Операция «Венера» (Торговцы космосом)

Пол Фредерик

Вошел дежурный с бутербродами и Кофиестом. Одной рукой я засовывал в рот бутерброды, а другой писал:

«По тем временам у нас были хорошие воздушные корабли. Нас снарядили и обеспечили горючим для полета на Венеру. Не было только одного - горючего на обратный путь. Но не надо нас жалеть. Наша цель была - разведать. Могли же длинноволосые ошибаться, - а вдруг мы, выбравшись из корабля, вдохнули бы чистый воздух, искупались в ледяной воде, а затем, раздобыв горючее, пустились в обратный путь и вернулись бы с добрыми вестями. Но вышло так, как предсказывали длинноволосые. Лерод не стал ждать голодной смерти в своей ракете, - закончив запись

в судовом журнале, он открыл люк и вдохнул метан. Моя ракета была легче, ветер подхватил ее и разнес на куски. У Макгилла оставались запасы продовольствия, и ракета его была потяжелее. Неделю он сидел и писал, а потом… Он прихватил с собой цианистый калий; Но не жалейте о нас. Мы были Там, мы видели Ее и переслали вам сведения, обо всем, что нужно. Теперь вы, люди, знаете, что и как делать. Знаете, что длинноволосые не ошибались. Венера - коварная дама, и чтобы завоевать ее, нужны знания и сноровка. Только тогда она отнесется к вам благосклонно. Если вы найдете нас и наши ракеты, не жалейте о нас. Мы сделали это для вас. Мы знали, что вы не подведете».

Я снова был в родной стихии.

14

–  Фаулер, - взмолился я, - только не сегодня. Давайте отложим до завтра.

Он пристально посмотрел на меня.

–  Ладно, Митч, хотя я не из тех, что отступают.
– Проявилось еще одно из качеств, благодаря которому он стал боссом: Шокен начисто поборол сжигавшее его любопытство и не расспрашивал, где я был и что со мной произошло.
– Хорошая работа, - сказал он, бросив на свой стол листки, исписанные мною предыдущей ночью.
– Не просмотреть ли тебе это вместе с О'Ши? Он, как никто, сумеет придать им нужный колорит и достоверность. Да, чуть не забыл, укладывай вещи - полетишь обратно на «Вильфредо Парето». Хотя тебе ведь нечего укладывать. Вот деньги, выдастся свободная минутка, купи все необходимое. Прихвати с собой парней из охраны. Помнишь насчет «равноправия»?
– И он лукаво подмигнул.

Я нашел О'Ши в соседней кабине - он свернулся, как кошка, клубочком, на большой, не по росту, койке. Джек повернулся и уставился на меня тусклым взглядом. Вид у него был ужасный.

–  Митч?
– произнес, он осипшим голосом.
– О, господи, опять эти кошмары.

–  Джек, - я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более убедительно.
– Проснись, Джек.

Он вскочил и сел на койке.
– Что за чертовщина! Неужели это ты, Митч? Да-да, припоминаю, кто-то говорил мне о тебе, когда я утром вернулся домой.
– Он старался держать прямо свою маленькую головку.
– Ох, умираю, - вдруг произнес он страдальческим голосом.
– Достань мне чего-нибудь выпить, а? Выслушай мое предсмертное слово - никогда не становись героем. Ты для этого слишком хороший парень…

Джек, казалось, снова впал в оцепенение.

Я пошел в кухню и взял чашку Кофиеста, ломоть хлеба и стакан минеральной воды, но на обратном пути вернулся и зашел в бар за рюмкой виски.

О'Ши посмотрел на поднос и икнул.
– Это что еще за дрянь?
– спросил он слабым голосом, имея в виду Кофиест, хлеб и минеральную воду. Одним глотком Джек осушил рюмку виски; его передернуло.

–  Давненько не виделись, Джек, - снова начал я.

–  Ох-ох, - стонал он: - Ты принес как раз то, что нужно. Почему в ваших рекламах чертовски брешут о похмелье?
– Он попытался встать, но тут же снова рухнул на койку.

–  Спину ломит, - пожаловался он.
–

В монастырь уйти, что ли? Приходится так жить, положение обязывает. Это медленно но верно убивает меня. О… проклятая туристка из Новой Скотии. Ведь сейчас весна? Ты думаешь, этим все объясняется? А может, у нее эскимосская кровь.

–  Сейчас поздняя осень, - сказал я.

–  Вот как! Тогда, может, у нее нет календаря… Дай-ка мне Кофиест.

И никаких «спасибо» или «пожалуйста». Он привык к тому, чтобы по его первому требованию весь мир был у его ног. Да, Джек здорово изменился.

–  Джек, ты мог бы поработать со мной сегодня?
– спросил я уже без всякого энтузиазма.

–  Мог бы, - равнодушно произнес он.
– В конце концов Шокен мне платит. Но черт возьми, что же с тобой все-таки приключилось?

–  Проводил кое-какие изыскания, - уклончиво ответил я.

–  А Кэти ты видел? Чудесная у тебя женушка, Митч.
– Его улыбка пришлась мне не по вкусу. Она могла означать воспоминания.

–  Рад, что она тебе нравится, - процедил я сквозь зубы.
– Заходи, будем рады.

Он сплюнул в чашку с Кофиестом, аккуратно поставил ее на стол и спросил:

–  Ты о какой работе говоришь?

Я показал ему мои наброски. Большими глотками он выпил стакан минеральной воды и, постепенно приходя в себя, начал читать.

–  Все ты тут переврал, - наконец недовольно сказал он.
– Не знаю я никакого Лерода, Холдена или Макгилла, и черта с два были они самоотверженными исследователями. К Венере не «_притягивает_», к ней «_приталкивает_».
– Он сидел с мрачным видом, поджав под себя ноги.

–  Мы предполагаем, что их притянуло, - терпеливо пояснил я.
– Если хочешь, мы попытаемся убедить в этом читателя. Здесь надо бы оживить рассказ твоими личными впечатлениями. Как ты на это смотришь?

–  Меня с этого воротит, - произнес Джек равнодушно.
– Митч, закажи-ка мне душ, а? Десять минут из пресной воды, погорячей. Черт с ней, с ценой. Ты тоже можешь стать знаменитостью. Нужно только, чтоб тебе повезло, как мне.
– Он свесил с койки короткие ножки и стал сосредоточенно разглядывать собственные ступни.
– Что ж, - вздохнул он, - живи пока живется.

–  Так как же насчет статьи?
– спросил я.

–  Поищи мои отчеты, - небрежно ответил он.
– А как там насчет душа?

–  Поищи себе лакея, - в тон ему ответил я и вышел, вконец взбешенный.

В своей кабине я часа два потел, вставляя в статью «впечатления очевидца», а потом, прихватив охрану, отправился делать покупки. Стычек с патрульными на этот раз не произошло. В витрине обсерватории Астрона я увидел объявление: «Доктор Астрон сожалеет о том, что неотложные дела потребовали его срочного возвращения на Землю».

Я поинтересовался, улетела ли ракета «Рикардо» на Землю.

–  Два часа назад, - ответил один из моих провожатых.
– Завтра отлегает «Парето».

Итак, теперь я уже мог говорить.

***

Я рассказал Фаулеру Шокену все.

И он не поверил ни единому слову.

Однако он держался достаточно тактично, стараясь не обидеть меня.

–  Никто не упрекает тебя, Митч, - мягко сказал он.
– Тебе много пришлось вынести. Все мы иногда восстаем против действительности. Но у тебя есть друзья, мой мальчик. Они помогут тебе. Бывают минуты, когда каждый из нас нуждается в помощи. Мой психиатр…