Опасный метод
Шрифт:
Рембо. …избавлюсь от дурного влияния Европы…
Верлен (помолчав). А что? Прогулки на природе…
Рембо. Простая жизнь. Назад, к Руссо. Благородный дикарь. «Поль и Матильда, заблудившиеся в лесу, и нашедший их пес Фидель». Человек в борьбе со стихией. Это она сама придумала?
Верлен. Да.
Рембо. Или папочка? Злобный папочка?
Верлен. Я вижу с твоей стороны полное безразличие к моему семейному счастью.
Рембо.
Верлен. Ну да, да, я собирался отослать ее в Париж. Но тебе не понять, как сильно я ее люблю. Она так прекрасна. Сегодня утром вхожу к ней, без стука, а она лежит на кровати, обнаженная. Такая красивая, такая молодая и растерянная…
(Умолкает. Рембо не в силах сдержать смех.)
Что смешного?
Рембо. Она действительно лежала голышом?
Верлен. Да.
Рембо. Мне это нравится. Бесподобно!
Верлен. А что такого?
Рембо. Я даже начинаю лучше о ней думать.
Верлен. Почему?
Рембо. Ну, как же: доперла наконец, что от нее требуется, и не ломалась.
Верлен. Циничный подонок. Она устала с дороги. И не могла знать, когда я приду.
Рембо. Это у нее привычка такая — валяться нагишом?
Верлен. Нет. (Пауза.) Слушай, к чему этот разговор?
Рембо. Просто к слову. (Пауза.) Она твоя жена, ты ее любишь, вот и катись к ней. (Встает.)
Верлен. Господи, не знаю, что делать.
(Молчание. Рембо начинает двигаться к выходу.)
А ты как считаешь?
Рембо. Я считаю, что мне пора. Я считаю, что ответ за тобой.
Верлен. Боже правый.
Рембо. Буду ждать твоего решения здесь, внизу.
Верлен. Не уходи.
Рембо (с улыбкой). Стаканчик-другой — и ситуация, надеюсь, немного прояснится.
Занавес.
Действие второе
Голос Верлена. Как много было ночей, когда я любовался его трогательным спящим телом и гадал, почему он всеми силами старается убежать от реальности. Мне еще не встречался человек, для которого это
Рембо. Чего ты боишься больше всего на свете?
Верлен. Мм?
Рембо. Спрашиваю: чего ты боишься больше всего на свете?
Верлен. Не знаю. Положить свои яйца не в ту корзину. (Не отрываясь от письма.) А ты чего боишься?
Рембо. Что люди увидят меня так, как вижу их я.
(Молчание.)
В котором часу у них открывается?
Верлен. До часу дня все закрыто. Черт бы побрал эту нелепую страну.
Рембо. Терпеть не могу воскресные дни.
Верлен. Ничего, кроме теплого пива; и, ко всему прочему, его полагается пить стоя. Откуда только берется здешняя респектабельность, чтоб ей пусто было! Даже у нищих башмаки начищены до блеска.
Рембо. Всегда ненавидел воскресные дни. Даже в Шарлевиле. Что ни воскресенье, наша семья тащилась к обедне, как… крокодил, составленный из пингвинов. Впереди Витали с Изабеллой. Следом — Фредерик и я. Замыкала процессию матушка Рембо — рот, извергающий тьму. На нас показывали пальцем. Она требовала, чтобы мы держались за руки.
Вопреки общему мнению, я всегда считал, что Христос умер в воскресенье, в пять часов пополудни.
Верлен. Очисти грушу, а?
(Рембо чистит грушу.)
Передать от тебя привет Лепеллетье?
Рембо. Еще чего.
(Молчание.)
Обожаю эти идиомы. «Давать деру», «лизать пыль», или вот: «испытывать собачью задницу». Угадай, что это значит?