Оружие бога
Шрифт:
— Что с Рашем? — прошептала Лера. — Он жив?
— Погибли все, кроме нас, — ответил я. — Разбойников я порубил.
Лицо любимой жалко скривилось, а из глаз потекли слезы.
— Это наказание богов! — сказала она. — Сначала сестра, теперь брат! Они наказывают меня за нашу любовь! Сабуру она точно не понравится, а Кера наверняка сочла ее блудом! Как мне теперь жить, Сар? Ведь им ничего не стоит отнять и тебя! Тогда я сама перережу шею!
— Говоришь глупости! — сказал я. — Твою сестру убили, когда мы еще не были знакомы. У меня из–за любви к девушке убили всю семью,
— Что сделали с его телом? — не переставая плакать, спросила она.
— Похоронили слуги трактирщика, — ответил я. — Они принесли сумки с твоими вещами, а я забрал ту, в которой были деньги. Золото Керра тоже взял.
— И что теперь? Меня сильно ранили?
— Поцарапали голову и всадили стрелу в плечо. Наконечник без яда и зазубрин, так что дырка скоро зарастет. Побудем в этом трактире, пока ты не сможешь сесть на лошадь, а потом поедем в город. Возьмем карету, а долечиваться будешь в пути. В Зарбе хорошие дороги, поэтому тряски не будет. Как только сможешь ходить, сразу же поведу тебя в храм.
В дверь постучали, и открывший ее слуга поставил на пол обе мои сумки.
— Нашли ваши вещи, господин! — поклонившись, сказал он. — А вашего коня убили! Ему в шею попали две стрелы, так что он недалеко убег! Обед вам готов, а за молоком для госпожи послали в деревню. Ежели нужно что–то еще…
Глава 12
— Чем ты занят? — спросила Лера.
— Проснулась? — отозвался я. — Тебе что–нибудь нужно?
— Ничего мне не нужно, — ответила она, — просто скучно. Пятый день лежу на этой кровати. Голова уже прошла, и плечо не так сильно болит, а ты разрешаешь вставать только на горшок! И любовью уже можно заняться, если осторожно.
— Я не умею любить осторожно, — засмеялся я. — Потерпи еще два дня, а потом поедем. Если выедем утром, то даже шагом до вечера доберемся до Роделя. А занят я тем, что потрошу сумку с вещами Керра. Мы не можем везти с собой все это барахло, поэтому нужно отобрать самое ценное.
— Не трогай вещи брата, — попросила любимая. — Когда встану, попрошу показать то место, где его закопали, там их и зароем.
— Хорошо, — согласился я. — Вещи наемников тоже зароем, а от Брена осталась одна одежда. Хотел ему помочь, а оно вон как получилось. А в сумке Керра роюсь из любопытства. Интересно знать, что морши возят с собой. У него совсем не было времени на сборы, а почти сразу примчался с золотом и уложенными вещами. Он даже потом не стал делать заказов. Вот я и думаю, неужели готовился заранее?
— Нашел что–нибудь интересное? — поинтересовалась Лера.
— Только одно, — ответил я. — Посмотри, какая красивая!
Я показал ей очень крупную и красивую жемчужину, непонятно как прикрепленную к тонкой золотой цепочке.
— Просто прелесть! — подтвердила девушка. — У тебя нет таких больших, а эта еще и розовая. Можно я ее надену на шею?
— Тебе можно все, — разрешил
Я осторожно приподнял ей голову и все сделал, не касаясь еще не до конца зажившей раны. Как только жемчужина оказалась в ложбинке между грудями, она исчезла.
— Куда она делась? — растерялась Лера, взяв цепочку здоровой рукой. — Сар, у меня здесь горячо! Она сейчас во мне! Что будем делать?
Я тоже растерялся, а потом схватился за кинжал.
— Убери его! — закричала любимая, прикрывая рукой грудь. — Этого нельзя делать! Если ты ее вырежешь, я сразу умру!
— А откуда ты это знаешь? — спросил я, возвращая оружие в ножны. — Да не бойся ты так! Не собираюсь я тебя резать.
— Не знаю, — ответила она. — Просто поняла, что ее нельзя трогать. Сейчас вся грудь горит, но не больно, а как–то приятно!
Я потрогал место, куда провалилось то, что мы приняли за жемчуг, и не ощутил жара.
— Сар, у меня сильно чешется плечо! — сказала любимая. — И оно совсем перестало болеть. Сними повязку!
Когда я смотал перевязку, под ней не было не только раны, не осталось даже шрама. Лера попробовала двигать рукой и не почувствовала боли. Я посмотрел на ее голову и увидел, что рубец от раны стал меньше и весь порос волосами.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я, уже зная, что она мне ответит.
— Сар, я совсем здорова! Только очень хочется есть и еще… Ладно, еда подождет, сначала любовь! Почему ты еще в штанах?
Такого у меня не было еще ни с одной женщиной. Я сразу же потерял голову, а когда пришел в себя, уже опустошенный, ничего не смог вспомнить.
— Ты меня всю растерзал, — хрипло сказала Лара. — Но как же было хорошо! Сар, это из–за жемчужины?
— Не знаю, что это такое, только точно не жемчуг, — ответил я. — Мне сейчас пришло в голову… Может, магия у всех моршей от таких украшений?
— Хочешь сказать, что и я тоже могу стать такой, как они?
— Лишь бы не облысела и не стала зеленой, а магия не помешает. Тебе она помогла выздороветь, так что завтра сможем уехать.
— А почему не сегодня? — спросила любимая. — Еще только утро.
— Потому что сегодня я не смогу сесть в седло, — признался я. — Тебе было хорошо, наверное, и мне тоже, только я этого не помню. Вот взяться за него больно.
— Давай возьмусь я, — предложила она. — Я не разбираюсь в магии и не умею лечить, но, может, хватит и этого?
Она взялась, и боль сразу ушла, а заодно я почувствовал такой прилив сил и желания, что не было возможности терпеть. На этот раз я ничего не забыл и даже не было боли.
— Мне на сегодня достаточно, — сев на кровати, сказала Лера. — Давай оденемся и сходим в застольную? Так хочется есть, что не могу думать ни о чем другом! Хватит мне твоего молока, хочу мяса!
Ее дорожный костюм отстирали и так зашили, что, если не присматриваться, вид был как у нового. Мы оделись, заперли комнату и спустились на первый этаж. Обычно никто не знакомится с трактирной прислугой, но я за пять дней узнал их всех. Других постояльцев не было, поэтому я посчитал излишним демонстрировать княжеские манеры.