Ошимское колесо
Шрифт:
Тот бросил на меня очень мрачный взгляд из-под кромки шлема.
– Я имею в виду, что он просто ослабит тебя – если поспешишь, то убьёшь гуля до того, как…
– Маршал… я ничего не вижу. – Он вытянул руку перед собой, словно нуждался в подтверждении своих слов. Его глаза и впрямь потемнели, а белки посерели.
– Не дёргайся, это продлится лишь несколько часов. – Я взял его поводья. Снорри же восстановился от слабости. – Ренпроу. – Я кивнул на гуля, который уже обеими ногами стоял на булыжниках моста и заталкивал в трубку очередной дротик.
– Маршал. –
– Блядь, я ослеп, – стражник трогал глаза, уже забыв о принцах и маршалах. И слова у него получались неразборчиво.
– Тебе надо сидеть спокойно, – сказал я. – Это пройдёт.
На этих словах стражник соскользнул с седла со всей грацией мешка с овсом. С тошнотворным хрустом он приземлился на голову и плечо, и растянулся: шея выгнута под неестественным углом, одна нога всё ещё в стремени.
– А вот это, может, и не пройдёт, – признал я. Потом бросил взгляд на мост в сторону схватки, где Дарин со своими людьми наносили удары направо и налево, растоптав под копытами лошадей половину врагов. Ещё раз глянув на моего павшего товарища, я изо всех сил пнул сапогом его лошадь. Глаза мертвеца распахнулись прямо перед тем, как она помчалась и утащила его прочь, к моему брату. Голова покойника отскакивала от дороги при каждом ударе.
Глухой удар и звук борьбы вернули моё внимание к Ренпроу и гулю. Тварь каким-то образом выбила его из седла, получив порез на боку, но теперь сражалась с капитаном на земле. У обоих в руках были ножи – у капитана длинная чистая полоска стали, у гуля изогнутый и страшный на вид клинок, тёмный и грязный, как его шкура.
– Ну же, капитан! – Морально поддержал я его со спины Убийцы. Несмотря на гибкий внешний вид, гуль, похоже, обладал немалой силой – его нож неумолимо двигался к шее Ренпроу, несмотря на все усилия капитана. – А, чёрт. – Я соскочил из седла и вытащил меч Эдриса Дина. Выждав удачного момента, я бросился вперёд и рубанул гуля сзади по шее – на самом деле лишь опустил руку, поскольку решил, что с таким тяжёлым и острым клинком более сильный удар отрубит твари голову и вонзится в человека.
Как ни странно, оказалось, что шеи чертовски твёрдые. Мой клинок глухо вонзился примерно на дюйм, застряв в хребте гуля. Но всё равно, пока я вытаскивал меч, Ренпроу воспользовался положением, несколько раз ударив тварь в печень, и нам удалось одержать победу. Капитан перекатился на четвереньки, потом поднялся на ноги, весь покрытый грязной кровью, а я заглянул за балюстраду и быстро убрал голову обратно.
– Принеси камни с берега реки. Да побольше!
– Что? – Ренпроу оторвался от осмотра своего забрызганного кровью кителя.
– Побольше! Бегом!
Я глупо рискнул снова заглянуть за край, и дротик гуля чуть не причесал мне волосы. Опора моста была черным-черна от этих тварей. Четыре, пять, полдюжины? Сложно было сказать, поскольку они карабкались друг по другу, с них капала вода, все почти голые, и всё же легко находили, за что схватиться.
Я встал посередине моста, понимая, что гули одинаково легко могут взбираться с обеих сторон. С дальнего конца по-прежнему доносились звуки битвы. Я не мог рисковать и смотреть, как там дела у Дарина и остальных.
Мелькнула духовая трубка гуля – словно чёрная палка просунулась между каменных колонн балюстрады. Я подбежал, нагнувшись, поскользнулся, и в итоге мой меч воткнулся в глазницу гуля, когда тот поднял голову, чтобы дунуть дротиком. Тварь без звука свалилась, чуть не прихватив за собой мой меч.
К тому времени, как я добрался до другой стороны, Ренпроу уже был возле меня, двигаясь весьма проворно для человека, нагруженного четырьмя или пятью внушительными камнями.
– Бери другую сторону. – Я бросил меч и схватил верхний камень, снова подивившись силе маленького человека – эта штука весила тонну!
– Маршал, – задыхаясь, ответил Ренпроу, уронил ещё один камень, а потом потащил остальные туда, где я только что убил последнего гуля.
Каким бы ядом эти твари не смазывали свои дротики, он оказался водостойким. Но, раз уж они явились с бреттанских болот, это не вызывало удивления. Только тоску. Добравшись до балюстрады, я не тешил себя иллюзиями о своей судьбе, в случае, если дротик попадёт в меня. Я бы и убежал, если бы не было проще сбить их, пока они карабкаются, чем уворачиваться от их снарядов, улепётывая по мосту.
– Это вряд ли. – Я сделал последний большой шаг и умудрился поставить сапог на высунувшуюся духовую трубку.
Закряхтев от усилий, я перенёс камень через край и, не глядя, отпустил на гуля, на трубку которого наступил. Если хоть чуточку повезёт, то он собьёт с опоры моста ещё несколько тварей на пути вниз. Как можно быстрее я схватил второй камень и повторил процедуру несколькими футами правее. Не было никаких обнадёживающих воплей отчаяния или криков боли, но глухие мясистые удары и сопровождавшие их всплески звучали многообещающе.
– Маршал, попал! – крикнул Ренпроу.
С Моранской дороги, тем же маршрутом, что приехали Железные Копыта, к мосту приближались новые люди. Солдаты, и определённо из живых, а не из ходячих мертвецов. Они заполнили дорогу от края до края, маршируя в ряд, все в тени – солнце блестело теперь только на крышах.
– Проверь мою сторону. – Я рассеянно махнул Ренпроу рукой на мост и пошёл навстречу приближавшимся войскам. К тому времени, как я добрался до края моста, я уже различал в четвёртом ряду Мартуса на коне, в блестящей кирасе и коническом шлеме с защитной маской и бармицей до плеч.
Вид Мартуса с армией по крайней мере наполнил жителей уверенностью, так что некоторые даже открыли окна и высунулись поприветствовать марширующих внизу людей. Я со своей стороны чувствовал лишь ноющее беспокойство, которое плавало в море первобытного страха. Я и самого начала не хотел маршальский пояс, а теперь он с каждой минутой всё больше напоминал петлю.
Мартус остановился в пятидесяти ярдах от моста, а его солдаты вереницей обходили его по обе стороны, направляясь в обе стороны вдоль берега.