Оружие скальда
Шрифт:
— Мужчины! — передразнил Хальт. — Ты отомстишь так, как не сможет ни один мужчина! Один мужчина у другого может отнять жизнь. Это малость, как я слышал, умереть не так уж трудно. Еще он может отнять женщину — порою это гораздо обидней! А почему? Да потому, что это позорит и лишает чести! А тяжелее бесчестья нет ничего! Это я тоже знаю по себе! Знаю так, как не знает ни один человек, потому что человеческая честь несоизмерима с нашей, и как не знает ни один альв, потому что ни один альв своейчести не терял! А я знаю, потому что я стал хромым! Надо мной смеется весь Альвхейм столько лет, сколько ты даже не сможешь себе
Горячо прокричав всю эту речь, последнее Хальт сказал просто и обыденно, словно этого и доказывать было не надо. А Ингитора сидела, не сводя с него глаз, захваченная изумлением и восторгом. «Много чудесного можно рассказать о небе! — вспоминались ей слова Ормхильд. Если старуху хорошо накормить и налить ей чарочку меда, она начинала повествовать о богах и чудесах девяти миров. — Широко-Синим зовется небо, которое лежит через еще одно небо на юг от нашего. Немало там прекрасных чертогов. Иные из них светлее золота, только достойные обитают там, проводя жизнь в веселье и довольстве. Страна есть там, называемая Альвхейм, и обитают в ней светлые альвы. Обликом своим они прекраснее солнца…»
Вспоминая это, Ингитора не отводила глаз от лица Хальта, и оно уже казалось ей прекраснее самой мечты. Великим счастьем было для нее то, что ей привелось в жизни хоть раз увидеть его.
— Да, я знаю, у вас кое-что знают о нас, — сказал Хальт, отвечая ее мыслям. — Но ты бы долго смеялась, если бы узнала, как мало вы знаете. Но достаточно, чтобы ты могла сделать выбор между мной и Оттаром.
Хальт сжал ее руку и заглянул ей в глаза. Наверное,он спросил только ради смеха — ответ Ингиторы был ясно написан на ее лице. Большими красными рунами, прямо посреди лба, как сказал бы Асвард. Но Асварду и во сне не могло такое присниться.
— Ты выбираешь меня, я правильно понял? — спросил Хальт, и Ингитора кивнула. Но тут же в ней проснулась осторожность. С малых лет внушают — лучше не связываться с жителями иных миров. Для человека это редко кончается добром. Альвы не злы, но вид их ослепляет, как солнце.
— А что ты попросишь взамен? — спросила она.
— Так я же тебе уже сказал! — Хальт посмотрел на нее с легким укором и стал втолковывать, как ребенку: — Ты должна любить только меня, меня и никого другого. Тогда я смогу тебе помочь. А я смогу так, как не сможет ни Оттар и никто другой. Даже сам Торвард Рваная Щека не смог бы так хорошо отомстить сам себе. А уж он, скажу тебе прямо, воин, каких поискать. Если бы ты отдала Оттару и свою любовь, и наследство Скельвира в придачу, то при всем желании Оттар не смог бы отомстить. А разве что погиб бы с честью. Но это нетрудно сделать, когда ничего другого и не остается. Так что — ты согласна?
— А каким образом ты мне поможешь?
— А вот увидишь! — задорно воскликнул Хальт и снова подмигнул ей, словно обещал что-то необычайно великолепное. — Увидишь, когда придет время, а оно придет уже скоро! Или ты сомневаешься во мне?
Мигом его лицо, сиявшее солнечным светом, погасло, прекрасные черты исказились и стали похожи на гнусную морду тролля. Ингитора вздрогнула.
— Нет, нет! — горячо воскликнула она и сама схватила Хальта за руку. — Я не сомневаюсь! Я верю тебе! Верю, как
Лицо альва прояснилось, морщины разгладились, он снова стал красив и весел. Ингитору изумляло и восхищало, как быстро он меняется от прекрасного к безобразному. Она думала раньше, что альвы неизменно прекрасны и добры, не ведают зла, сомнений, печали, обиды. Выходит, это не так? Или просто ей повстречался особенный альв?
— Скажи, что ты меня любишь! — потребовал он. — Только скажи правду!
Ингитора улыбнулась, как мать могла бы улыбнуться причудам ребенка. Требует правды, а сам предписывает только один ответ. Но тут же она поняла, что это и есть единственная правда. Все ее существо было полно веры и любви к нему, принесшему ей отблеск Широко-Синего Неба, такому особенному и неповторимому, с белым огнем в глазах. Ее не смущала даже его хромота — он альв, и этого достаточно, чтобы он был самым прекрасным существом на земле.
— Я люблю тебя! — сказала она. — Я люблю тебя одного, и никого еще я так не любила!
Хальт слушал, закрыв глаза, как будто внимал пению самого Браги, и лицо его излучало свет.
— Вот и хорошо! — радостно сказал он. — А кольцо, если хочешь, — вот оно!
Он быстро вытянул руку ладонью вверх, и мгновенно кольцо Оттара неведомо откуда само вскочило ему в ладонь. Хальт подал его Ингиторе, но она повертела его в пальцах и положила на ствол сосны рядом с собой. Оно было ей вовсе не нужно. Хальт улыбнулся и весело тряхнул головой.
— Тогда пойдем! — Он встал с бревна и за руку поднял Ингитору. — Пора идти. Впереди тебя ждет целая россыпь колец, гривен, обручий! Ни в чем у тебя не будет недостатка! Идем!
— Уже? — Ингиторе подумалось, что он поведет ее с этой поляны прямо к Торварду конунгу.
— А чего ждать? — Хальт удивился. — Мы же обо всем договорились!
— Но мне бы надо зайти домой…
— Ха! И ты думаешь, что мать и Оттар отпустят тебя? Нет, ты слишком умна, чтобы так думать!
— Но у меня ничего нет! — Ингитора развела руками. — Только подвески и застежки, а их мне жалко. Как мы доберемся до Аскргорда?
— Тебе ничего не надо, когда я с тобой! Идем, за еловым мысом сейчас стоит корабль, и он пойдет как раз туда, куда нам нужно. Пойдем туда, и увидишь, что будет!
Хальт повел Ингитору с поляны, и она послушно шла за ним. Ей казалось, что отныне Хальт вот так и поведет ее через весь земной мир до самой смерти. Видно, правду говорят — боги помогут, когда больше никто не в силах будет помочь.
— Да, я забыл! — Хальт вдруг обернулся. — Это ты виновата, хитрая дева, заговорила меня! Ты же должна мне плату за висы в честь Оттара Лоханки!
Прежде чем Ингитора успела ответить, Хальт наклонился и горячо поцеловал ее. Ахнув, она отвернулась, а Хальт уже вел ее дальше.
— А все-таки наши стихи были не так уж плохи! — заговорила она на ходу, надеясь немного рассчитатьсяс ним за эту неожиданность. — Ведь своим стихом я вызвала тебя!
— Да, я прибежал, чтобы уговорить тебя замолчать! — небрежно согласился альв. — Но оказалось,что с тобой приятно поговорить. Думаю, теперь мы нескоро расстанемся.
— Ой, погоди! — вспомнила Ингитора. — А как же усадьба? А мать? Меня же будут искать, беспокоиться! Они решат, что меня увезли оринги, сожрал медведь,что я утонула в море! Надо их как-то предупредить!