Опасный преступник
Шрифт:
– Небо и земля.
Если чай не рос нигде в мире, кроме Азии и восточной Африки, то кофе вся Океания пила собственного производства, из Бразилии, Эквадора и Колумбии. В Эйрстрип Ван поставлялся кофейный продукт, который уже на месте разбавляли чем-то, чего не жалко. Черный цвет для понимания, что это кофе, а не что-то еще. Кофеин для бодрости. Какая-то органика для вкуса.
– Сахар?
– Я похож на шпиона?
В кино европейские шпионы через одного прокалывались на привычке пить чай из прозрачных стаканов с лимоном и сахаром вместо молока.
– Из
– Я же ничего не сделал, – удивился Уинстон.
Бонни посчитала, что чай заварился, налила в чашки кипяток, а потом заварку, предварительно покрутив чайником, чтобы чаинки осели.
– Именно это я и имею в виду. Джентльмен не должен что-то специально делать, чтобы произвести впечатление. У меня есть печенье и настоящий шоколад.
– Благодарю. Так заваривала моя бабушка, - сказал Уинстон, сделав глоток.
За чаем Бонни перешла к делу.
– Я бы приняла Ваше предложение, - сказала она, - Я бы не смогла найти общий язык с мужчиной из нижних слоев общества. Из нижних культурных слоев, Вы понимаете?
– Понимаю. Я готов его сделать, - сказал Уинстон, - Но мне не хватает некоторых деталей для уверенности.
– Триста долларов в месяц неэксклюзивный контракт.
– Хорошо.
На самом деле, если Уинстон тратил на себя долларов на триста меньше, чем получал, это был еще не повод все сэкономленное тратить на женщин. Но, во-первых, он так и не придумал, куда еще стоит тратить такую прорву денег. Во-вторых, Бонни ему очень понравилась. В-третьих, контракт на неопределенный срок с ежемесячной предоплатой всегда можно отказаться продлевать, а уж насчет одного месяца он был уверен, что не передумает.
– Эксклюзивный контракт будет стоить шестьсот долларов.
Шестьсот долларов – большие деньги. В белой экономике это уровень директоров заводов. В теневой тоже надо хорошо повертеться, чтобы уверенно зарабатывать такую сумму. Уинстон пока что не дорос до этого уровня.
– Я, наверное, пока не готов, - ответил Уинстон.
– Вы хотите спросить, что Вы получите за эти деньги?
Уинстон машинально кивнул, хотя вопрос получался настолько неприлично прямой, что он сам бы не смог найти подходящих слов.
– Вы будете счастливы, - сказала Бонни.
– Как это?
– Для начала пройдет эта мрачная депрессия, которая в плохую погоду наводит на мысли о смысле жизни.
Здесь иностранец мог бы пошутить, что в Лондоне плохая погода вообще всегда. Но коренные лондонцы среди умеренного дождя и смога чувствуют себя как в родной стихии.
– Правда? – спросил Уинстон.
– Да. Вы научитесь улыбаться.
– Как американец?
– Нет, как нормальный человек. Вы будете ходить в приличные места, куда джентльмены водят леди. Заведете знакомства в обществе. Билеты и счета, кстати, отдельная статья расходов.
– Конечно, как же еще, – согласился Уинстон.
– Вы полюбите жизнь, - продолжила Бонни.
– В каком смысле?
– В широком. Всякие неприятные мелочи
– Разве?
– Да. Вы просто неправильно ее живете.
– Но я хорошо зарабатываю.
– Деньги сами по себе не приносят счастья. С деньгами Вы можете удовлетворить потребности, но это как затыкание дырок. Базовое выживание дает легкую эйфорию только на первых порах.
Бонни ничего не сказала про секс, но оба понимали, что это как бы по-джентльменски подразумевалось и не требовало особых договоренностей.
Уинстон, испытывая чувство неловкости, достал бумажник. Вроде бы честная сделка, но стопроцентно незаконная, не говоря уже об аморальности. Подумав про незаконность и аморальность, он вспомнил Джулию. Да, они предали друг друга, но потом простили и разошлись своими дорогами. Пусть у нее тоже все будет хорошо.
Через некоторое время наступила пора куда-нибудь сходить парой. Нельзя же ограничивать отношения четырьмя стенами и вылазками на охоту в сезон. Куда приличному человеку пойти с девушкой? В кино, конечно.
– Извини, но в кино я только что ходила с подругами. Австралийский, про крокодила. Отличный фильм, не смотрел?
– Нет еще.
– Обязательно посмотри. Я, конечно, могу сходить второй раз специально для тебя, но мне не будет интересно.
Конечно, не во всех кинотеатрах идет премьера иностранного кинематографа. Но фильмы «второго экрана», повторные, детские и откровенно пропагандистские для свиданий не подходят.
– Могу достать билеты на футбол, - без особой надежды предложил Уинстон.
В школе бокса занимался один парень из фанатов «Миллуолла». Перед важными матчами он предлагал билеты всем желающим. Уинстон предпочитал футбол по телекрану, потому что с детства недолюбливал околофутбольную атмосферу.
– На футбол, - Бонни засмеялась, - Это прекрасно. Последний раз я ходила на футбол в колледже, и с тех пор вижу его только по телекрану.
Одинокие девушки на футбол не ходили в принципе. Считалось, что девушку непременно затопчут в толпе, если она не сможет опереться на мужское плечо. Также считалось неприличным ходить одинокой девушке в преимущественно мужское общество, как будто она собралась там снять мужика. Вообще, правила выживания в Эйрстрип Ван оставляли не так уж много мест, куда одинокой девушке ходить прилично.
– За кого-то болеешь?
– За нашу сборную.
– Чемпионат Океании закончился. Да он никогда и не бывал в Лондоне. Если тебя устроит матч второго дивизиона…
– Устроит. И не думай, что я делаю одолжение. В жизни должно быть разнообразие, на то она и жизнь. Хочу посмотреть футбол. Я уверена, что матчи между местными командами ничуть не менее принципиальные и ответственные, чем на мировом уровне.
– Разве, эээ… другие джентльмены не могли тебя сводить?
– Конечно, нет! Чтобы их со мной увидел весь город? Они ходили на футбол в мужской компании или с сыновьями, а я смотрела матчи по телекрану. Ты-то не боишься, что тебя увидят со мной?