Оползень
Шрифт:
– Что тебе нужно, Бойд?
– Я просто хочу немного подработать, – сказал я непринужденно. – Земли здесь перспективные, не хуже, чем на севере, да тут и намного теплее.
– Для тебя может оказаться слишком тепло, – сказал он ядовито. – Ты ведешь себя здесь недружелюбно.
Я удивленно посмотрел на него:
– Ну уж только не я. Побывал бы ты сегодня утром надороге к Кинокси. Лучше дружить с каким-нибудь гризли, чем с некоторыми из твоих шоферов. Как бы то ни было, я здесь не для того, чтобы участвовать в конкурсе на популярность.
– А для чего же?
– Co временем узнаешь, Говард, если у тебя с головой все в порядке.
– Я просил тебя не называть меня Говардом, – раздраженно сказал он.
Вошел Доннер с картой, копией той, которую я изучал в лесничестве. Говард расстелил ее на столе, и я сказал:
– Долина Кинокси поделена между вами и Клэр Трэнаван. Она – на севере, вы – на юге. У вас, конечно, львиная доля. Но земли Маттерсона кончаются сразу перед ущельем. Все, что к югу, принадлежит государству. А это значит, что и плотина на верху ущелья, и генераторный дом внизу находятся на государственной земле, и я имею право вести там разведку. Вопросы есть?
Маттерсон взглянул на Доннера, тот слегка покачал головой.
– Кажется, мистер Бойд прав, – сказал он.
– Это точно, я прав, черт возьми, – сказал я. Затем обратился к Маттерсону: – Есть еще одно дело, о котором я хотел бы поговорить. Я имею в виду разбитый "лэндровер".
Он посмотрел на меня.
– Меня не касается, как ты водишь машину. При чем здесь я?
По его тону я понял, что он в курсе дела.
– Ладно. В ближайшем будущем я буду часто ездить по дороге вдоль Кинокси. Вели своим водителям не приближаться ко мне, а то кто-нибудь погибнет в дорожном происшествии, причем не я.
Он оскалил зубы и сказал:
– Я знаю, что ты проживал в Доме Маттерсона. – Он сделал сильный акцент на глаголе в прошедшем времени.
– Намек понял, – сказал я. – Враги до гроба, да, Говард?
И я вышел, не говоря больше ни слова.
В гостинице администратор, увидев меня, встрепенулся, но я предупредил его:
– Я так понимаю, что вы меня выписали.
– Э-э... Да, мистер Бойд. Вот ваш счет.
Я заплатил, поднялся наверх и упаковал чемодан. Выйдя из гостиницы, я направился к автолавке Саммерскилла. Он вылез из-под "лэндровера" с озадаченным видом.
– Еще не готово, мистер Бойд. – Он поднялся на ноги. – Мистер Бойд, знаете, произошло что-то странное. Рама выгнулась.
– Как это выгнулась?
Саммерскилл раздвинул руки с согнутыми пальцами и стал их медленно сближать, словно при игре на аккордеоне.
– Эту чертову раму вот так сжали. – Вид у него был растерянный.
– А это отражается на езде?
– Не так уж сильно, если вы не требуете слишком многого.
– Тогда оставьте ее в покое, – посоветовал я. – Я скоро вернусь, пойду чего-нибудь перекушу.
Я зашел в греческое кафе, ожидая встретить там Мак Дугалла, но тот не появился. В редакции "Летописца" мне встречаться с ним не хотелось, так что я побродил немного по городу, всюду ища его глазами. Спустя час, так нигде и не увидев Мак Дугалла, я вернулся в лавку Саммерскилла, который уже почти закончил работу.
– Сорок пять долларов, мистер Бойд, Я беру с вас недорого, – сказал он.
Я положил в машину купленные мною продукты и достал бумажник, мысленно добавив сорок пять долларов к счету, который я когда-нибудь предъявлю Маттерсону. Пока я отсчитывал деньги, Саммерскилл говорил:
– С крышей я ничего не мог поделать, мистер Бойд. Я постарался выпрямить листы и накрыл верх брезентом, будет хоть какая-то защита от дождя.
– Спасибо, – сказал я. – Если я попаду еще в одну переделку, а это вполне вероятно, опять к вам приеду.
Он кисло улыбнулся.
– Еще одна такая переделка, и чинить будет нечего.
Я выехал из города и добрался до домика Мак Дугалла. Выгрузив все из машины, я поставил ее так, чтобы она была не видна с дороги. Внутри я разделся, сменил одежду и согрел воды. Постирал рубашку и штаны, приготовил кофе. Сложив привезенные с собой продукты в кладовку, я принялся за осмотр своего оборудования: надо было точно знать, что повреждено. Когда я горевал над разбитым сцинтиллометром, послышался шум автомобиля, и, выглянув из окна, я увидел подъехавший старый, видавший виды "шевроле". Из него вылез Мак.
– Я так и думал, что найду тебя здесь, – сказал он. – В гостинице я узнал, что тебя выписали.
– Да, Говард мне устроил это.
– С полчаса тому назад я имел разговор с самим Богом. Старый Булл позвонил мне. Он обеспокоен. Хочет знать, кто ты, откуда, зачем сюда приехал и долго ли пробудешь в Форт-Фаррелле.
– Никаких ответов, – сказал я.
– Что ты имеешь в виду? – Мак поднял брови.
– То, что у меня есть данное мне от Бога право держать рот на замке. Скажите ему, что я отказываюсь отвечать на вопросы прессы. Я хочу, чтобы он помучился в догадках. Пусть сам придет ко мне.
– Это правильно, – сказал Мак. – Но он не знает, где ты. Никому не известно, что ты здесь.
– Ну, это недолго будет тайной, – сказал я. – Особенно в таком городишке, как Форт-Фаррелл. – Я улыбнулся. – Что ж, значит, мы все-таки расшевелили старика. Интересно, что заставило его встрепенуться?
– Причины могли быть разные, – сообщил Мак. – Бен Паркер, например, думает, что ты сумасшедший.
– Кто это – Бен Паркер?
– Парень на автобусной станции. Клэри Саммерскилл, наоборот, отозвался о тебе с уважением. Он сказал, что тот, кто за три часа сделал то, что ты сделал с "лэндровером", несомненно, самый крутой парень в Канаде. Он исходил из того, что на тебе-то не оказалось ни царапины. Что, в самом деле, произошло?
– Я поставлю еще воды для кофе, – сказал я. – "Лэндровер" стоит там, сзади. Посмотри на него.
Мак вышел и вернулся с перекошенным лицом.
– Ты что, свалился в пропасть?
Я рассказал ему все, и он расстроился:
– Да, ребята не собираются шутить.
– Это еще что, так, просто игрушки. Вообще это – затея Вейстренда. Маттерсон тут ни при чем. По-настоящему они еще и не начинали.
Чайник вскипел.
– Я выпью чаю, – сказал Мак. – Кофе в больших количествах сказывается на моих нервах. А зачем ты отправился к плотине?