Осенние сказки
Шрифт:
Ярр вскинул глаза на отца.
– Что, не догадываешься, зачем я звал тебя?
Ярр молча покачал головой, пытаясь скрыть предательскую краску, расползающуюся по щекам.
– Нет, значит. Ладно. На, читай.
Он швырнул на стол перед сыном два листа бумаги, исписанных мелким, неразборчивым почерком.
Некоторое время в комнате было тихо. В закрытое окно с жужжанием билась муха, со двора неразборчиво и глухо доносились голоса. Наконец Ярр отодвинул листы. И легко улыбнулся.
– Можешь ты мне объяснить, зачем ты туда таскаешься? – хмуро,
«И это донесли», - подумал Ярр. Неожиданно накатил смех, и он закашлялся, чтобы скрыть неуместную веселость.
– Смешно тебе? – уже закипая, прищурился князь. – Черт те чем занимаешься, позоришь меня и себя – и смешно тебе! А мне вот не смешно ни капли. Дожили… тайный приказ донес! На постоялом дворе ошиваешься… и это мой сын, будущий князь! Накануне помолвки!
Яр поднял голову и прямо и твердо взглянул князю в глаза.
– Отец, я люблю ее.
От неожиданности князь поперхнулся – и изумленно взглянул на сына:
– Ч-что?!
– Я люблю ее, - тихо и упрямо повторил Ярр.
– Молчать! – тяжелый кулак с грохотом впечатался в столешницу. – Чтоб я больше об этом не слышал! Щенок! Скажите, пожалуйста, любовь у него! Сказать тебе, как она называется, любовь твоя? Ты не об этом должен думать теперь, не об этом! До приезда Ирайны – три дня, а ты… И думать не смей! Мне плевать, поимей ты хоть всех прачек и шлюх в городе, но не сейчас, сын, не сейчас… подожди немного! У тебя, кроме того, что между ног, еще и голова должна быть на плечах.
– Я люблю ее, - опять повторил Ярр. Кончились слова, осталось лишь упрямое: будет так.
Князь резко развернулся и, тяжело ступая, подошел к сыну, схватил его за ворот.
– И не думай даже, - выговорил тихо и зловеще. – К тебе невеста едет. Узлом завяжи, если невтерпеж, но до приезда посольства – со двора чтоб ни шагу. А эта девка… сгною, - пообещал он.
Ярр отшвырнул отцовскую руку. Молча, коротко поклонился, развернулся на каблуках и стремительно вышел, бешено хлопнув дверью.
Свеча, потрескивая, оплывала, воск скользил к основанию и застывал на вычурных завитках подсвечника причудливым узором. Ярр молча следил за ним, вырисовывая на бумаге завитушки. Рука набрасывала контуры сказочных химер, замков, башен, диковинные цветы… вот в завитках волос проступило угловатое плечо и вздернутый нос. Ярр скомкал исчерканный листок.
Окно было распахнуто, снаружи изредка доносились звуки колотушки и крик ночного сторожа: «Спите, добрые люди! Все спокойно!». Спокойно, ага. Очень. И на душе у сына князя совсем спокойно. И твердо.
Резкий стук в дверь прервал его мысли, заставил вздрогнуть. Из коридора донесся негромкий голос:
– Не спишь, брат?
Бор стремительно ввинтился в дверной проем, захлопнул тяжелую створу и заложил засов.
– Свечу потуши, - скомандовал он шепотом. – И окно прикрой.
–
– Случилось, - Бор – очень похоже на князя – мрачно усмехнулся. – Ты чего нынче отцу наговорил?
Ярр вопросительно посмотрел на него.
– Не понимаешь… - Бор снова усмехнулся. – Ну, конечно.
– Что случилось? – повторил Ярр.
– Да ничего особенного, - язвительным полушепотом откликнулся брат. – Довел ты отца здорово. Завтра утром будет объявлен приказ – всем бродячим актерам, музыкантам и прочему сброду для выступления во всем княжестве нужно будет специальное разрешение. Сроду такого не бывало! А эту твою… актерку… в общем, арестуют их завтра утром. Но!
– он поднял ладонь, - я тебе этого не говорил.
Ярр стоял, не шевелясь.
– Езжай давай, если хочешь, - Бор мотнул головой. – Стража на воротах – моя, они их выпустят. Предупреди этих акробатов, пусть мотают куда подальше да побыстрее. Это все, что я могу сделать…
– Понятно, - выговорил Ярр наконец.
Решение пришло мгновенно и казалось теперь единственно верным и правильным – так, что смешным казалось, что он мог сомневаться несколько минут назад. Да, все верно. Иного пути и быть не может.
Видно, что-то отразилось на его лице, потому что Бор, словно испугавшись, схватил его за руку:
– Что ты задумал?
– Все просто, - отозвался Ярр почти весело. – Все совсем просто.
Он шагнул к сундуку, с резким скрипом откинул крышку. Пара рубашек, краски и кисти, матушкин медальон да теплая куртка – невелика ноша. Одеться потемнее и попроще… а хлеба и мяса можно утянуть с кухни. Деньги… ладно, сколько есть, им много не нужно.
– Что ты задумал… - прошептал Бор, понимая. – Ты соображаешь, что делаешь?
– Так будет лучше, - отозвался Ярр.
– Ты ведь хочешь княжить, брат?
– Ты…
– Да, - кивнул Ярр. – И ты мне поможешь. Нам нужно уехать до утра как можно дальше от столицы. А отцу я напишу… И… вот еще что…
Присев к столу, он вытянул лист из кипы, валявшейся на столе, придвинул к себе чернильницу. Перо летало по бумаге, не останавливаясь, - слова ложились быстро и безошибочно, словно диктовал кто-то. И по тому, как точно находил он, раньше мучавшийся над письмами по часу, нужные слова, Ярр чувствовал, что прав. Он не смог бы объяснить, но знал это. Единственно верный путь.
Бор стоял неподвижно.
– Смотри, - Ярр протянул ему три листа. – Вот эти два ты найдешь в моей комнате завтра утром… как можно позже. А это – это нужно будет объявить публично… ну, ты знаешь.
Бор пробежал глазами четкие строчки – и отступил.
– Да ты спятил! – крикнул он, бросая листы на стол.
Ярр улыбнулся.
– Ты не первый, кто говорит мне об этом сегодня, - сообщил он весело.
– Брат, ты рехнулся! – Бор, оглянувшись, наглухо закрыл окно, точно боялся, что обезумевший брат выскочит прямо сейчас. – Зачем тебе эта девчонка? У тебя будет еще сотня таких же… да ты только прикажи…