Оползень
Шрифт:
– Меня зовут Бойд. Боб Бойд. Кое-кто попросил меня поразузнать об этом, если я окажусь в этих краях. Кажется, Трэнаван оказал услугу одному моему другу много лет тому назад. Что-то связанное с деньгами, по-моему.
– Это похоже на Трэнавана. Он был хорошим человеком. Меня зовут Саммерскилл.
Я улыбнулся ему.
– Рад познакомиться с вами, мистер Саммерскилл. А что, Трэнаван у вас купил тот автомобиль?
Саммерскилл расхохотался.
– Нет, черт возьми. У меня не тот уровень. Старина Джон мог позволить себе "кадиллак", а кроме того, у него самого
Я посмотрел в ту сторону.
– Должно быть, сильная конкуренция для вас?
– Да, – согласился он, – но я не бедствую, мистер Бойд.
– Любопытно, мистер Саммерскилл, – сказал я, – я здесь уже некоторое время, и постоянно мне попадается имя Маттерсона и никаких других. Банк Маттерсона, Дом Маттерсона. Я полагаю, здесь должна быть и Корпорация Маттерсона. Он что, откупил все, чем владел Трэнаван?
Саммерскилл состроил гримасу.
– То, что вы видите, – это верхушка айсберга. Маттерсон, можно сказать, владеет тут почти всем. Лесоповал, лесопилки, целлюлозные фабрики – все его. Он большая величина, чем был старый Джон. В смысле могущества, конечно. Но не в смысле человечности, нет, сэр! Трэнаван обладал большим сердцем, ни у кого такого не было. А что касается откупа, я мог бы вам рассказать об этом кое-что интересное. Впрочем, все это быльем поросло, лучше не ворошить.
– Похоже, что я приехал сюда слишком поздно.
– Да, скажите своему другу, что он припозднился лет на десять. Если он что-то должен старому Джону, сейчас уж не вернет.
– По-моему, тут дело в другом, – сказал я. – Вроде бы он хотел наладить старые связи.
Саммерскилл кивнул.
– Понятное дело. Вот я – родился в Хезельтоне и покинул его очень рано. А все хотелось вернуться назад. Ну, спустя пять лет и вернулся. И что же? Первые же два парня, которых я пошел навестить, оказалось, умерли. Вот так. Все меняется на этом свете.
Я протянул руку.
– Хорошо, мистер Саммерскилл, я рад, что имел дело с вами.
– К вашим услугам, мистер Бойд. – Мы пожали друг другу руки. – Заходите в любое время, если понадобятся запчасти.
Я забрался в кабину и высунулся из окна.
– Если мотор вдруг выпадет из этой кучи металла, обязательно зайду, – сказал я, смягчив свои слова улыбкой.
Он засмеялся и помахал рукой. Когда я выезжал на Кинг-стрит, я подумал, что хоть в одной голове удалось восстановить память о Джоне Трэнаване. А дальше Саммерскилл, быть может, упомянет об этом своей жене, паре своих дружков.
"Слушай, тут я разговорился с одним человеком... Ты небось помнишь старого Джона Трэнавана? Помнишь, он организовал газету "Летописец" и все думали, что она скоро накроется?"
Так это и пойдет. Круги будут расходиться все шире и шире, особенно если я подброшу еще камушков в этот стоячий пруд. Рано или поздно они дойдут до злобной старой щуки, которая царит в этом пруду, и, как я надеялся, она начнет действовать.
Я остановился у офиса лесничества и вошел в него. Начальник по имени Тэннер оказался любезным и предупредительным. Я сказал, что я здесь проездом и интересуюсь
– Ничего нет, мистер Бойд, – ответил он. – Корпорация Маттерсона скупила все лицензии на использование здешних государственных земель. Осталась пара кусочков, но они такие маленькие, что их переплюнуть можно.
Я поскреб подбородок.
– А можно взглянуть на карту?
– Конечно, – быстро сказал он и, вытащив большую карту, расстелил ее на столе. – На ней вы сразу все и увидите. – Он обвел пальцем большой кусок территории. – Вот это – владения Маттерсона, частная собственность. А это... – на сей раз его палец очертил еще большее пространство, – государственная земля, сданная в аренду Корпорации Маттерсона по лицензиям.
Я внимательно смотрел на карту, чувствуя, что все это очень интересно. Чтобы отвлечь Тэннера от моих действительных целей, я спросил:
– А как обстоят дела с коллективными хозяйствами? – Я имел в виду районы, которыми занималось лесничество, выдававшее лицензии на лесоповал по краткосрочным контрактам.
– Нет, здесь таких нет, мистер Бойд. Места у нас глухие, и лесничество хозяйством не занимается. Это все гораздо южнее.
– Да, похоже, тут втиснуться действительно некуда. Скажите, а это правда, что у Корпорации Маттерсона неприятности по поводу переруба?
Тэннер взглянул на меня настороженно, ведь переруб, с точки зрения лесничества, самое страшное преступление.
– Ничего не могу сказать по этому поводу, – сказал он напряженно.
Я сначала подумал, что он, вероятно, подкуплен Маттерсоном, но потом решил, что вряд ли. В Британской Колумбии подкуп лесничего дело почти невозможное, это все равно что подкуп кардинала церкви. Половина доходов провинции идет от лесной промышленности, и сохранение лесов можно уподобить евангельской заповеди. Нарушение ее значило бы что-то вроде оскорбления материнства.
Я вновь взглянул на карту.
– Благодарю вас, мистер Тэннер, вы были очень любезны, но, кажется, для меня тут ничего нет. Вакантных лицензий не ожидается?
– В ближайшее время нет. Корпорация Маттерсона вложила большие средства в лесопилки, в целлюлозное производство, они настояли на том, чтобы лицензии были долгосрочные.
Я кивнул:
– Правильно. Я поступил бы так же. Что ж, еще раз спасибо, мистер Тэннер.
Я вышел, так и не удовлетворив любопытства, которое явно светилось в его глазах, и отправился в камеру хранения, где хранилось мое геологическое оборудование, присланное мною заранее. Толстый парень помог погрузить его в "лэндровер".
– Что, думаете задержаться?
– Да, ненадолго. Совсем ненадолго. Считай меня последней надеждой Трэнавана.
На его лице появилась гнусная похабная улыбка.
– Вы имеете в виду Клэр Трэнаван? Тогда остерегайтесь Говарда Маттерсона.
Мне хотелось двинуть его по физиономии, но я сдержался и сказал вежливо:
– Не Клэр Трэнаван, а Джона Трэнавана. А с Говардом Маттерсоном, если он будет вмешиваться, я справлюсь. Есть тут телефон поблизости?
Изумленно уставившись на меня, он машинально произнес: