Опасный преступник
Шрифт:
– Аааай! – завизжал молодой парень, хватаясь за лицо. Может быть, он имел в виду «eye», подумал Уинстон. Вообще нехорошо выбивать людям глаза ради развлечения, но пролы все-таки не люди. Да, и Барт тоже. И все эти их забавы не для приличных людей.
Уинстон успел уколоть еще одного, и потерял палку. Если уж драться, то драться всем сердцем, а не следить половиной внимания за девушкой, попавшей в суровый замес.
– Подвинься! Моя очередь! – из глубины тоннеля вынырнул фанат на голову выше Уинстона и отпихнул его в сторону Бонни.
Под
– Отлично, бро! – хлопнул его по плечу кто-то незнакомый, - Давим!
План «Интер-Сити» давал преимущество на ранней стадии битвы, но понятно было, что колонна рано или поздно выйдет вся. Весь сектор. В то время, как в засаде под трибуной сидело несколько десятков отчаянных парней, но никак не столько же. На что они рассчитывали? Что остальные успеют оббежать вокруг стадиона?
Нет. Что остальные побегут через поле дополнительно к тем, что побежал по подземелью через технические помещения.
После атаки по выходящим фанатам пробежала волна, и все ускорились на выход, толкая друг друга в спины. Сколько времени надо человеку, чтобы пересечь поперек футбольное поле? Да минуты хватит. Замысел был атаковать Миллуолл с обоих сторон в то время, когда значительная часть врагов набьется в тоннель как селедки в бочку.
При численном преимуществе миллуольцы прорвались от ворот, раскидали заслон и сцепились с сыпавшимися из трибун противниками. Барт пропал из виду, и Уинстон скомандовал:
– Уходим!
– Куда? – спросила Бонни.
– Вперед! – Уинстон потянул ее за собой и чуть не попал под пожарную машину.
– Куда прешь! – крикнул водитель.
Другие пожарные как по команде соскочили с сидений на боевые посты. Водитель выскочил с дубинкой и замахнулся на Уинстона, но увидел шарф и не ударил. Команда в это время включила брандспойт и хлестнула струей по «Сити». Как позже расскажет Барт, миллуольцы угнали перед матчем пожарную машину и поставили ее перед выходом с фанатского сектора Вест Хэма. По плану «пожарные» должны были включить самую мощную струю, а потом удирать малым ходом вокруг стадиона навстречу своим. Но события пошли не по плану, поэтому «пожарные» прибыли в гущу событий чуть позже.
Когда фанаты задержали друг друга битвой у выхода, все нормальные люди выходили из своих секторов. Вдоль трибун проходила обычная улица с обычными жилыми домами с другой стороны. Убежать подальше уже не получалось, и Уинстон с Бонни пошли в толпе с обычными людьми, расходящимися во все стороны, особенно в сторону метро. Но недалеко. Толпа
Полиция врубилась в сражавшихся фанатов как упомянутые Бартом римские легионеры в пиктов и саксов. Сходство с римлянами давали одинаковые доспехи полицейских, прямоугольные щиты и четкий строй. Против них же стояли разномастные дикари с предметами, которые и оружием не назвать.
– Уходим! – сказал Уинстон.
– Эй вы, в шарфах, - крикнул им обычный, «синий» полицейский.
– Бежим!
Куда тут бежать? Жилые дома, но путь во дворы преграждает кованый забор, хорошо, что без пик сверху. Уинстон направился к забору, присел и сложил руки.
– Что ты придумал? – спросила Бонни на бегу.
– Вставай мне на плечи и лезь на забор.
Бонни наступила на сложенные ладони, а потом на плечи, держась за забор. Уинстон поднялся на ноги, девушка слезла с его плеч и села верхом на забор. Плащ и юбка задрались, открывая ажурные подвязки чулок.
Полисмен побежал за ними, но натолкнулся на локальную стычку между фанатами трое против троих.
– Гаси фараонов! – закричал кто-то, и все шестеро повернулись к полисмену.
Уинстон, мысленно посылая благодарности тренеру, подпрыгнул, ухватился за верх забора и подтянулся. Пару лет назад он бы не смог ни поднять девушку на плечах, ни себя подтянуть руками. За это время полисмен положил двоих фанатов, а остальные четверо расступились и окружили его как собаки барсука.
– Гаси фараонов!
– закричал Барт, которого скрутили и тащили к автозаку.
Пожарная машина развернула брандспойт и хлестнула по полицейским. Те, кто тащил Барта, упали под струей вместе с ним, но не выпустили задержанного.
Из толпы «цивилов», выходивших через соседний выход, выехал полицейский водомет в сопровождении еще одного отряда легионеров. Водомет с ходу вступил в бой, сразу сбив струей «брандмейстера», а легионеры, жестоко рубя дубинками, восстановили прорванный в двух местах строй.
Уинстон спустился с другой стороны забора. Бонни поставила ноги ему на плечи, он присел и помог ей спуститься.
– Миллуольская шлюха! – на Бонни тут же налетела какая-то страшная баба. Если присмотреться, то ей было едва за двадцать, но вульгарная косметика, нелепая прическа и злобное выражение лица делали ее в два раза старше. Может быть, на матче она и не была, но местные болеют за «Вест Хэм».
Уинстон растерялся. Ему еще не приходилось бить женщин.
Зато не растерялась Бонни. Она схватила сумочку и ударила противницу в лицо. Хорошим прямым ударом, машинально отметил Уинстон, а не размахивая руками как крыльями. В сумочке снова что-то звякнуло. Баба прижала руки к лицу, а Бонни перехватила сумочку за ремешок и снова ударила по голове как кистенем. Баба подставила руку, но сумочка на ремне захлестнула за предплечье и влетела в затылок с привычным звоночком. Нокдаун!