен.
Возвращаясь к себе на дачу, Агав уже не спал в машине, а засыпал Лавра вопросами:
— Как я понял, ты у нашего общего друга выторговал для себя пять процентов добычи?
— Правильно понял. Не привык я так жить, чтобы себя обижать.
— Я тоже такой. К заработанным тобой сорока семи с половиной лимонам я даю тебе еще из своих пять. Выходит, что в мешке двести восемьдесят моих лимонов и пятьдесят два с половиной твоих.
— Пускай будет по-твоему, — согласился Лавр. Он опять, ничем не рискуя и даже не выходя из машины, заработал приличную сумму денег. Тогда как Агав вновь совершил преступление, за которое ему менты, если хорошо раскрутятся и поймают с группой Левана, могут опять припаять новый срок под самую завязку.
Лавр фактически тоже был соучастником преступления, его организатором и пособником, но за себя он не боялся. Он знал, что ни Леван, ни Агав его никогда не сдадут ментам. Это было не в воровских традициях. А другие участники преступления его не знали.
— Что будем делать со своими бабками? — поинтересовался он у Агава.
— Они все останутся у тебя. Мои бабки заменишь на баксы.
— Я слышал, они стали падать в цене, — предостерег Лавр.
— Я тоже слышал. На хитрость наших финансистов клевать не собираюсь. Если идет инфляция, то как бы они ни старались, но искусственно им удержать доллар на одной цене не удастся. Баксы всегда и везде были и будут баксами. В их устойчивость я верю без всякой пропаганды.
— Хозяин — барин.
— Только не тяни с обменом. На временном понижении цены баксов я тоже хочу получить выгоду.
— Постараюсь. Может, и мне последовать твоему примеру?
— Хозяин — барин, — передразнил Лавра Агав. — Как обмен моих бабок произведешь, по телефону брякнешь мне в кичу.
— Само собой разумеется.
— А сейчас меня на дачу сразу не вези. Вдруг там менты поджидают со своей проверкой? Высадишь меня на вокзале, а сам с бабками и моим дипломатом поезжай к себе, а я налегке на такси один двину туда.
— Обезопасить нам себя не мешает, — согласился Лавр.
— Завтра привези мне ту Олю, что привозил раньше.
— Что, понравилась?
— Ничего бабенка, так минет делает, что все камни из мочевого пузыря высосала, — цинично хохотнул Агав.
— Озоруй, пока совсем но состарился. Потом нам останется только вспоминать о своих похождениях.
— Да, едва не забыл! Мой инструмент сдай опять на храпение Сатане. Из моих бабок отстегни ему пару лимонов за его тяжкий труд.
— Что так много?
— Хранит инструмент в исправности и не баклан.
— Я бы больше лимона не дал, но бабки твои и мне их не жалко.
…Приехав на дачу, Агав увидел закрытую на замок дверь и черные глазницы окон. Лучшего подарка для себя он в данный момент не желал.
Достав из холодильника бутылку водки, он налил себе полный стакан и со смаком выпил. Накопившееся за вечер нервное напряжение куда-то ушло и он уснул сном праведника.
Валентинов, как обычно, вернулся на свою конспиративную квартиру после свидания с Ульяной в состоянии легкого опьянения от полученного удовольствия. Он легко, как на крыльях, поднялся по лестничному пролету на пятый этаж. Вошел в квартиру и сразу почувствовал, что здесь что-то не так. Откуда, например, этот запах сигаретного дыма, если он, Валентинов, не курил?
Сейф в спальне был закрыт, но в нем зияло отверстие. Открыв его, он увидел пустые полки. Кто мог совершить кражу? На этот вопрос у него не было ответа. Он подозревал всех, но только не Ульяну. Не раздеваясь, он упал на кровать.
“Сколько рисковал, сколько хитрил, сколько людям сделал подлостей — и все в конечном итоге оказалось напрасным. Идти жаловаться в милицию? Смешно и глупо. Что делать?
Валентинов был в тупике, из которого не видел выхода. Только напившись пьяным до бесчувственного состояния, он понял, что должен сделать. Достал из-под подушки пистолет марки ТТ, который с послевоенных времен вновь стал у преступников популярным. Его убойная сила была выше убойной силы пистолета Макарова. Сняв пистолет с предохранителя, передернул затвор, что ему удалось лишь с пятой попытки, и выстрелил себе в рот….
Своим самоубийством Валентинов практически полностью лишил работников правоохранительных органов возможности продуктивно расследовать преступления, совершенные как самим Валентиновым, так и группой Левана.
Когда у Агава заканчивался отпуск, он съездил в отдел милиции, сделал там в своем отпускном удостоверении отметку о выбытии и возвратился в ИТК. Оставшиеся неиспользованными полтора миллиона рублей он отдал сестре Ренате, уверенный, что она найдет им достойное применение,
В колонии Костыль не расспрашивал его о похождениях на воле. Из чего Агав сделал вывод, что Костыль и так все прекрасно знал. Это действительно было так. Если к "авторитету" в колонию приезжает Леван, чтобы установить, где проводит свой отпуск Агав, если в городе Агава застрелился банкир, у которого оказался вскрытым сейф и пропали деньги, не надо быть великим мудрецом, чтобы обо всем догадаться.
Глава 16. КРОВНАЯ МЕСТЬ
Днем, когда первая смена зеков находилась на своих рабочих местах, в барак к Костылю пришел Сибиряк, чтобы высказать ему свое подозрение в отношении одного, недавно поступившего в колонию, зека. Его он считал тайным помощником администрации. Как их только зеки между собой ни называют: духарь, филин, наседка, стукач, глухарь, гусь, фуцман, сексот, красный мент, затачкованный… Но как бы зеки ни изощрялись в названиях помощники администрации из их среды были неистребимы, и выявлять их Сибиряк считал своим долгом.
Когда Сибиряк зашел в барак к Костылю, последний лежал на кровати, уставившись ничего не видевшими глазами в потолок. Но Костыль не спал, а думал о своем.
— Ты о чем задумался? — поинтересовался у него Сибиряк.
— Недавно Лось удивил меня своей новостью.
— Хорошей или плохой?
— В нашей хате хороших новостей не бывает. Вернувшийся из отпуска Лось поведал мне, что Стрелок к нам сюда уже не вернется.
— Решил стать невозвращенцем? — предположил Сибиряк.
— Если бы так, а то его замочили.