Оседлавший Бурю
Шрифт:
Снова оставшись с Корделией наедине, он поцеловал ей руку.
— Прости. Ты подарила мне час, и теперь твоя жизнь в опасности.
— Я ни о чем не жалею, Гэз.
— Тебе пора идти.
— Без тебя я не уеду из Шелдинга.
Гэз сгреб ее в объятия и поцеловал в лоб.
— Уезжай, — сказал он. — Я найду тебя, где бы ты ни была.
Он открыл дверь и позвал одного из солдат проводить ее домой.
Корделия ушла. Гэз смотрел ей вслед. Она обернулась, помахала рукой, он помахал в ответ и вернулся в дом.
Дело было плохо. Две тысячи человек Мэйси подойдут к окраинам города примерно через час. Теперь, после вести о предательстве Винтерборна, сообщения разведчиков обрели смысл. К северу от Шелдинга замечены две колонны артиллерии. Одна свернула на восток, другая остановилась за лесом.
Значит, если кто-то из эльдакрцев вырвется с южного и западного направления, где собирал войска Мэйси, то выскочит прямо на пушки. Мулграв наконец прибыл, и Гэз в двух словах объяснил ситуацию.
— Разве можно жертвовать шестью сотнями верных солдат, только чтобы избавиться от вас? Неужели нормальный человек на такое способен?
— Мне сейчас не до его вменяемости, — сказал Гэз. — Вопрос вот в чем: доживем ли мы до завтрашнего дня? Мэйси пошлет своих стрелков с востока. Он знает, что наши части рассеяны по городу, и не ждет организованного сопротивления. — Гэз достал грубую карту местности и развернул ее на столе. — Кавалерия скорее всего пойдет через мост с юга, надеясь застать меня здесь. Нам оставят два очевидных пути к отступлению, на север и на восток. С обеих сторон в засаде будут стрелки и пушки с картечью.
— Ловкая ловушка, сир.
— Ничего не скажешь, ловкая. У Мэйси три сотни стрелков, полторы тысячи конников, две сотни тяжелой пехоты, в основном копьеносцев, хотя у них, без сомнения, найдутся и мечи, и пистолеты.
— Что будем делать, сир?
— Проверим, как быстро Мэйси догадается перенаправить войска. Разместите всех стрелков на восточной границе Шелдинга. Когда подойдет враг, открывайте беглый огонь. Скорее всего, столкнувшись с неожиданным сопротивлением, они отступят в лес, чтобы перегруппироваться. Когда снова пойдут в атаку, снова открывайте огонь. Если остановить их не удастся, отступайте к бывшему складу.
— Где будете вы?
— На юге. Я найду улан Мэйси, рассею их, а потом помогу вам разобраться с артиллерией.
— Если кавалерия Мэйси на юге, — хмуро улыбнулся Мулграв, — значит, соотношение сил — три к одному не в вашу пользу. К тому же Второй Королевский прошел не одну битву.
— Знаю. Если Мэйси действительно искусный воин, нам отсюда не выбраться.
— Вы искуснее его, лорд.
— Посмотрим. — Гэз направился к двери. — До встречи, на восточном рубеже или на том свете!
— Если можно, я предпочту восточный рубеж, — ответил Мулграв. — Поберегите себя, сир.
— Поберечься? Ну нет, не сейчас. Настало время безрассудства.
— Хвала Оседлавшему Бурю!
Гэз улыбнулся и вышел. Мулграв услышал, как на улице раздаются его приказы.
Хмурый Джейкон Галоглас прислонился к низкой каменной ограде рядом с двумя мушкетами, накинув на плечи чем только не провонявший зеленый эльдакрский мундир. Сидевший рядом Тайбард зарядил еще один мушкет и поставил его к стене, рядом с винтовкой Эмберли.
— Я-то думал, может, мы смотаем отсюда удочки, — пробормотал Галоглас.
— Не похоже, — заметил Тайбард, осматривая полоску леса в трехстах шагах от стены.
Стена, окружавшая сад мэра, где прятались пятьдесят стрелков, с этой стороны была шириной не более сорока футов. Через дорогу стояло три дома. Там укрытий не хватало, и Мулграв приказал притащить повозки и телеги. Впереди зиял глубокий ров, когда-то выкопанный, чтобы скот не забредал в огороды при домах. Во рву тоже прятались стрелки во главе с Ланфером Гостеном. Всем эльдакрцам велели не высовываться.
— Я думал, что, может, пойду с вами на север, — снова забубнил Галоглас. — Что, может, отдохну от войны. Может, там и осяду.
— Слишком много «может».
Галоглас поднял голову, выглянул из-за стены и прикинул расстояние до леса. Бегущий с легкостью осилит его за минуту. Если с копьем или мушкетом — за две минуты, но не больше. Занималась заря, значит, в любой момент на них бросится пять сотен пехоты и полторы тысячи всадников. Кавалерия преодолеет это расстояние в три раза быстрее. Какие же получаются шансы? В Эльдакрском полку примерно девяносто стрелков, у половины из которых — по два мушкета. Большинство хороших стрелков перезаряжались достаточно быстро, чтобы стрелять по три раза в минуту. От непосильной арифметики начала болеть голова. Как ни прикидывай, а девяносто стрелков никак не сдержат решительного наступления, даже если кавалерия действительно пойдет с другой стороны. Даже если они все так хороши, как Тайбард Джакел, им удастся перебить лишь половину противников. Галоглас тихо выругался.
— Ты мне еще спасибо не сказал, — напомнил он.
— Серый Призрак тебя поблагодарил, — ответил Тайбард. — Я сам слышал. А что, ты ради «спасибо» это сделал?
— Да я вроде тебе был жизнью обязан. Правда, не думал, что из-за этого самому помирать придется. Чувствуешь оттуда, как воняет этот мундир?
— Да, душок крепенький.
— Не думал, что помру в вонючем мундире, который к тому же мне велик.
— Видишь вон того здоровяка? — Тайбард ткнул пальцем в сторону Каммеля, который опять уснул. — Это его мундир.
— Он у него провонял настолько, что его можно к стенке прислонять. Если я тут не помру, пусть забирает обратно.
— Слушай, мне никогда не нравилась твоя трепотня о потаскушках, но лучше говори о них, чем о смерти.
— Я не боюсь смерти, — ответил Галоглас. — Я просто шансы подсчитал.
— Будь оптимистом. Ты сейчас мог бы там шагать, как раз под моим прицелом.
— Вряд ли. Если бы не я, у вас вообще не было бы шансов.
— Верно, — согласился Тайбард. — Не жалеешь?
— Конечно, жалею! Я даже не знаю, почему все это происходит. Вы что, и правда решили присоединиться к Людену Максу?