Орел легиона
Шрифт:
— А тебе как хотелось бы — ТАК или ИНАЧЕ? — съехидничал Зеленоглазый. — Ладно, шучу. А каким образом ты собираешься нас сопровождать? Лошади у тебя, похоже, нет. Хотя до сих пор ты при этом умудрялась отставать от нас совсем ненамного.
— У меня была лошадь, — нахмурившись, сказала жрица. — Перед последним переходом кто-то отравил её. Теперь понимаю, что это сделал Ковасан. Он не хотел, чтобы я поспела вовремя и помешала пиктам [35] вас убить.
— И дар пророчества не помог? — съязвил Крайк.
35
Пикты — одно из кельтских племен, населявших Британию.
—
Дитрих и Крайк молча переглянулись. Наконец Зеленоглазый сказал:
— Интересное предложение. До завтра есть время, и мы с Крайком подумаем. А пока ответить можем только на один вопрос: мы ищем Арсения Лепида и его знамя. А где те две когорты, что пришли с ним сюда? Что сталось с легионерами?
— Если я скажу, что не знаю этого, то ты мне не поверишь. — Голос друидки прозвучал устало. — Но это — правда. Меня не было в Долине туманов, когда туда пришёл ваш легион. Думаю, многие из них погибли. Многие, но не все. Это тоже наверняка.
Дитрих откинул лопух и потрогал пальцем сделанную жрицей мазь.
— Можно накладывать повязку. Мох я тоже приготовил. Помоги-ка мне, Риона, — женские руки нежнее мужских. Давай перебинтуем рану Крайка, пообедаем тем, что у нас осталось, и я схожу, поохочусь. Кажется, ты говорила, будто в этих местах на нас вряд ли кто нападёт.
— Надеюсь, — она кивнула. — Надеюсь, что никто. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты убил ещё десяток здешних жителей.
И женщина с самым невозмутимым видом стала разматывать на ноге брата старую повязку, чтобы нанести мазь и снова перевязать рану.
Глава 7
СМЕХ И СЛЁЗЫ
Зеленоглазый вернулся с охоты, когда солнце уже склонилось к закату. На заросшей лесом береговой террасе, что начиналась над друидским святилищем, в изобилии водились куропатки. Сначала Дитрих нарочно не замечал их, рассчитывая на более крупную дичь, но, изучив следы, понял, что косули приходят сюда лишь с наступлением темноты, чтобы спуститься на водопой к реке, кабаны скорее всего вообще избегают опушки, предпочитая более густую чащу. Дважды охотник заметил на древесной коре следы когтей — вечерами свою охоту на косуль устраивала рысь. Но мехом Зеленоглазый сейчас не интересовался, а есть кошатину ему хоть пару раз и случалось, однако совсем не хотелось — разве что не осталось бы надежды добыть другую пищу. Поэтому он решил не пропускать более куропаток, то и дело с треском вылетавших из кустов при его приближении, и через пару часов уже шагал назад, к реке, перекинув через плечо связку — целую дюжину птиц. При этом стрелы все, как одна, вернулись в его колчан: охотник не допустил ни одного неверного выстрела.
Подходя к месту стоянки, Дитрих издали уловил запах жареной рыбы, а раздвинув кусты, увидал самую мирную картину, какую только можно было представить в таких диких, безлюдных местах.
Крайк полулежал на своём плаще, привалившись спиной к дорожному мешку, а его сестра, стоя на коленях возле примитивного очага, сложенного из нескольких плоских камней, поворачивала укреплённый над огнём вертел с нанизанными на нём тремя крупными рыбами. Риона скинула свой чёрный плащ, сняла мужские штаны и была теперь одета только в простую, тонкой шерсти тунику синего цвета. Эта туника, должно быть, доставала ей немного за колено, обычно женщины-британки носили более длинную одежду, однако Дитриху не раз случалось встречать жён охотников и пастухов, которые для удобства укорачивали свои туники именно до такой смелой длины. Жрица вытащила и костяные шпильки из своих волос, заплетя их в косу, которая толстой
— Доброго вам вечера! — произнёс охотник.
Брат и сестра разом обернулись.
— Ого! — обрадовался Крайк. — Совсем неплохо! С удачной тебя охотой, друг!
— Охота была хорошая! — Дитрих сбросил куропаток на землю, снял с плеча лук и колчан. — Но вы тут, как я вижу, тоже неплохо поохотились. Надеюсь, это не твоя добыча, Крайк? Чтобы завтра вновь сесть в седло, сегодня тебе нужно лежать.
— Я и лежу! — бритт с довольным видом похлопал рукой по своему простому ложу. — Это Риона отправилась на рыбалку и наколола на дротик несколько рыбин. Три жарятся, ещё три вон лежат, ждут своей очереди. А двух мы, уж прости, съели, не дожидаясь тебя, — очень хотелось свежатины.
Зеленоглазый нахмурился.
— Зачем же ты оставила его одного? — спросил он Риону. — А если бы на него напали?
Но жрица покачала головой:
— Я говорила тебе и повторяю: здесь опасности нет! Опасность будет дальше, по дороге в Долину туманов.
Её уверенность и успокаивала, и настораживала Дитриха. С одной стороны, он верил, что британка не хочет гибели своего брата, а раз так, то вряд ли приведёт их в ловушку. Но с другой стороны, Крайк — это Крайк, а он сам — совсем другое дело. Ему эта женщина враг, как бы она сейчас ни старалась убедить его в обратном. Да, он спас ей жизнь (за что даже не услышал благодарности!), однако её цель противоположна той, что стоит перед ним. Может быть, она надеется, сопровождая их, постепенно убедить брата в своей правоте и склонить на свою сторону? Ну, а Крайк? Крайк, который недавно назвал себя его другом? В его искренность хотелось бы верить. И всё же он — бритт, бывший раб и недавний враг Рима. И от этого никуда не денешься.
Эти мысли Зеленоглазый оставил при себе, никак больше не выказав своих сомнений.
— Ладно, — проговорил он, усаживаясь возле очага. — Раз есть уже зажаренная рыба, я не прочь ею и поужинать. Потом надо будет ощипать и зажарить на завтрак и завтрашний обед куропаток — дело нудное, но, я надеюсь, ты поможешь мне, да, Риона?
Она протестующе замотала головой, ловко стаскивая с рогатин вертел и принимаясь ножом снимать с него рыбу.
— Я сама их ощиплю и выпотрошу. Не годится мужчине делать женскую работу, если есть женщина. А ты, Зеленоглазый, будешь жарить дичь, покуда я готовлю её для жарки. Так выйдет справедливее.
— Рад слышать, что ты всё-таки женщина, хотя и жрица. В Риме мне доводилось встречать образованных весталок [36] . Так ей такой разве предложить приготовить обед? Ещё и обидится! А уж попросить что-то зашить, починить — ну, просто оскорбление! Они служительницы культа, и эти низкие занятия их не касаются!
— Вот видишь! — улыбнулась Риона. — Значит, я всё же лучше?
— Пожалуй! — Зеленоглазый рассмеялся. — Особенно если вспомнить, что служительницам Весты полагается давать обед безбрачия, а значит, идут в весталки обычно самые страшенные девицы, которым едва ли светит выйти замуж. Ну, а ты — красивая.
36
Весталки — служительницы богини Весты в Древнем Риме. Обычно бывали образованнее прочих женщин, пользовались относительной свободой, например, имели право сами распоряжаться своим имуществом, заключать сделки и т. п.
Жрица явно старалась не покраснеть, и ей это каким-то образом отчасти удалось. Но скулы и самые краешки ушей всё равно окрасились в алый цвет.
— Трудно понять тебя, Дитрих Зеленоглазый! Ты говоришь добрые слова, а ведь я вижу, что не нравлюсь тебе!
— И что в этом непонятного? — искренне удивился охотник. — Я не люблю друидов, но люблю красивых женщин.
Риона помолчала, раскладывая рыбу по берестяным тарелкам, потом вновь подняла глаза на тевтона:
— А разве твой Бог не запрещает тебе любовь к женщинам?