Орден Креста
Шрифт:
– А чему ты удивляешься?
– не понимал Арием.
– Люди не должны понимать этот язык, - неуверенно отвечал Стенет, понимая что это тоже старая догма, которую стоит еще проверить.
– Ты ведь тоже его понимаешь, разве ты не человек?
– спросил Артем.
– Человек, но я был уверен, что всему виной открытый проход в темный мир. Кстати, проход ли это?
– Нет!
– воскликнул Артэм и стал что-то искать в записях, а когда нашел - прочел: - Ровно так же, как уничтожить тьму, человеческая душа способна ее поглотить и сделать частью себя. Этот метод впервые применил Ларе-Дан, что привело к расщеплению его души. Позже при той же технике Стенет Аврелар смог поглотить
Мальчишка отложил листы и внимательно посмотрел на отца, после вывел:
– Так что нет, ты поглотил того низшего демона.
Стена эта новость озадачила. Ему было куда проще думать, что тот черный змей, пройдя через его сердце, исчез в ином мире.
– Впрочем, если он часть тебя, - продолжал Артэм, - можно допустить, что именно так ты и узнал темный язык, но тогда мои знания выглядят странно.
Стен кивнул, но, не желая увязать в пустые теории, спросил:
– А часто он пишет о существующих печатях?
– Нет, очень редко, - он протянул отцу небольшую стопку.
– Правда все эти печати он критикует и расписывает их возможные полезные перестройки.
Стен взял бумаги и стал читать, отвлекаясь от своих разборов догм и основ. Так они условились. Пока Стен искал новые принципы для экзорцизма в целом и то, что могло помочь мечникам, Артэм пытался систематизировать все, что писалось о печатях. Потому Стен о некоторых вещах сначала узнавал от сына, а потом заглядывал в оригинал, который изучал в мельчайших подробностях, так же внимательно, как сейчас. При этом он даже не заметил странный внимательный взгляд Артэма, изучающего черты лица отца. Только тогда в его душу прокрались сомнения. Он не раз замечал схожесть Лейна с отцом, особенно в улыбке и манере спорить. Они порою были практически идентичны, но только сейчас он вдруг понял, что растет совершенно не похожим на Стенета. Привыкший быть честным и искренним с отцом, он впервые нервно прикусил губу и, промолчав, поспешил вернуться к работе. Правда, как натура увлекающаяся, он очень скоро отбросил эти мысли и вернулся к работе.
Только на третий день тишины, Артэм вышел из дома и заодно решил узнать, что слышно о новом главе ордена. Он отправился в лавку через дорогу, потому Стен отпустил его одного, но вернулся он не только с покупками, но и новостями.
– Представляешь, совет ордена так и не принял решение, - сообщил он по возвращению.
– Там говорят третий день шумные споры. Уже ходит слух о возможном расколе ордена.
– А что с обстановкой?
– спросил Стен, словно его совсем не волновал вопрос правления в организации.
– Вроде все тихо, - пожимая плечами проговорил мальчишка.
– Или они скрывают, или работа идет в штатном режиме, никаких демонов, захватов, дыр в Темный мир - ничего.
Это было хорошей новостью.
– Ну надеюсь совету хватит ума сохранить орден цельным, - проговорил Стен и вернулся к работе, понимая, что уже сейчас кое-что конкретное может предложить.
Когда вечером того же дня в дверь постучали, он открыл ее, ожидая увидеть кого угодно, но не своего наставника Рейнхарда.
– Я могу войти?
– спросил исхудавший, совсем постаревший мужчина.
– Да конечно, - неловко отозвался Стен, спешно пропуская наставника, к которому всегда питал особо уважение.
– Проходите, правда, у меня тут легкий хаос.
Рейнхарду было странно видеть Стена таким. Он привык к собранному, сдержанному и всегда серьезному юноше, который следовал всем догмам и традициям, а сейчас перед ним стоял растрепанный и, мягко говоря, странный человек. Его нельзя было назвать старым и даже «человек в возрасте» определение не для его положения. Рейнхард с удивлением изучал этого человека, словно видел впервые. Его удивляло все: кожа, явно впитавшая в себя немало солнца и познавшая силу горного ветра; взгляд полный огня уверенности и задумчивой печали; мелкие звездочки, как метки, разрезающие тонкие морщинки в углах глаз; седые локоны, подобные серебряным нитям, падающие на черную одежду испачканную мелом. Во всем облике Стена он не находил ни одной условности, ни одного правила, напротив, он словно перечеркивал все. Даже сутана внезапно стала другой в его одеянии. Без золотых наград, белоснежных воротников и даже без креста, она вдруг предстала строгим сдержанным нарядом человека, отдавшего себя своему делу.
– Я пришел от имени совета, - начал было Рейнхард, но войдя в гостиную и увидев огромное количество бумаг, тут же умолк.
Машинально кивнув мальчику-послушнику, он пробежал взглядом по исписанным стенам и бумагам, заполнявшим всю комнату в сложном, трудно уловимом порядке.
– Это все оставил Ричард?
– уточнил пораженно мужчина.
– Да, он чуть больше полугода писал все это. Тут много разных записей, например это.
Стен совершенно спокойно протянул наставнику несколько листов описывающих влияние разного рода ударов освященных мечей, на энергии темных существ. Причем все это сопровождалось конкретными цифрами и примерами из истории ордена.
Только просмотрев эти листы, Рейнхард почти потерял дар речи.
– Я...
– Не волнуйтесь, я не буду прятать эту информацию, просто в таком виде, как мы ее нашли, ее сложно предоставить, она нуждается в систематизации и переработке, - спокойно говорил Стен.
– У Ричарда отвратительный подчерк, впрочем, учитывая его болезнь, его сложно в этом винить.
Рейнхард прекрасно понимал, что без пометок Стена, поверх сильно искаженных букв он бы очень долго разбирал некоторые слова и фразы, но не мог даже предположить, что местами и вовсе не смог бы понять, что рваные символы принадлежат совершенно другому языку. В этом и был ужас всех этих записей, казалось, каждый лист писался настолько торопливо, что сам автор боялся упустить какую-нибудь деталь, что делало записи катастрофически небрежными.
– Он как будто предчувствовал...
– Нет, - уверенно покачал головой Стен.
– Он просто знал, что жить ему еще несколько лет и спешил записывать все, что открывалось ему в моменты прозрения, все же не всегда память Керхара была ему доступна. Я думаю, что он планировал сам все это систематизировать и написал бы много больше, если бы не погиб.
– Но почему он молчал столько лет?!
– пораженно воскликнул Рейнхард, в очередной раз, скользя взглядом по стенам.
– А вы бы его послушали?
Вместо ответа, старый боец просто вздохнул и отвел взгляд, все же признавая, что в столице паренька не воспринимали всерьез никогда, видя в нем только инструмент.
– Вот видите. Так зачем вы пришли?
– спросил Стен, наконец, расчистив место на небольшом диване, усаживая гостя.
Сам же он устроился на подушке на полу, как и сидел до появления наставника. Артэм к тому моменту успел незаметно ускользнуть на кухню, понимая, что может помешать разговору, однако всем своим естеством он внимательно слушал все, что происходило в гостиной, ибо переживал куда больше отца. Пока Стен искал ответы, юный заклинатель, опасался, что в ордене испугаются перемен, отвергнут Стена и те знания, которыми так отчаянно хотел поделиться Ричард. И от одной этой мысли мальчику становилось обидно за своего брата и отца, но все оказалось не так плачевно.