Ошибка Архагора
Шрифт:
Старец прервал рассказ, переводя дыхание. Слушательница тоже молчала.
— Дедушка, я многое поняла из твоего рассказа. Ведь ты и есть то самый жрец, совершивший ошибку. Теперь ты хочешь искупить свою вину. Но кто она — истинная дочь Солнца-бога, та, которой суждено стать правительницей? Где ты её отыщешь? — После долгой паузы молвила Ясна.
— Мои поиски были долгими, но увенчались успехом. Я нашёл её! — Торжественно ответил жрец и, выдержав паузу, добавил. — Ты и есть истинное дитя Верховного божества народа Солнечных гор! Лишь ты можешь по праву занять трон верховной жрицы и правительницы! Лишь тебе покорятся
— Я…?! — Вскрикнула девушка и замолчала, поражённая этим открытием.
— Да, именно ты. И сейчас я это докажу.
Он снял, висевший на шее золотой медальон и мешочек из белой замши. Вынул из мешочка большой фиолетовый кристалл и легко, как в масло, вонзил в него солнечный диск медальона. Внутри кристалла вспыхнула яркая искра. Жрец протянул руку с амулетом к девушке и свет внутри кристалла усилился во много раз. Затем он встал и приблизился к замершей девушке. Кристалл на его ладони превращался в маленькое Солнце по мере приближения и наконец, вспыхнул ослепительным сиянием, смотреть на которое уже было невозможно. Но сияние это не обжигало руки и не издавало никаких звуков. Серый волкодав встрепенулся, вскочил в боевую стойку, ощетинил шерсть на загривке и, урча угрожающе, оскалил клыки. Сияние слепило его глаза, но он отважно закрывал хозяйку от неведомого врага.
— Видишь, это ты заставляешь его сиять как Солнце. Ни перед кем Амулет не светится кроме дочери бога. Единственный раз Амулет засветился в присутствии другого человека, и это повлекло за собой роковую цепь трагических событий.
Архагор вынул из кристалла медальон и сияние погасло.
— Но может быть она, а не я…? — Неуверенно спросила, придя в себя, Ясна. Она гладила пса, успокаивая его и себя.
— Нет, ни Ковчег, ни Солнечный меч не слушаются её, а кроме того существуют сложные вычисления, в которых я тогда допустил ошибку, а теперь исправил. Да и сам Амулет тогда светился не так ярко и притом вибрировал, как бы сомневаясь. Нет, дитя бога, именно ты должна взойти на трон, предназначенный тебе свыше.
— Но если ты рассказывал про меня, то я дочь здешнего царя, а не Солнца-бога, — слабо возражала девушка.
— Это совершенно не важно, в чьей семье ты родилась. Дети бога рождаются не от простого зачатия, этого таинства не разгадал ещё никто. Твои земные родители лишь создали прекрасную оболочку для твоей души, а всё остальное сотворили небеса.
— Но ведь если я дочь царя и единственная наследница, то имею право занять престол этой страны, — уже более серьёзно возразила она.
— Да, это верно. Но это по людским законам, а по законам небесным ты должна взойти на трон страны Солнечных гор и принести людям мир, вселить в их души спокойствие и дружелюбие. В этом состоит твоя великая миссия! — Утверждал жрец.
— Я не хочу жить в другой стране, моя родина здесь, этот народ мне родной.
Беседа длилась долго.
*
"Белый лебедь" бросил якорь на внешнем рейде Муравана. На мачте взвился жёлтый сигнальный флаг. Этим сигналом запрашивалось разрешение на вход в порт. Несколько часов спустя к борту парусника ошвартовалась ладья береговой охраны с таможенным чиновником.
Формальности закончились быстро, досмотр судна не выявил ничего подозрительного. Чиновник
Большой город всё так же сверкал белизной кремлёвских стен и зданий, светился позолотой храмовых куполов. Так же неприступно возвышались крепостные башни. Всё так же парами стояли вдоль фарватера островки с маяками, и так же по ночам зажигали на них огни. Но что-то изменилось. Сразу и не понять что. Какая-то напряжённость витала в воздухе. В разгар торгового сезона внешний рейд был почти пуст, да и свободных мест у причалов порта было много. Видно войны и междоусобные раздоры князей распугали купцов.
Дав последние наставления опытному помощнику, капитан с половиной команды убыл на берег. Стеналь с трепетом в душе вглядывался в знакомые городские очертания, сидя на носовой банке. Он вновь возвращался в город, где впервые обрёл друзей, уверенность в себе и веру в людей. Не раз он с теплотой вспоминал этот город, эту страну с её приветливым и отважным народом, и мечтал когда-нибудь вернуться сюда вновь.
И вот мечта сбылась — новая миссия привела его сюда. Но горький привкус имела сладость долгожданной встречи. Ведь он тоже отчасти был виновен в бедах и страданиях, которые выпали на долю этой страны.
Шлюпка ткнулась носом в берег недалеко от пустого торгового причала. Капитан, одетый как простой купец, спрыгнул на землю первым.
— Боцман, у вас есть время до заката. Закупите провизию на рынке и ждите меня.
Стеналь быстрым шагом удалился в проулок портового острова. Очень немного изменилось за эти годы, и он легко ориентировался, находя нужную улицу. Путь его лежал на Гончарный остров к дому дружинника Астаха. Именно там жил когда-то его друг и кровный брат Мышата по прозвищу Костлявый. Остальных своих знакомых он решил пока не искать, возможно один Мышата сможет ему помочь.
Знакомые дубовые ворота всё так же крепки и лишь сильнее потемнели. Медное позеленевшее с боков кольцо громко звякнуло. Первым отозвался сторожевой пёс, затем скрипучий голос старика сердито спросил:
— Кого там носит нелёгкая?
— Не ответит ли мне почтенный старец, здесь живёт Мышата сын дружинника Астаха?
— А пошто тебе он занадобился? — Неласково допытывался из-за ворот старик.
— Дружили мы в детстве, отец, хотелось бы повидаться, — весело ответил Стеналь, — так что скажешь?
— А нет его сейчас дома, вот тебе и весь сказ. На службе он. Если сможешь, ступай в Кремль, там он.
— Да пустят ли меня в Кремль, я ведь заезжий гость? А когда он дома-то будет, дедушка?
— А я почём знаю, служба царёва. Может и сегодня к зорьке сменят, а может, и нет. Ступай молодец по-здорову.
Короткий разговор происходил через закрытую калитку, старик даже не подумал выглянуть или открыть окошечко в калитке. Знать недобрые времена настали в Мураване, если жители боятся открывать дверь незнакомцу. Ох, недобрые!