Оружие возмездия
Шрифт:
— Э’лай, а если они прорвутся в город? — негромко спросил один из старших офицеров Тилара. — Нас слишком мало, чтобы удерживать город, если враг окажется внутри стен.
— Ты знаешь, что делать тогда, Ильцар, — сквозь зубы процедил Тилар. — Я не хочу умирать, видя колонны пленных и слыша стоны наших женщин, насилуемых этими скотами. Мы не допустим позора, не позволим себя унизить грязным варварам.
— Я все понял, э’лай, — кивнул эльф, скривившись, словно от зубной боли. Голос его дрогнул. — И я сделаю все, чтобы люди не смогли тешиться над нашими женщинами и детьми.
Тилар махнул рукой, закованной
— Щиты! — истошно закричал кто-то из людей. — Поднять щиты!
Бронебойные стрелы со стуком ударяли в вощеную кожу щитов, превращая их в подобие ежей, и разили укрывавшихся под щитами воинов, находя малейшие щели и бреши. Люди один за другим падали под ноги своим товарищам, но все же выжившие держались, словно были уже мертвы, и ничто не угрожало им более.
Обстрел длился недолго, ибо эльфы не хотели увлекаться им, позволяя находившимся снаружи людям приблизиться к стенам. По рядам закованных в серебряные латы воинов прошла резкая команда, и они ринулись вперед, намереваясь смять измученных схваткой и утомленных обстрелом людей, которых все меньше и меньше оставалось в живых.
— Арбалетчики, — крикнул Альмар, когда волна атакующих эльфов была не более чем в полусотне шагов. — Залп!
Латники присели на колено, и стоявшие во весь рост за их спинами стрелки, которых после залпов эльфийских лучников оставалось не так много, одновременно разрядили свои арбалеты, почти не целясь, ибо тяжелые болты, разившие в упор, все равно нашли бы цель.
Залп фолгеркцев на миг остановил эльфов, которых на таком расстоянии не спасали прочные латы. Первый ряд атакующих был почти весь выкошен градом болтов, и бежавшие следом воины тратили драгоценные секунды на то, чтобы перепрыгнуть через падавшие им под ноги тела товарищей.
Расстояние, разделявшее две стены воинов, было слишком мало, и фолгеркские стрелки не успели перезарядить оружие. Вал наступающих эльфов ударил в жалкую преграду, которую должен был бы смести за мгновение, но вместо этого в первый миг схватки сами эльфы отшатнулись назад, словно волна, откатывавшаяся от берега, но затем задние ряды наступавших, не ослаблявшие напор, толкнули их прямо на клинки людей.
Граф Вегельм, бившийся среди своих солдат, оказался в гуще боя. Сквозь прорези в забрале он видел бегущих эльфов, одного из которых, вздымавшего меч над головой, и выбрал своим первым противником. Альмар принял удар Перворожденного на щит, и, отведя его клинок в сторону, низко ударил топором, перерубив своему противнику левое бедро. Эльф упал, но за его спиной уже толпились его братья, каждый из которых жаждал первым погрузить свой клинок в человеческую плоть.
Альмар едва успевал подставлять под удары свой щит, который уже пришел в полную негодность. Немало выпадов, предназначавшихся графу, отразил Сарган, бившийся плечом к плечу со своим командиром. Его тяжелый полуторный меч чертил в воздухе широкие круги, легко круша эльфийские латы. Воздух стонал, рассекаемый сталью, и казалось, будто сам клинок поет гибнущим Перворожденным погребальную песню.
Рыцари,
В какой-то момент граф понял, что окружен, а его товарищи отброшены назад и из последних сил пытаются выдержать натиск эльфов, которые в этот момент, казалось, обезумели от ярости. Вегельм, взгляд которого застила багровая пелена подступающего боевого безумия, отражал сыпавшиеся на него со всех сторон удары, словно ощущая их кожей, и сам разил всякого, до кого мог дотянуться. Его латы уже были погнуты, наплечник оказался сорван сильным ударом. Граф бросил изрубленный в щепу щит и скинул шлем, поскольку погнутое забрало ограничивало ему обзор, да и дышать было тяжело. Уловив момент, граф нагнулся, подхватив левой рукой брошенный кем-то клинок, почти по рукоять покрытый кровью, и дальше бился обеими руками.
Эльфы, сперва надеявшиеся задавить одинокого рыцаря толпой, отпрянули в стороны, оставляя на камнях мостовой тела своих братьев, убитых человеком, который теперь казался одержимым демонами. Вперед выступил воин в латах, некогда украшенных искусной гравировкой, а ныне помятых и выщербленных ударами вражеского оружия. В этом эльфе, вооруженном двумя легкими клинками, Вегельм сразу узнал командира, и, не теряя времени, атаковал его. Эльфийский начальник оказался умелым фехтовальщиком, но сейчас ему противостоял не расчетливый боец, а безумец, движимый яростью и забывший о смерти. Граф несколькими ударами смял защиту эльфа и срубил ему голову. При виде гибели своего командира, вероятно, почитаемого лучшим мечником, эльфы впали в состояние, близкое к панике и отшатнулись назад.
А Вегельм, все существо которого было подчинено лишь жажде вражеской крови, кинулся за дрогнувшими Перворожденными, пронзая мечом латы и плоть, отсекая руки и головы своей секирой и абсолютно не чувствуя многочисленных ран. Он оказался в толпе эльфийских воинов, разя направо и налево. Со стороны его не было видно за спинами эльфов, и только брызги крови взлетали в воздух там, где крушил своих противников граф Вегельм. Его латы уже были пробиты во многих местах, кровь заливала сияющую кирасу и набедренники, но человек рвался вперед, чувствуя на лице брызги эльфийской крови и радостно вскрикивая всякий раз, когда его оружие вонзалось в плоть Перворожденного.
Воин не ведал, сколь долго длился этот припадок, которого устрашились даже вечно хладнокровные, казалось, не ведавшие, что такое робость, эльфы. Граф пришел в себя лишь тогда, когда увидел перед собой спины устремившихся в город воинов, носивших герб Фолгерка. Солдаты, уже ощутившие вкус победы, обегали его и рвались вперед, туда, где еще оставались последние живые защитники Хел’Лиана, и ждала богатая добыча.
— Милорд, — кто-то тряс графа за плечо, заглядывая ему в глаза. — Очнитесь, милорд. Мы победили! Эльфы бегут к причалам, город почти наш!