Осиное гнездо

Агата Кристи

— Никаких неприятных ощущений? Это хорошо.

— Неприятных ощущений? С какой стати?

— Из-за соды. Харрисон встрепенулся.

— Из-за соды? Что вы этим хотите сказать? Пуаро виновато развел руками:

— Бесконечно сожалею, но я вынужден был положить немного соды в ваш карман.

— Соды? В мой карман? Но зачем? Харрисон недоуменно посмотрел на него. Пуаро говорил спокойно и бесстрастно, как лектор, старающийся быть понятным маленькому ребенку.

— Надо вам сказать, что одним из преимуществ — или, если угодно, недостатков —

профессии сыщика является необходимость контактов с преступным миром. И они подчас могут научить вас прелюбопытным вещам. Был среди моих знакомых один карманник. Выяснилось, что он не совершил того, в чем его обвиняли, и я помог ему выкарабкаться. Он был мне очень признателен и отблагодарил единственным приемлемым для него способом — показал некоторые приемы своего ремесла. Теперь мне ничего не стоит залезть в чужой карман, не вызвав ни малейшего подозрения у его владельца. Я кладу ему одну руку на плечо, делаю вид, что чем-то ужасно взволнован, и он, отвлеченный этим маневром, не замечает, что мне удается переложить содержимое его кармана в свой собственный, а взамен насыпать ему туда — ну хотя бы соды. Видите ли, продолжал Пуаро задумчиво, — если кому-то нужно достаточно быстро вынуть яд чтобы незаметно подсыпать его в бокал, — то удобнее всего положить его именно в правый карман пиджака. Я знал, что он будет там Пуаро опустил руку в свой карман и извлек оттуда несколько крупных белых кристаллов.

— Исключительно опасно, — пробормотал он, — носить их вот так, без упаковки. — Он неспешно достал из другого кармана пузырек с широким горлышком, опустил туда кристаллики, подошел к столу и налил в пузырек немного воды. Затем, тщательно его закупорив, встряхивал до тех пор, пока кристаллы не растворились Харрисон наблюдал за ним как завороженный. Удовлетворенный полученным результатом, Пуаро направился прямо к осиному гнезду. Он вынул из пузырька пробку, отвернулся и вылил раствор в гнездо. Затем отошел на несколько шагов и стал наблюдать за происходящим. Осы как раз возвращались в гнездо; их крылья некоторое время еще трепетали, потом они стихли. Те же, кто успел скрыться в гнезде, торопливо вылезали наружу, но только для того, чтобы тут же умереть. Пуаро наблюдал за ними несколько минут, затем покачал головой и возвратился на веранду.

— Быстрая смерть, — сказал он. — Очень быстрая смерть. Харрисон наконец подал голос:

— Что именно вам известно? Пуаро смотрел прямо перед собой.

— Как я уже сказал вам, я увидел имя Клода Лэнгтона в регистрационной книге. Но я умолчал о том, что почти сразу же после этого случайно с ним встретился. Он сказал мне, что по вашей просьбе купил цианистого калия — для уничтожения осиного гнезда. Мне показалось это странным, мой друг, так как я помнил, что на упомянутом вами обеде вы настаивали на достоинствах бензина и убеждали всех, что цианистый калий слишком опасен и не стоит рисковать в таком обыденном деле.

— Продолжайте.

— Мне известно и еще кое-что. Я как-то наблюдал за Клодом

Лэнгтоном и Молли Дин, когда они думали, что их никто не видит. Я не знаю, что стало причиной их ссоры, которая в конечном счете привела к разрыву и толкнула Молли в ваши объятия, но я понял, что недоразумение позади и что мисс Дин вернулась к своему возлюбленному.

— Продолжайте.

— И еще, мой друг. На днях я был на Харли-стрит и видел, как вы выходили из дома, где живет один мой знакомый врач. Мне известно, по поводу каких болезней с ним консультируются. Выражение вашего лица меня поразило. Я видел такое раза два в моей жизни, но запомнил навсегда. Это было лицо человека, которому только что огласили смертный приговор. Может, я ошибся?

— Нет, вы не ошиблись По словам этого врача, жить мне осталось всего два месяца.

— Вы не заметили меня, так как ваши мысли были заняты другим. Я прочел на вашем лице и еще кое-что, что люди обычно предпочитают скрывать. Ненависть. Вы не скрывали ее, будучи уверенным, что вас никто не видит.

— Продолжайте, — снова попросил Харрисон.

— Собственно, я почти все уже сказал. Я приехал сюда, случайно увидел имя Лэнгтона в регистрационной книге, затем случайно на него наткнулся и после этого поспешил к вам. При моем появлении вы сначала опешили, но потом сообразили, что для вас это даже весьма кстати, и этим усугубили мои подозрения. Я задал вам несколько вопросов. Вы отрицали, что попросили Лэнгтона купить цианистого калия, вернее, вы сделали вид, что удивлены. От Лэнгтона мне было известно, что он намерен навестить вас в половине девятого. Вы же назвали девять часов, рассчитывая, что, когда я вернусь, все будет кончено…

— Зачем вы пришли ко мне! — закричал Харрисон. — Принесла же нелегкая!

Пуаро гордо вскинул голову.

— Я говорил вам, что расследую убийство.

— Убийство? Вы хотите сказать, самоубийство?

— Нет. — Голос Пуаро стал очень резким. — Я хочу сказать, убийство. Ваша собственная смерть должна была быть скорой и легкой, но смерть, которую вы уготовили Лэнгтону, была бы поистине ужасна. Ваш план был таков: он покупает яд и приходит с ним к вам. Вы пьете вместе чай. Внезапно вы умираете, в вашем бокале обнаруживают яд, а Клода Лэнгтона приговаривают к смерти через повешение.

Снова простонал Харрисон.

— Зачем вы приехали? Зачем пришли ко мне?

— Я уже объяснил вам. Но есть и другая причина. Вы мне очень симпатичны. Послушайте, mon ami, вы обречены, вы потеряли девушку, которую любили. Все это так. Но я не хочу, чтобы вы отягощали свою душу убийством? А теперь скажите: рады вы или нет, что я приехал в ваши края?

Последовала небольшая пауза, и вдруг Харрисон распрямился, на его лице появилось выражение собственного достоинства. Его взгляд стал взглядом человека, сумевшего побороть низменные побуждения. Он протянул Пуаро руку через стол.

— Слава Богу, что вы приехали! — сказал он. — Слава Богу!