Операция «Испаньола»
Шрифт:
— Ну что, ни у кого не появилось желания написать рапорт?
— Да хватит уже, Костя, — раздраженно сказал Стуколин. — Давай ближе к делу.
Громов холодно посмотрел на него, но по поводу неприкрытого нарушения субординации высказываться не стал: сообразил, видно, что все присутствующие и без того на взводе и усугублять ситуацию не след.
— Хорошо, — согласился он. — Перейдем к делу… Как вы знаете, в нашей стране случился кризис. По этой причине денег в ближайшее время не предвидится. Но это еще полбеды. Главное — какая-то сволочь в министерстве под шумок приказала приостановить поставки довольствия в отдаленные районы…
Стуколин присвистнул.
— Как приостановить? — не поверил Усачев. — Совсем приостановить?
— До особого распоряжения.
Несмотря на то, что офицеры части 461-13 «бис» были в массе своей людьми дисциплинированными, сдержаться никто не смог и заговорили все сразу:
— Они что, решили нас голодом уморить?!
— Нет, но это уже ни в какие ворота!
— Бляди — они бляди и есть!
— Как это они себе представляют? Голодающая армия?
— Говорил же, этих тварей раньше надо было вышибать. Довели страну, понимаешь!..
— Тихо, товарищи офицеры, тихо, — Громов встал и поднял руку. — Нам сейчас нужны конструктивные предложения. Такие у кого-нибудь имеются?
— Да что там «конструктивные»!.. — не мог остановиться импульсивный Никита Усачев. — Давить сволочей!
— Спокойнее, товарищ капитан, — в очередной раз осадил его Громов. — Не забывайте, кто вы и где вы.
Усачев несколько угомонился, хотя по его раскрасневшейся физиономии было видно, что свое особое (и, в общем, малооригинальное) мнение о происходящем в стране он готов отстаивать с пеной у рта в любой момент времени, представься ему, Усачеву, такая возможность.
— Итак, я повторяю свой вопрос, — сказал Громов. — Есть у кого-нибудь конструктивные предложения?
— Министр в курсе происходящего? — спросил Стуколин.
— Этого я… кхм-м… точно не знаю. Но мне было сказано, что в курсе.
— А Свиридов?
— Он мне и сказал…
— Да-а, — протянул Усачев со своего места. — Ситуевина.
— Насколько у нас хватит продовольствия? — продолжал спрашивать Стуколин. — Сколько суток мы можем жить на запасах?
— Это к коменданту, — Громов пошевелил пальцами в воздухе, и от стены отделилась сутуловатая фигура лейтенанта Подвицкого.
— Неделю протянем, — доложил Подвицкий без уверенности в голосе. — Должны протянуть.
— Плохо, — констатировал Стуколин. — Это очень плохо.
— Это я знаю без тебя! — резко сказал Громов. — Предложения будут? Стуколин пожал плечами:
— Пока нет.
— Тогда сиди и думай.
— Может, министру письмецо наклепать? — высказался лейтенант Сергей Беленков, только что вернувшийся с задания.
— Ага, думаешь, ты один такой умный? — язвительно бросил Усачев.
— Ничего я не думаю! — Беленков обиделся. — Но ведь что-то делать нужно!
— Спокойнее, товарищи офицеры, — снова одернул их Громов. — Запрос в министерство отправлен. Но рассчитывать на скорый ответ не приходится.
Подходящее решение нашел Алексей Лукашевич. Он все еще глубоко переживал этот странный и быстрый переход от желания немедленно уволиться в запас к пониманию того, что на «гражданке» ему делать совершенно нечего. Оставалось сложить одно с другим.
— А почему бы нам, — чуть помедлив, сказал Лукашевич, и все присутствующие сразу посмотрели на него, — почему бы нам не обратиться за помощью к гражданским властям?
Никита Усачев громко фыркнул. Однако остальные его не поддержали.
— Это мысль, — кивнул Громов. — Но у них сейчас проблем и без нас хватает.
— Но когда их припирало, — напомнил Лукашевич, — мы ведь им не отказывали.
— Что ж, попытка — не пытка, — согласился Громов. — Попробуем. Кто поедет?
— Я поеду, — тут же заявил импульсивный Усачев. — Не доверяю я гражданским…
— Поэтому не поедешь! — отрезал Громов. — Только обозленного там еще не хватало. Другие добровольцы есть?
В течение пятнадцатиминутного обмена мнениями выяснилось, что в роли «ходоков» готовы выступить почти все офицеры части. Еще бы, ведь поездка в Мурманск — это поездка в Мурманск вне зависимости от того, чем там придется заниматься. Хоть и денег нет, хоть и цены выросли непомерно — все ж таки навестить местную столицу гораздо приятнее, чем ходить в наряды. Кончилось тем, что Громов сам выбрал тех, кого бы он хотел видеть рядом с собой во время беседы с мурманскими градоначальниками. Ими, естественно, оказались: Лукашевич, как предложивший идею, и Стуколин, известный своим педантизмом. Кроме того, эти двое считались близкими друзьями Громова, еще со школьной скамьи, а давнее знакомство ко многому обязывает.
Обсудив подробности предстоящей поездки, офицеры разошлись. У них появилась надежда, и поэтому спирта в этот вечер было выпито меньше, чем обычно. А тосты в основном поднимались за успех будущего дела. Как известно, за будущее не принято пить. Но что им еще оставалось?..
Глава третья. ХОДОКИ.
Дорога до Мурманска неблизкая. Потому выехали ранним утром.
За руль «ЗИЛа» посадили Женю Яровенко. С ним в кабине разместился майор Громов — на случай возможных эксцессов по дороге. Остальные «ходоки» — Лукашевич и Стуколин — забрались в кузов.
Быстро проехали Средний полуостров, связующий Рыбачий с материком.
— Ну вот мы и в Нижнем мире, — со смехом заметил Лукашевич.
По аналогии с принятой у шаманов Заполярья космологией, разделяющей вселенную на три мира: Верхний, Средний и Нижний — офицеры называли свой полуостров Верхним миром (ведь часть 461-13 «бис» находится гораздо севернее любых других подразделений Кольского полуострова), Средний полуостров, как и полагается, — Средним, ну а материк соответственно — Нижним.