Оружие возмездия
Шрифт:
Поэтому Мелианнэ, понаблюдав некоторое время за сворой, к которой был приставлен специальный человек из числа стражи, отказалась от попытки прорваться сквозь заслон средь бела дня. И при этом она заявила, что необходимо выкрасть одного из преградивших им путь воинов, дабы выяснить, отчего вдруг в такой глуши, где человек появлялся раз в неделю, не чаще, да и то проездом, появился немалый по меркам мирного времени отряд, явно подготовленный специально для охоты на эльфов. Ратхар, долго пытавшийся убедить свою спутницу в ненужности такой затеи, которая могла обернуться и боем со всей заставой, в итоге все же уступил ее уговорам, а точнее, требованиям. Наемник
Прежде чем собственно отправиться добывать языка, путники, устроившись у кромки леса, так, чтобы их не заметили люди и собаки не учуяли бы их запах, почти полдня наблюдали за жизнью стражников, особо тщательно следя за тем, где и когда их старший размещает посты и секреты. В итоге было решено рискнуть и схватить часового, который с наступлением сумерек занимал позицию вблизи от леса, находясь на посту едва ли не до рассвета. Ратхар намеревался подкрасться к нему ближе к концу смены, когда, наемник знал это по себе, желание просто уснуть становится сильнее всего. Однако воин облегчил Ратхару задачу, ни с того ни с сего сунувшись в лес, то есть, грубо нарушив караульный устав, ибо не допускалось часовому покидать пост. Возможно, стражник оказался гораздо внимательнее, чем полагал Ратхар, поскольку, вероятно, почувствовал пристальный к себе интерес, но как бы то ни было, своими действиями он здорово облегчил задачу наемника, которому не пришлось рисковать, подбираясь к заставе на считанные ярды.
То, что ныне покойный стражник рассказал, не особо удивило Ратхара, да и Мелианнэ ожидала чего-то подобного, хотя, надо сказать, особой радости путникам это не доставило. Одно дело, когда стычка со стражей оказывается простой случайностью, и совсем по другому все обстоит, когда начинается самая настоящая охота. Да еще и воспоминания о гномах, которым вдруг тоже оказалось очень важно заполучить в свои руки Мелианнэ не покидало Ратхара, хотя он понимал, что здесь от недомерков исходит наименьшая опасность.
После недолгого военного совета было решено двигаться туда, где, по словам пленника, находился поселок, дабы переправиться на другой берег реки. Разумеется, можно было попытаться форсировать реку вплавь, да и лошади бы не пропали, но здесь были слишком крутые берега, да и течение, несмотря на то, что это был не горный поток, могло представлять некоторую опасность. А возле деревни вполне вероятно было и наличие брода, ибо не могло быть так, чтобы местные жители вовсе не совались на противоположный берег.
К селению добирались пешком, лошадей ведя за собой, ибо идти было вовсе недалеко, да и по лесу все же лучше ходить пешком, тем более, заросли были довольно густые. Путь туда, как и предполагалось, не отнял много времени, но выходить к людям путники не спешили. Наученные горьким опытом, они прежде довольно долго наблюдали за жизнью этого небольшого поселка, а вернее, большого хутора, явно населенного одной большой семьей, что не было редкостью у крестьян.
На берегу сгрудились несколько построек, часть из которых была обитаема, другие же отводились, вероятно, для хозяйственных нужд. Часть зданий образовывала дугу, обеими концами упиравшуюся в берег, а в центре ее стоял большой деревянный дом, более похожий на крепость, поскольку стены были сложены из огромных бревен, обмазанных глиной, дабы их невозможно было легко поджечь, а узкие оконца напоминали бойницы. Вдобавок к этому весь хутор со стороны суши
Людей было не так уж много, только несколько детей бегали меж домов, да на берегу реки стирала белье немолодая женщина в выцветшем платье. Однажды из дома вышел невысокий кряжистый мужик с пронзительно рыжей бородой, прошелся по двору, заглянул в одну из построек — что там могло быть, Ратхар лично не представлял, он был все же воином, а не крестьянином — а затем вернулся в дом, отвесив по пути подзатыльник оказавшемуся поблизости мальчугану.
— Обычные крестьяне, — промолвил воин после того, как долгое время изучал жизнь хутора, притулившегося на самом краю обитаемых земель, которые язык не повернулся бы назвать безопасными. — Они точно не враги нам, и могут дать помощь.
— Что же, пойдем и попросим перевезти нас на тот берег?
Мелианнэ выжидающе уставилась на хмуро разглядывавшего прижавшийся к берегу хутор воина.
— Не думаю, что это будет трудно, — пожал плечами воин, по-прежнему не отрываясь от своего занятия. — Там немного людей, и если придется заставить их силой, едва ли они окажут особый отпор. — Ратхар скривился, добавив: — Но, право, не хотелось бы устраивать здесь кровавую бойню.
— Можно просто заплатить им, — предложила Мелианнэ. — Золото, полагаю, здесь ценят так же, как и в прочих владениях вашего короля?
— Оно так, — согласился наемник, — да только всякое может быть. Твой народ здесь не пользуется особой любовью, а если у тех, кто живет на хуторе, есть зуб на твоих родичей, так они могут и за топоры схватиться.
— Ну и что же, сидеть и ждать? — эльфийка возмутилась. — Если пощекотать пару человек клинком, ничего страшного не случится, зато остальные станут намного сговорчивее. — С этими словами Перворожденная двинулась вперед, а за ней, разумеется, последовал, негромко выругавшись, и наемник, не собиравшийся оставлять свою спутницу.
Появление двух вооруженных людей, ведущих в поводу нагруженных коней, хоть и не рыцарской стати, но отличавшихся от заморенных крестьянских лошаденок, наделало немало переполоха на хуторе. Откуда-то появились трое крепких парней, которыми предводительствовал тот самый рыжий мужик, только что бегавший по двору, возможно, глава семейства. У всех на поясах висели вполне приличные ножи, которыми, при должном умении, разумеется, можно было биться и против вооруженного противника. Один из молодых крестьян, державшийся позади прочих, кроме того, прихватил еще и короткую рогатину, но пока не показывал оружие, опасаясь, видимо, рассердить незваных гостей.
Пока путники приближались к хутору, из ворот вдруг выскочили две дворняги и, разразившись пронзительным лаем, встали на пути эльфийки, которая при виде псов схватилась за клинок. Крестьяне, удивленный таким поведением своих псов, которых всегда считали спокойными по отношению к людям, тем более удивились, когда их четвероногие друзья вдруг бросились прочь, повизгивая и трусливо поджав хвосты. На самом деле собаки сразу учуяли, кто явился к дому их хозяев, но в отличие от своих собратьев, которых использовала стража, они испытывали не ярость и даже не охотничий азарт, а страх перед созданием, в котором разум человека сливался со звериной сутью обитателя Леса.