Осенний призрак
Шрифт:
— Людей убивают и не за такое. Вероятно, он вошел во вкус, расправившись с Петерссоном. Открылся клапан, и насилие устремилось наружу. Кроме того, он почувствовал собственную безнаказанность после первого случая, и это придало ему уверенности. Последнее объясняет и различие в способах убийства.
— То есть ты полагаешь, что Андерс Дальстрём совершил ритуальное убийство Фредрика Фогельшё только ради того, чтобы спасти свою собственную шкуру? Что причиной всему была скрытая ненависть, копившаяся в нем годами?
Малин
— Но голое тело Фредрика Фогельшё лежало на крышке фамильной гробницы. Даже мне редко приходилось видеть такую жестокость.
— Не хватает маленького фрагмента, чтобы собрать пазл, — отвечает Малин. — Хотя, возможно, я и ошибаюсь. Мне очень трудно думать об этом, слишком все тяжело.
— Не исключено также, — продолжает Харри, — что Фредрик Фогельшё убил Йерри Петерссона, а потом Катарина и Аксель поручили кому-то расправиться с ним. Или же Гольдман подослал к нему киллера.
— Возможно, — соглашается Малин.
— У Андерса Дальстрёма алиби. Он работал, когда убили Петерссона и Фогельшё.
— Я еще раз позвоню его начальнице, — говорит Малин. — Может, она знает, где он сегодня пропадает?
— Мы съездим туда, — кивает Харри. — Пусть тщательно все проверят.
Начальница Дальстрёма встречает их в комнате для медсестер, уютном светлом помещении, из окна которого открывается вид на низкорослый еловый лес. Стену украшает вышитое панно, очевидно работа кого-то из ее подопечных.
— Нет, — отвечает женщина на вопрос полицейских. — Андерс Дальстрём не работает сегодня днем, вообще он обычно выходит в ночную смену.
Малин кивает, оглядывая комнату. Смотрит на банки и пузырьки за стеклянными дверцами аккуратных шкафчиков.
— Я уже задавала вам этот вопрос, — говорит она, — тем не менее повторю его: работал ли Дальстрём в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое октября и в ночь с четверга на пятницу на прошлой неделе?
Медсестра достает с полки журнал и внимательно просматривает страницы, отыскивая нужное место, словно хочет показать всем своим видом, что понимает важность вопроса, заданного инспектором полиции.
— Согласно расписанию, он должен был работать обе ночи.
— Согласно расписанию?
— Да, иногда они меняются друг с другом, не ставя меня в известность. Может, это не совсем правильно, но так уж сложилось.
— Вы можете оказать нам одну услугу? — Малин умоляюще смотрит на медсестру. — Выясните, пожалуйста, не подменял ли кто Андерса Дальстрёма в те ночи?
Женщина кивает.
— Я могу обзвонить всех, кто работает в ночной смене. Но сейчас они наверняка спят. Это срочно?
— Да, — отвечает Харри.
Медсестра уходит, а через пять минут возвращается, в отчаянии разводя руками.
— Никто не берет трубку. Все спят. Может, мне перезвонить вам ближе к вечеру, когда я что-нибудь узнаю?
— Будьте добры, — кивает Малин.
— Вы не
— Он не работал сегодня ночью. Вероятно, дома.
— Но еще с час назад его там не было, — говорит Малин.
— Вы пробовали звонить ему на мобильный?
— Не отвечает.
— Странно, — пожимает плечами медсестра. — Тогда можно спросить у его отца. Он живет в доме престарелых «Серафен». Старик совсем слепой, и Андерс часто навещает его.
— В каком доме престарелых? — переспрашивает Харри.
— «Серафен», — отвечает женщина.
«Серафен, — повторяет про себя Малин. — Там же, где живет Сикстен Эрикссон, изувеченный Акселем Фогельшё».
Полицейские обмениваются многозначительными взглядами.
— Вы знаете, как его зовут?
— Сикстен, — отвечает медсестра. — Сикстен Эрикссон.
64
Сикстен Эрикссон сидит на диване в своей комнате дома престарелых «Серафен», уставившись в пространство невидящими глазами. Стены украшены дешевыми репродукциями в рамках, в нос ударяет запах табака.
«Он слеп и тем не менее будто избегает смотреть нам в глаза», — замечает про себя Малин.
— Несомненно, у него был мотив для второго убийства, — говорил Харри по дороге в «Серафен».
— Возможно, смерть Фредрика — месть Акселю Фогельшё, изувечившему его отца, — кивает Малин.
— Но почему только сейчас?
— Он вошел во вкус после расправы над Петерссоном, как я уже говорила. Вероятно, он вымогал деньги у Йерри, а тот отказался платить. Второй раз убивать легче, он уже перешел границу. Кроме того, он надеялся запутать нас.
— Don’t you just love humans? [78] — спросил Харри.
— А теперь никто не знает, где он, — закончила Малин, не обращая внимания на его последнюю реплику.
Хозяина лесной избушки снова не оказалось дома. Малин позвонила в участок, и комиссар сказал, что объявит Андерса Дальстрёма в розыск: в любом случае его нужно допросить.
78
Ты просто не любишь людей? (англ.).
Сикстен Эрикссон сидит напротив них, одинокий и погруженный в свою темноту. И здесь тоже нет Андерса Дальстрёма.
— Я выдумал Свена Эвальдссона, — говорит старик. — Андерс взял фамилию матери, Дальстрём. Я не знаю, что он там натворил, но в любом случае не хотел выдавать его полиции. Я защищаю парня, я всегда так делал.
— Мог ли ваш сын отомстить за вас, убив Фредрика Фогельшё? — Малин старается говорить как можно мягче, с сочувствием.
Однако Сикстен Эрикссон не отвечает.