Опасный преступник
Шрифт:
– Не соврал.
– Прибили кого-то из этих сучьих детей? – руки бармена задрожали.
– Двоих.
– Не болтай, - сказал Фил.
– Забей, - махнул рукой Мэтт.
– Чтобы он как-нибудь выкрутился, - бармен поднял с подноса один из шотов.
Костюмы и таксист взяли свои рюмки, кивнули и молча выпили.
Уинстон, будучи немного навеселе после пива и виски, подробно и жизнерадостно изложил Мерфи и Костюмам свои приключения, начиная со встречи с Грегори, и даже не впал в депрессию, рассказывая про то, как он пытался спасти Бонни.
– Это все? – спросил Мерфи.
– Почти, - набравшись наглости, ответил Уинстон, - Можно меня просто расстрелять без всяких американских извращений? Вывести в чистое поле, поставить к стенке и пустить пулю в лоб. Обещаю не оживать.
Мерфи улыбнулся. Костюмы, глядя на него, тоже улыбнулись.
– Думаю, можно. Да, Босс? – сказал Мэтт.
– Я думаю, что он нам нужен живым, - ответил Мерфи.
– Почему, Босс?
– Я правильно понимаю, что этот парень сам зачистил все следы? Чистильщики говорят, уходя из квартиры, он оставил труп, но ничего, что связывало его с нами.
– Да, Босс.
– Говорят, он никого не сдал ни фараонам, ни умникам?
– Да, Босс. Если бы он кого-то сдал, нам бы это уже сто раз икнулось. Уже бы черные воронки по Лондону летали и чистильщики метались.
– Сбежал из комнаты сто один?
– Да, Босс. Фараоны его отдали умникам, а умники его точно по-хорошему не отпустили. Не придумал же он, что сбежал. Если бы откупился, так бы и сказал.
– За ночь прошел под землей половину Лондона, вышел живым и первым делом позвонил на работу.
– Да, Босс.
– Значит, он надежный.
– Позвольте с Вами не согласиться, Босс. Он создает проблемы. Он убил одного умника у себя дома, троих черных где-то за городом и двух умников в их логове.
– На себя посмотрите. У всех тут руки в крови.
– Они это так не оставят.
– Он ведь не первый из нас, кто убил черного или умника.
Костюмы переглянулись, вздохнули и перекрестились. Уинстон с детства не видел, чтобы кто-то прилюдно перекрестился.
– Он надежный. Умный. Смелый. Верный. И, главное, удачливый, - сказал Мерфи.
– Но умники… - неуверенно ответил Мэтт.
– Умники свою задницу в штанах не всегда находят.
– Фараоны найдут.
– Они не скажут фараонам, что от них сбежал арестант. Не будут позориться.
Костюмы пожали плечами. Повисла пауза.
– Это все? Я могу идти? – удивленно спросил Уинстон, - Возвращаться к работе?
Он подумал, что вдруг у него снова есть дом и работа. Только без Бонни. И где-то в ее квартире, всеми забытый, лежит в сумочке Веблей-Скотт калибра .455. Надо просто пойти на черный рынок и купить один патрон. Он не знал, где на черном рынке подпольные оружейные магазины. Но мог бы спросить «ноль пять три пять», этот точно знает.
– Нет. Как раз ты останься, а вам, парни, спасибо. Можете идти.
Костюмы вышли.
– Говорят, что ты знаешь русский, - сказал Мерфи, когда дверь закрылась.
– Более-менее.
– Для отчаянного парня есть задача за пределами Лондона.
– Далеко?
– Берешься?
Уинстон подумал и решил, что хуже уже не будет. Бонни мертва. Он сам в розыске. У Мерфи вряд ли заготовлено много вариантов, где Смит остается в живых. В принципе, и пуля в лоб тоже приемлемый вариант, но почему бы не умереть в бою. Немалую роль в принятии решения сыграла бессонная ночь и виски после пива.
– Берусь. Далеко?
– По ту сторону фронта.
– Конкретно где?
– В Скандинавии.
– Что надо делать?
– Отвезти одного человека туда и привезти другого оттуда. Мне нужен надежный парень, который говорит по-русски и умеет стрелять. При нормальном ходе событий вы все вернетесь живыми.
– Но я не солдат.
– Мы работаем не с солдатами. У русских тоже есть теневики. Если тебя не убьют, то мы тебя вытащим.
– Давно Вам понадобился переводчик с русского? Пока все это не началось, Вы мне не предлагали.
– Я почему-то думал, что ты не возьмешься, - ответил Мерфи, - Формально, по анкетным данным, ты подходишь. Знаешь русский, умеешь стрелять. В сложной ситуации делаешь, что говорят, и не путаешься под ногами. Но я думал, что по духу ты не рисковый. У тебя было хорошее место, где ты ценный специалист и уважаемый человек. Денег хватало, да ты и не жадный. Зачем предлагать тебе работу, от которой ты откажешься?
– А сейчас…
– А сейчас ты убийца в бегах и в розыске. Без работы, без дома, без семьи.
Старое лондонское кладбище. Простая белая плита. «Бонни Крикет, 1955-1988». Что полагается делать, навещая могилы близких людей? Молиться?
Не спрашивайте женщину о ее возрасте. Бонни всегда выглядела на двадцать пять. Она показывала свой альбом с приклеенными фото, но без единой даты. Женщины бы поняли, сколько ей, вспоминая, в каком году такие шляпки были в моде. Мужчины бы не задумались об этом. Черно-белые фотографии, студийные и любительские. Цветные на дорогущий американский «поляроид».
Всегда одна. Или ее мужчины не хотели попадать в кадр, или она не хотела показывать кому-то фотографии бывших. Ни одного кадра с подругами или с родными. Или где-то остался семейный альбом. Последний любовник не стал ей настолько близок, чтобы знать о его существовании.
Не стал близок, но стал счастлив. Она работала над этим.
– Тебе нравится английский язык? Прекрасно. Студенты поставили «Ромео и Джульетту» полностью на новоязе.
– Не умеешь плавать, но хотел бы? Это просто. Я знаю, где тебя научат.