Опороченная (Карнавал соблазнов)
Шрифт:
— А мы возьмем с собой и Ларису с Эммой тоже?
— Нет, Идит, ты должна оставаться в Равеншире вместе с ними. Я уже послал Сигурду весть, чтобы он привез их домой.
Она с негодованием вскочила с места, но Эйрик мягко усадил ее назад.
— Тебе будет лучше не показываться при дворе. Как бы тебе ни претили предвзятости, но витану может не понравиться вмешательство женщины. А у тебя есть привычка терять терпение и взрываться по любому поводу. — Последние слова он произнес с легкой улыбкой. — Предоставь мне справиться с этим самому.
Идит
Однако она молча кивнула в знак согласия.
Через неделю Эйрик не вернулся, и Идит места себе не находила без него и своего сына. Однако Эйрик присылал ей каждый день весточки, сообщавшие о продвижении дела или отсутствии такового. Илдормены, которых упоминал граф Орм, вроде бы поддерживали их интересы, но они составляли лишь малую часть королевского совета.
Большие надежды Эйрик возлагал на архиепископа Дунстана, однако лукавый клирик все торговался с Эйриком. Помимо прочего Дунстан требовал, чтобы Эйрик сам согласился служить илдорменом в королевском совете, а Эйрик давно уклонялся от этой должности. Дунстан же стремился посадить в новый совет как можно больше епископов и мирян из тех, которые бы действовали по его подсказке.
К несчастью, Эйрик не мог побеседовать с самим королем, поскольку тот страдал от заболевания, присущего их семейству, — слабости и болезненного распухания суставов. И из-за мокрой погоды, стоявшей в последнее время, был прикован к постели все дни, последовавшие за пышными похоронами его брата в Гластонбери.
Стивен из Грейвли при дворе не показывался.
Миновала еще неделя, и нервы Идит были напряжены так сильно, что она опасалась, как бы не взорваться. Ища забвения в тяжелом физическом труде, она работала каждый день от темна до темна, вынуждая недовольных слуг следовать своему примеру.
Гобелены из сокровищницы Эйрика теперь украшали большой зал и некоторые комнаты. Она перенесла все ткани из сырого подвала в кладовую на втором этаже. Затем присматривала, когда из тонкой шерсти кроились и шились одежды для Эйрика, Тайкира и Вилфрида, не говоря уже о детях.
Хотя обычно к изготовлению свечей приступали осенью, накануне она, Берта, Гирта и медленно поправлявшаяся Бритта сделали шесть дюжин конусовидных свечей и десять свечей-часов. Сегодня она собиралась заставить Гилберта помочь ей соорудить перегонный куб для изготовления медовой браги. Из-за данного Эйрику обещания не выходить за пределы кухонного двора и передней части двора замка ей пришлось устроить временную медоварню прямо рядом с кухней.
Она стояла и смотрела, как Гилберт кладет камни в основание постройки, когда Эмма потянула ее за подол.
— Годрик, — проговорила она, и ее большие голубые глаза с мольбой взглянули на Идит. — Помоги Годрику.
Идит опустилась на корточки возле ребенка.
— Что такое, милая? Ты хочешь, чтобы я помогла тебе найти Годрика? Он снова спрятался от тебя?
Эмма резко потрясла головой:
— Нет. Годрик ушел.
Тревога окатила Идит от внезапно возникших предчувствий.
— Пойдем, — сказала она, беря Эмму за руку.
И тут же разыскала Ларису, которая на кухне помогала Бритте лущить горох.
— Где Годрик?
Лариса и Бритта с удивлением поглядели на нее.
— Я не видела мальчика со вчерашнего дня, — ответила Бритта. Затем ее глаза, больше не опухшие, как после нападения на нее, озабоченно расширились. — Ты меня спросила, и я вспомнила, что он не приходил утром разжигать печь.
— После отъезда Джона он все время дулся, — беззаботно добавила Лариса. — Не сомневаюсь, что он играет с Принцем где-нибудь в пустой спальне.
— Оставайся здесь, Эмма, — приказала Идит, а сама отправилась на поиски. Она обыскала весь замок, от кладовой до спальни на втором этаже, от двора замка до кухонного двора. Годрика нигде не было.
Идит нашла Вилфрида перед дворцом, как раз когда гонец вручал ему только что доставленное послание. Вилфрид передал ей запечатанный воском пергамент, который она нетерпеливо вскрыла и быстро прочитала слова Эйрика:
«Идит!
Добрые вести. Мы с Джоном выезжаем завтра в Равеншир. Я наконец-то получил аудиенцию у Эдреда. Влияние Дунстана достойно изумления. Эдред согласился сделать меня временным опекуном Джона. В ответ ждет от меня многого, но об этом позже. Стивена не видел, однако, по слухам, он обозлен. Будь осторожна, сердце мое.
Твой супруг, Эйрик».
«Сердце мое!» Идит радостно улыбнулась и поделилась новостью с Вилфридом. Затем рассказала о пропавшем Годрике.
— Он мог отправиться в деревню, — предположил Вилфрид и, недолго думая, поехал с несколькими рыцарями на поиски, а Идит снова пошла на кухню. В зале она встретила Эмму.
— Яблоки, — сказала Эмма без видимой связи с чем-либо.
— Что? Тебе хочется яблока? Сейчас?
— Нет. Годрик любит яблоки, — нерешительно сказала Эмма, потом просияла, гордясь тем, как ловко она научилась излагать свои мысли словами.
Идит вдруг вспомнила про страсть Годрика к яблокам, особенно к незрелым. Она присела перед малышкой и, положив ей на плечи руки, серьезно спросила:
— Эмма, дорогая, ты говоришь, что Годрик ушел из замка нарвать яблок?
Эмма торжественно кивнула.
Снова отправив Эмму на кухню в помощь Ларисе, Идит встала, нетерпеливо постукивая кожаной туфелькой. Наверняка Годрика заметили бы, если бы он вышел из крепости. Стражи стоят на всех воротах и расставлены на стенах крепости.
Задумавшись, она пыталась вспомнить каждую яблоню, которую видела возле Равеншира. По пути к ним повсюду стоят стражи.