Орден дракона
Шрифт:
— Кто еще спасся, кроме тебя?
— Никто. Я вернулась на площадь Жижки, посмотреть, смогу ли чем-нибудь помочь. К тому времени уже прибыла полиция, копы наводнили все вокруг. Я скрывалась в Чехии целый месяц, прежде чем убраться из Европы.
— Когда ты начала следить за мной?
— Месяца два назад. По возвращении в Штаты я обратилась к одному человеку из ФБР, который был связан с орденом дракона. Представилась членом зарубежного отделения организации. Он проинформировал меня, что тебе удалось сбежать вместе с семьей. Я поначалу не поверила. Ну а потом он рассказал мне о Менге.
Август прекрасно помнил, как все случилось. После ухода Ксандры прошло минут двадцать, а им никак не удавалось найти выход. Они оказались в ловушке, бомба могла взорваться в любую секунду, и остановить это не представлялось реальным.
И вот, когда до взрыва оставалось несколько минут, они услышали, как кто-то отпирает дверь. Сперва они подумали, что один из агентов ФБР решил прикончить их раньше, чтоб не мучились. Человек действительно оказался федералом, но убивать их не собирался. «Идемте со мной, живо»,— сказал Менг. Поначалу они упирались, несмотря на уверения Менга, что он хочет помочь. Но затем он отключил вживленные в них датчики и объяснил, что обезвредить бомбу не получится, поэтому надо быстро бежать отсюда. Выбора у них не было, и они последовали за Менгом. К счастью, он сдержал слово.
— Мы бы никогда не выбрались оттуда, если бы не Менг,— признался Август.— А через несколько дней он просто исчез. Я до сих пор не знаю, на кого он работает. Уверен только, что не на орден дракона.
— Надо было прикончить эту мразь при первой же возможности,— злобно проворчала Ксандра.— Проблемы у нас возникали на каждом шагу, только теперь я поняла, из-за кого. Но что, если и Менг догадался, где спрятаны сокровища?
— Лично меня,— улыбнулся Август,— навела на их след ты.
Ксандра вновь вскинула пистолет.
— Мне не давала покоя одна мысль. Странно, что предводитель ордена дракона мужчина, если известно, что его члены обожествляли монотеистическое женское начало.
Ксандра молчала.
— Ведь Корнелиус — просто марионетка?
— Как и большинство лидеров-мужчин. Как ты догадался?
— Пришлось вернуться к иллюстрациям, чтобы это понять. Я рассматривал их достаточно долго, так что помню каждую деталь. Я нарисовал их сам, весьма приблизительно, конечно, и стал искать ключи, которые мог пропустить тогда, в самолете. Причем использовал новые критерии. Я ничего не видел до тех пор, пока — понимаю, звучит дико — не отказался от иллюстраций.
— Прости?..
— Задачей иллюстраций было запутать ищущего, увести как можно дальше от истины, — пояснил Август. — Понимаешь, Гутенберг как человек слов никогда не стал бы прятать тайну в картинках. Заглавные буквы. Вот где ключ. Я выписал их в том порядке, в каком они перечислены в дневнике: S, М, S, A, N, А, Е, L, I. Получилась какая-то чепуха. Потом я выяснил частоту употребления каждой буквы в специальном справочнике и обнаружил, что заглавные буквы, используемые в иллюстрациях, изначально не те. Неправильные. Это, конечно, могла быть случайность, набор опечаток, но я склонился к версии, что это некое послание, оставленное Гутенбергом.
Ксандра дрожала от нетерпения.
— Что за послание?
Август старался не смотреть на пистолет в ее руке.
— Решение нашла Эйприл.
— Эйприл? С каких пор вы работаете вместе?
— Вообще-то теперь мы с ней неплохо ладим, куда лучше, чем прежде, — ответил Август и не смог сдержать улыбку.
— Как мило…— протянула Ксандра.— Так что же она обнаружила?
— Существует книга, которую Гутенберг напечатал, параллельно работая над грандиозным проектом Библии,— сказал Август.— Что-нибудь знаешь о ней?
— Нет. Никогда не слышала.
— А все потому, что он готовил ее в тайне, стремясь тем самым вернуть свой долг Фусту. Называлась книга «Сивиллины пророчества». Там в самых мрачных тонах описывалось будущее человечества, причем излагалось все в стихотворной форме. Но самое интересное — это то, как были поданы предсказания. Они не просто читались. Они угадывались.
— Это как?
— Читатель должен был брать первую букву каждой строки и комбинировать их, чтобы получилось слово. Своего рода игра.
— Первая буква каждой строки. Понимаю. А у нас тут заглавные буквы с миниатюрами.
— Именно. Мы применили тот же способ к заглавным буквам в Библии Гутенберга. Это было не так-то просто. Мы даже не знали, на каком языке получим результат, на латыни… или немецком. Не знали, с чего начать. Но потом вспомнили карту. Там в центре красовалась монета, как бы объединяющая все иллюстрации. Монета с женским лицом. Опираясь на эту подсказку, мы составили список древних богинь и женщин королевского происхождения. И наконец сложилось имя. Мессалина.
— Барбара.
— Да. Мессалина была супругой римского императора Клавдия. А наша подруга, что покоится здесь,— он указал на могилу Барбары,— тоже стала известна под прозвищем Мессалина, когда вышла замуж за Сигизмунда, императора Священной Римской империи.
— Да Сигизмунд стал просто пешкой в ее руках,— фыркнула Ксандра.— Без Барбары он был бы ничем. До ее появления он славился разве что своей глупостью. Начиналась война. Даже союзники его ненавидели. Трон уже шатался под императором. И тут вдруг возникает Барбара. Этой женщине удалось все изменить с помощью ордена дракона.
— А потом она была всеми забыта, вместе с ее заслугами?
— Не всеми. Во всяком случае, не мной.— Ксандра расхаживала взад-вперед, сжимая в руке пистолет.— Видишь ли, многие смотрели на нее и говорили: она не добилась желаемого лишь потому, что не пользовалась доброй репутацией. Но хорошее имя, известность… знаешь, зачастую они равны смерти. Меня вполне устраивало иное положение вещей. Я всегда стояла в тени, позволяя Корнелиусу пожинать плоды славы, а заодно — все упреки и обвинения.