Орден Святого Георгия

Пылаев Валерий

Толстый намек, что меня не ждали. Во всяком случае, именно здесь и именно сегодня. Впрочем, будь я совсем некстати, Юсупов наверняка не постеснялся бы и вовсе отказать в аудиенции. Тем более, что публика за столом подобралась явно непростая: почетный канцлер, наследник престола и титулованные аристократы рангом не ниже графа. Я успел заметить, что все до одного были одеты в штатское, хотя наверняка чуть ли не каждый имел чин в армии или министерстве. А цесаревич и вовсе имел право носить мундир с полдюжины орденов только лишь по праву рождения…

Однако ограничился серым летним костюмом с рубашкой. Даже

без галстука. Значит, встреча по меньшей мере неформальная, если не сказать — дружеская. И если уж эти почтенные господа согласились меня принять, я всенепременно выйду из комнаты их преданным союзником.

Ну… или не выйду вообще.

— Прошу, присаживайтесь, Владимир Петрович. — Юсупов взял меня под локоть и ненавязчиво потянул к столу. — И расскажите, что привело вас сюда, да еще и в такой спешке.

— Подозреваю, судари, вы уже знаете, что случилось прошлым вечером. — Я опустился в свободное кресло. — Свидетелями чего нам с Николаем Борисовичем пришлось стать. И у меня есть все основания полагать, что вчерашний Прорыв, как и некоторые до него, не возник сам собой.

Кто-то на дальнем конце закашлялся. Негромко, но нарочито и, я бы даже сказал, демонстративно. Будто хотел таким образом уточнить у Юсупова, действительно ли к нему в гости пожаловал тот самый Волков, а не какой-нибудь городской сумасшедший.

— Хотите сказать, кто-то пытался… пытался таким образом убить нашего почтенного хозяина? Или вас?

Горчаков заговорил после недолгой паузы. Первым — видимо, по праву старшего среди собравшихся за столом. Даже с опытом дипломатии в несколько десятилетий он не смог полностью скрыть недоверие в голосе, однако от замечаний все-таки воздержался… Видимо, решил для начала выслушать мою теорию, какой бы безумной она ни оказалась.

— Убить нас? Едва ли, ваша светлость. Наши враги могущественны, но все же не настолько, чтобы… Это почти так же нелепо, как палить из пушки по воробьям. — Я на всякий случай скосился на сидевшего рядом Юсупова. — Даже если речь идет о старых, опытных и, без сомнения, достойных воробьях… Простите, ваше сиятельство.

Кто-то — кажется, сам наследник престола — не удержался и едва слышно захихикал, и остальные гости тут же подхватили. И даже если половина тут же записали меня в идиоты, обстановку я разрядил.

— Презабавное сравнение, друг мой, — улыбнулся Юсупов. — Хоть и не вполне уместное. Однако не могу не согласиться — чтобы убить человека, даже Владеющего, есть способы куда проще.

— Тогда зачем кому-то понадобилось открывать Прорыв, да еще и на кладбище? — буркнул цесаревич. — Об этом вам известно, Владимир Петрович?

— Скажем так, у меня есть предположение, ваше высочество. — Я сделал многозначительную паузу. — Надеюсь, в этом обществе я могу произносить такие слова как «ритуал» или «колдовство», не боясь быть осмеянным?

С дальнего конца стола снова закашляли, и на этот раз куда громче. Даже если Юсупов и правда успел убедиться в происхождение власти и могущества таинственного врага, его веру, похоже, здесь разделяли не все. Впрочем, я по большей части смотрел на Горчакова и молодого цесаревича Романова. Последнее слово наверняка останется за ними, а остальные — так, массовка.

И эти двое больше не смеялись. Напротив — сидели с каменно-непроницаемыми лицами.

— Прошу

вас, продолжайте, друг мой. — Юсупов коснулся моего локтя. — Уверен, всем из здесь присутствующих приходилось слышать вещи куда безумнее.

И я продолжил. Коротко, тезисно, не растекаясь мыслью по древу. И, хотелось надеяться, убедительно. Почтенная слушала меня внимательно и не перебивала, но само по себе это значило не так уж много. Так что долгое молчание после моей речи показалось…

В общем, как раз тот случай, когда полторы минуты буквально растягиваются в вечность.

— То есть, вы утверждаете, — наконец, заговорил Горчаков, — что этой осенью нас ждет нечто грандиозное? И, вдобавок, куда хуже всего, что случалось раньше?

— Более того — я убежден в этом, — отозвался я. — События последних лет явно указывают, что в столице готовится что-то пострашнее наводнения или вооруженного мятежа. Прорывы, загадочные смерти ваших родных… Кем бы ни были наши враги, они ничего не делают без причины. И у них есть цель.

— Какая? — Царевич с шумом опустил здоровенные ручищи на стол. — Кто в своем уме станет желать смерти сотням, а может, и тысячам ни в чем не повинных людей?!

— Увы, цели заговорщиков мне пока не известны, — вздохнул я. — А вот на второй ваш вопрос, похоже, есть ответ: Прорыв на Лазаревском кладбище открыли пятеро сильных Владеющих. Кто-то из древнейших родов, другие попросту бы не справились. Я готов прямо сейчас назвать вам одно имя. — Я подался вперед и облокотился на стол. — И очень надеюсь услышать оставшиеся четыре. Подозреваю, вы…

Договорить я не успел. За окном раздался шум — откуда-то снизу, с набережной. Рев нескольких автомобильных моторов, визг покрышек по асфальту и сразу за ним — ругань и крики.

— Боюсь, этот разговор придется отложить, судари. — Юсупов отодвинул стул и рывком поднялся. — Кажется, у нас еще гости. И на этот раз не из тех, кого я был бы рад видеть.

Глава 34

Гости еще только вставали из-за стола, а я уже успел просчитать основные варианты. И оказалось их не так уж и много, а хороших — и вовсе ни одного. И внезапный рейд жандармов, которые порой любили нагрянуть на сходки таких вот тайных обществ, был среди них далеко не самым паршивым.

— Господь милосердный, что происходит?.. — Цесаревич каким-то образом опередил меня на пути к окну. — Это возмутительно!

— Осторожнее, ваше высочество. Лучше встаньте за стену.

Я без особых церемоний отодвинул венценосца плечом и сам выглянул наружу. Уже ничуть не сомневаясь, что зрелище мне не понравится.

Четыре автомобиля. Три легковых и один армейский грузовик с тентом. Они выстроились на набережной, как попало, вкривь и вкось, перегородив проезд чуть ли полностью — явно тормозили в спешке, а пассажиров наверняка и вовсе высаживали чуть ли не на ходу. Я насчитал с полдюжины вооруженных мужчин в штатском и примерно впятеро больше солдат в полевой форме. Без знаков отличия — ни погон, ни петлиц, ни нагрудных знаков не было ни у кого. Запоздавшие вояки еще лезли из грузовика, как тараканы, но их товарищи уже расселись за машинами, нацелив винтовки на фасад дворца, а трое разложили трехногий лафет и разворачивали в нашу сторону что-то подозрительно похожее не…