Операция "Рагнарек"
Шрифт:
Впрочем, среди всей предвыборной суеты, они, все-таки, нашли время разобраться, с кем Фьялару придется вести переговоры, а Войцеху делить Мелисенту. Делия вспомнила все, что знала о Ши, и дополнила эти разрозненные знания активным поиском в Сети. Неожиданно полезен оказался Норвик – ему еще при жизни довелось встречаться с последними друидами Зеленой Земли, передававшими истории о Бессмертном Народе Даны из поколения в поколение. Эти сакральные знания никогда не были записаны их последователями, и лишь впоследствии попали на бумагу, будучи сильно искажены христианскими монахами, стремившимися свести образы Фейри к полузабытым героям древности
Полученные сведения обрадовали Войцеха и насторожили Фьялара. Каждый из тринадцати Домов Ши покровительствовал какому-либо проявлению разумной деятельности. Дом Дугал брал под свою опеку кузнецов и других ремесленников, Дом Гвидион – властителей, Дом Эйлунд благоволил магам. Сферой влияния Дома Фионна были наслаждения – и в первую очередь любовь. Говорили, что сама Фиона, основательница Дома, покинула Авалон ради любви к смертному. Княгиня Уна, мать Мелисенты, покровительствовала разлученным влюбленным и тайным союзам. К Князю Фионнбару обращались попавшие в беду девы с просьбой послать им защитника и рыцари, вышедшие на подвиг во имя Прекрасной Дамы.
Все официальные представления были сделаны еще перед репетицией, и теперь Князь, выглядевший в своей открытой зеленой рубашке брокадного шелка как герой-любовник девичьих грез, но притушивший властное величие, вел себя так, словно издавна был частью дружеской компании. Но Фьялара эта простота обращения не обманула ни на миг.
Фионнбар подошел к Войцеху, и Мелисента отступила в сторону, продолжая держать возлюбленного за руку.
– Музыка – это прекрасно, даже если она несколько… непривычна моему консервативному слуху, - улыбнулся Князь, - я уж боялся, что девочка просто увлеклась золотоволосым красавцем.
– Войцех – воин, - в голосе Мелисенты проскользнула обида, - и я не просто увлеклась.
– Рад, что мои опасения оказались беспочвенными, - кивнул Фионнбар, - война, искусство и любовь – достойные занятия для мужчины.
– Благодарю за лестные слова, Князь, - Войцех чуть наклонил голову, не столько из вежливости, сколько чтобы скрыть гневный огонек, блеснувший в голубых глазах. Цену себе он знал, и в снисходительном одобрении не нуждался. Даже от отца Мелисенты.
– Не стоит, - Фионнбара, казалось, забавлял гнев, столь тщательно скрываемый Шеметом.
Он взял Войцеха за плечи, и заставил поглядеть себе в глаза. Их светлая глубина, переливающаяся всеми оттенками лесной зелени, и земли, готовой к цветению, и луговых трав, и спелых ореховых скорлупок затягивала в себя, заставляя открыть самые потаенные желания души.
– Просто сделай мою девочку счастливой, - тихо сказал Князь, - и моя благодарность не заставит себя ждать.
Войцех молча кивнул, и взгляд Князя отпустил его.
Фьялар наблюдал за семейной идиллией, нетерпеливо дожидаясь, когда настанет время для главного – Князь пришел сюда вовсе не для того, чтобы слушать музыку или обмениваться любезностями с Войцехом, в этом гном не сомневался. Хоакин подошел к нему тихо, почти не слышно. Фьялар чуть не вздрогнул, когда индеец неожиданно положил руку ему на плечо. Младший, Рамо, стоял за спиной брата, чуть сбоку, прислушиваясь к разговору, но предоставляя говорить старшему.
– Маниту знает, кто мы?
Фьялар с недоумением взглянул на Хоакина.
– Маниту, дух Холмов. Они опасны, Фьялар. Непредсказуемы в своей дружбе и вражде. И они очень живые. Живее людей. В нем словно две души, а у нас и половины не осталось.
– Я думаю, что опасения преувеличены, Хоакин, - ответил Фьялар, сам не очень уверенный в своих словах.
От индейца эта неуверенность не укрылась.
– Я думаю, нам лучше уйти, если на сегодня мы тебе больше не нужны, - сказал он, - у нашего народа непростые отношения с Маниту, и смерть этого не меняет.
– Хотел бы я узнать об этом побольше, - кивнул Фьялар, - но сейчас не время. Увидимся.
– Будь настороже, - Хоакин снял руку с плеча Фьялара и направился к двери. Рамо последовал за братом. Фьялар проводил их задумчивым взглядом. Братья, несмотря на все проведенное вместе время, оставались для него загадкой. И сейчас, возможно, наступил момент ее решить.
Пока Диззи, вернувшийся к вечеру со студии с новостями о том, что альбом, наконец, ушел в тираж, с помощью Норвика и Войцеха накрывал на стол, со второго этажа спустилась Делия. Дроу после первых официальных представлений поднялась в спальню, сославшись на срочную аналитическую работу. На самом деле, она просто побаивалась Князя, который и ей напомнил Дагду, повелителя Тир-нА-ног, щедрого в своей милости и безжалостного в своем гневе. Делия, не слишком уверенная в том, как Ши отреагирует на появление в Мидгарде дроу, предпочла удалиться на то время, пока Фьялар слишком занят, чтобы вести переговоры.
Переговоры еще не начались, и Делия, воспользовавшись свободной минутой, утащила Мелисенту наверх. Политика – дело важное, но накануне свадьбы дроу обнаружила, что принимает предстоящее торжество на удивление всерьез, и готовилась к нему с тщательностью, несказанно радовавшей Фьялара.
Мелисента вошла в спальню, и, бросив взгляд в зеркало, залилась краской. Делия тут же вспомнила завесившую зеркало после предыдущей репетиции простыню и тихо ухмыльнулась.
– Ничего, детка, - шепнула она, покровительственно обнимая Мелисенту за плечи, - дай срок, я тебя кое-чему научу.
– Это еще кто кого научит, - пробормотала Мелисента, почти неслышно, опуская глаза.
Делия взглянула на нее с удивлением. Понимающе кивнула и рассмеялась.
– Думаю, Ваше Высочество, мы еще найдем время подробно это обсудить, - подмигнула она, приседая в шутливом реверансе.
На этот раз они обсудили менее щекотливый, но не менее важный вопрос – неуместность флердоранжа и удачную замену его на махровые хризантемы, как нельзя лучше оттеняющие экзотическую красоту дроу.
На столе, из уважения к Князю, были только традиционные напитки, Войцех и Норвик подкрепились в спальне, выставив оттуда зацепившихся за просмотр свадебных сайтов девушек. Наконец все собрались, и Фьялар, глубоко вздохнув, приступил к делу.
Переговоры оказались делом нелегким. Фионнбар еще помнил времена Раскола, когда стремительно распространившееся неверие людей в живущий рядом с ними Дивный Народ не только захлопнуло Врата Авалона, но и лишило фейри прежней силы. Восстановление, кропотливое и медленное, далось им недешево, Греза, сталкиваясь с Банальностью, рассеивалась, Гламур, составлявший основу магии, слабел, фригольды* один за другим исчезали. Инквизиция только раздувала пожар, пожиравший их владения. Те, кто еще верил в могущество Детей Даны, горели на вполне реальных кострах, а сами Ши и даже Малый Народец, провозглашенные демонами и злыми духами, вынуждены были уйти в тень, и только возрождение в телах смертных позволяло им сохранить необходимый для выживания контакт с реальным миром.