Оружие юга
Шрифт:
Задира, Коделл вдруг улыбнулся, узнав голос - это был Депси Эйр - не успокаивался: "Я и без того на ферме, где я работаю, получаю гроши."
Аргументы, приведенные Кокреллом, имели бы большую силу в крупном городе, в месте, где больше людей и неплохая заработная плата. Но Нэш был чисто сельской местностью, даже по меркам Северной Каролины. Привязанный к земле и натуральному хозяйству, ее народ мало сталкивался с заработной платой вообще, низкой или высокой.
Видя, что их пропаганда не находит отклика, капюшонники снова начали петь. К тому же факелы догорали, стало резко темнеть.
Коделл сказал: "А ведь сейчас еще ранняя весна. Неужели такое будет продолжаться до самого ноября?"
"Зато жизнь не будет скучной, не так ли?" - ответил Плезант, направляясь к месту, где он привязал свою лошадь.
"Полагаю, что так." Коделл прошел еще несколько шагов рядом с ним, а затем добавил задумчиво: "Я помню, когда жизнь была скучной, или, возможно, я считал ее таковой. И ты знаешь что? Оглядываясь назад, кажется, это было не так уж и плохо."
Ли услышал стук в дверь номера отеля 'Похатан Хаус'. Он встал и открыл ее. "Сенатор Браун!" - он сказал, протягивая руку.
– "Благодарю вас за оказанную мне честь прийти сюда."
"Благодарю за честь быть приглашенным вами, сэр." Альберт Галлатин Браун из Миссисипи был поразительно красивым мужчиной в свои пятидесят лет, с темными вьющимися волосами, довольно длинными, и густыми бакенбардами, которые достигали до линии челюсти. Его костюм был наимоднейшим (в гораздо большей степени, чем у Ли), а лакированные туфли блестели в свете газового фонаря.
"Проходите, пожалуйста, и садитесь," - сказал Ли, предлагая ему стул. Браун опустился на мягкое сиденье, скрестив ноги и положив одну руку на подлокотник. Он выглядел так естественно, что Ли позавидовал такой возможности полностью расслабиться.
"Вам, наверное, интересно узнать, почему я попросил о встрече с вами сегодня?"
"Признаться, я заинтригован." Темные глаза Брауна почти не выдавали его эмоций. Он был ветераном политики, отслужив в законодательном собрании штата Миссисипи, в Конгрессе США, и, как американский сенатор, вместе с Джефферсоном Дэвисом, пока его штат не вышел из Союза. Он также воевал за Конфедерацию в чине капитана, пока не был избран в Сенат новой республики.
Ли сказал: "Не буду держать вас в напряжении, сэр. Я хочу спросить, не согласитесь ли вы выступить в качестве моего заместителя, как кандидата в президенты на предстоящих выборах?"
Расслабленность Брауна сразу слетела с него. Он наклонился вперед в своем кресле и тихо сказал: "Я предполагал, что это может быть. Но даже предполагая такое, я сомневался, что я этого заслуживаю…"
"Не сомневайтесь, сэр…"
Но Браун не закончил. "И вот еще что. Прежде чем я скажу да или нет, у меня есть определенные вопросы, на которые я хотел бы получить ясные ответы." Он подождал, чтобы увидеть реакцию Ли.
Ли был доволен. "Если мои взгляды в какой-либо области вам неясны, спрашивайте. Я вовсе не хочу, чтобы вы
"Благодарю вас, сэр." Браун опустил голову. "Во-первых, ваше предложение меня удивляет, ибо своим преемником вас объявил сам президент Дэвис, а как вы знаете, президент и я не всегда были в полном согласии." Это еще было мягко сказано. Считая необходимым сделать все, чтобы выиграть войну, Браун последовательно поддерживал эту линию, опираясь в большей степени на мнение Конгресса Конфедерации, а не президента. Он, очевидно, вспомнил свои напряженные дискусии с Дэвисом.
"Если бы не настояние президента, я бы не стал баллотироваться, это я признаю," - сказал Ли. "Вряд ли можно отрицать, что я никогда не имел политических амбиций, и не чувствую их и сейчас в большей степени. Но если вы сомневаетесь в моей независимости от кого-либо, то я хочу поблагодарить вас за встречу и извиниться за напрасно потерянное вами время. Я буду вынужден сделать это предложение кому-то еще."
"Не надо," - быстро сказал Браун, подняв руку; уж у него-то политических амбиций хватало. "Мне теперь совершенно ясно из ваших слов о вашей независимости от Дэвиса либо кого-то еще. Но вот следующий вопрос: в чем именно заключается ваша позиция о неграх и их месте в нашем обществе?"
"Я не думаю, что мы можем успешно держать их в рабстве вечно, и поэтому я считаю, что мы должны начать процесс отмены рабства насколько возможно скорее, в противном случае они возьмутся за это сами, что принесет нашей республике неисчислимый вред. Если вы полагаете это неприемлемым для себя, сэр, то вот двери, и я вас больше не задерживаю."
Браун не встал и не ушел. Но и не стал петь осанну в честь мудрости Ли. Он сказал: "Позвольте мне процитировать вам статью один, раздел девять, пункт четыре Конституции Конфедерации Штатов: Ни один законопроект о правах собственности, никакие поправки к законам, касающиеся отрицания или умаления прав собственности на рабов-негров, не должны рассматриваться."
"Я знаком с этим положением," - сказал Ли. "То, что это препятствие к тому, что я предлагаю, я не могу отрицать. Но позвольте и мне в свою очередь задать вам вопрос, если можно." Он подождал, пока Браун кивнет, прежде чем продолжить: "Предположим, что течение войны, вместо того чтобы повернуть в нашу пользу в 1864 году, стало бы критическим для нас, как возможно бы и случилось, не будь наши войска перевооружены автоматическим оружием - посчитали бы вы тогда выгодным освободить некоторых наших рабов и дать им в руки оружие, чтобы сохранить нашу республику, несмотря на Конституцию?"
"В условиях такого кризиса, да," - сказал Браун после короткой паузы для размышлений. "Сохранение нации для меня важнее, чем какое-либо временное отступление от Конституции, которую позже можно и подправить, если народ выживет."
"Вот и прищло время поправок. Я уверен, что негритянская проблема приведет нас скоро к такому кризису, страшному и неизбежному, в результате которого нам грозит перспектива лишиться завоеваний второй американской революции. Самое время разобраться с ней, прежде чем она станет неуправляемой, и тогда мы будем вынуждены действовать в спешке и, возможно, без какой-либо надежды."