Оскал Фортуны, или Урок выживания
Шрифт:
Девушка упала на холодный пол.
Чубсо подскочил и, схватив ее за волосы, приподнял.
— Думаешь, ты что-то значишь?
— Я не понимаю, — лепетала она сквозь слезы.
— Ты, преступница, прах, грязь под копытами свиней, — с каждым словом мужчина наносил ей удар по щекам.
Сайо вцепилась ему в руку и нажала на ту точку, которую показывал ей в детстве преподобный Кимцзы.
— Ах ты, сука! — взвизгнул Чубсо и ударил ее кулаком в грудь. Девушка отлетела к стене и звонко ударилась затылком о кирпичи.
— Маленькая стерва! — чиновник тряс онемевшей
Едва она приподнялась, старший дознаватель ударил ее в живот. Девушка закричала, свернувшись в клубок от невыносимой боли.
— О чем ты разговаривала с Сабуро? — спросил Чубсо, присаживаясь на корточки. — Поверь, тебе лучше сказать.
Сайо плакала. Казалось, все внутренности перемешались и теперь стремятся вернуться на прежнее место, причиняя жуткие страдания.
— Он тебе брат, отец или дальний родственник? — страшно спокойным тоном продолжал расспрашивать чиновник. — Расскажи, и я спокойно уйду. А ты ляжешь на свой мягкий матрас. Ну?
Девушке было плевать на Сабуро, но он отец её подруги. И после ее слов Ясако тоже станет дочерью государственного преступника? Ей то это за что?
— Я не разговаривала с Сабуро, — проговорила она и в бессилье выкрикнула. — Ты понял? Мой господин.
— Продолжим, — вздохнул Чубсо и, встав, ударил ее ногой повыше поясницы.
Сайо завизжала от боли. Мужчина схватил ее за платье и, рывком подняв, приблизил к себе.
Девушка плакала. Чубсо вновь ударил ее в многострадальный живот. Сайо почувствовала, что обмочилась. Чиновник усмехнулся.
— Ты никто, пыль, плесень на корке хлеба, — заговорил он, разжимая кулаки и отходя в сторону. — Забудь о благородном происхождении, об опекунах, женихах и подругах. Теперь ты государственная преступница и полностью в моей власти. Поняла?
Сайо молчала. Сейчас она была готова рассказать все, что знала и даже больше. Только бы закончились эти мучения.
— Кажется, не поняла, — вздохнул Чубсо. — Продолжим.
Он схватил ее за растрепанные волосы и рванул голову вверх.
Девушка уже открыла рот, чтобы попросить о пощаде, но мужчина коротким и точным ударом разбил ей губу. Сайо закашлялась.
— Самое важное для женщины это лицо! — наставительно проговорил Чубсо, разбив вторую губу.
Встав, он с сожалением посмотрел на скорчившуюся у ног узницу. Она лежала на боку, прижав к животу колени. На пол капала кровь, слюна и слезы. Голова Сайо дергалась, а разбитые губы пытались что-то сказать.
— Я приду вечером, — сказал дознаватель. — И мы продолжим. Только тогда я вспомню, что ты девушка.
Он подошел к двери и постучал.
Скрипнули петли, до Сайо долетели слова чиновника.
— Остаешься здесь до вечера Митино-сей. Следи, чтобы с девчонкой ничего не случилось. Обед тебе принесут.
— Слушаю, мой господин, — ответил незнакомый голос.
Девушка подняла звенящую от боли голову. До постели было пять шагов, но как же их проползти. Встать она не смогла. Упираясь руками в холодный пол, Сайо подтягивала избитое тело,
Забравшись на матрасы, она со стоном натянула одеяло. Когда этот страшный человек явится еще раз, она ему расскажет все. И о письме барона Токого, и о визите Сабуро в гостиницу, и об их ночном разговоре.
Чубсо вышел от арестованной в самом прекрасном расположении духа. Он видел, что девчонка сломалась. Вечером она ему все расскажет. Надо будет поблагодарить Железного Гу за интересную информацию.
Он поднимался по лестнице, когда увидел впереди своего слугу. Немой, кланяясь и мыча, совал под нос хмурому часовому какую-то бумагу. Сердце старшего дознавателя тревожно ворохнулось. Еще никогда раньше слуга не искал его по замку. Очевидно, стряслось что-то из ряда вон выходящее. Забыв о солидности, чиновник заспешил навстречу. Заметив его, слуга радостно улыбнулся.
— Тебе чего? — строго спросил господин.
Немой поклонился и протянул листок бумаги, на котором каллиграфическим подчерком было выведено: «Старшего дознавателя Тайного Ока Сына Неба ожидает гонец от Канцлера».
— Вот ведь незадача, — пробормотал Чубсо, сминая бумагу и срываясь места. Не обращая внимания на удивленные взгляды, он бежал по коридорам, придерживая меч и стараясь не врезаться во встречных придворных. «Гонец от Канцлера! Зачем? Я же только вчера отправил ему письмо», — вертелись в чиновничьей голове. За ним торопливо семенил слуга. В отличие от господина, бежать он не решился. Еще налетишь ненароком на какого-нибудь соратника и останешься без головы.
Чубсо вихрем ворвался в свою комнату и обомлел. В его любимом кресле, по-хозяйски развалясь, сидел воин с золотой цаплей на панцире. Увидев чиновника, он не торопясь, встал.
— Старший дознаватель Тайного Ока Сына Неба Роно Чубсо?
— Да, мой господин, — ответил тот, нервно облизнув разом пересохшие губы. Канцлер не рассылал бодигаров по пустякам.
Воин окинул его оценивающим взглядом и достал из-за пазухи медную пластину с императорским гербом. Чубсо с поклоном принял шкатулку, проверил целостность печати и вопросительно посмотрел на гонца.
— Завтра утром я приду за ответом Чубсо-сей, — телохранитель Сына Неба поклонился и, придерживая меч, вышел из комнаты, едва не столкнувшись с помертвевшим от страха слугой.
Немой привычно скользнул в угол и затих. Чиновник сел, вытер вспотевшие ладони и, нажав на незаметные пружины, раскрыл шкатулку как книгу. Внутри лежал сложенный лист.
«Старшему дознавателю Тайного Ока Сына Неба Роно Чубсо от Канцлера Сына Неба Дариво Цунамото.
Прошло больше месяца с того дня, как ты получил «синий лист», а твое расследование до сих пор не закончено. Меня огорчает такое халатное отношение подчиненных к исполнению своих обязанностей. Началась война, и каждый благородный человек должен приносить максимум пользы Сыну Неба. Даю тебе последнюю возможность порадовать меня и нашего Повелителя. Найди девчонку как можно скорее и с надежной охраной пришли в столицу. Но помни, ей нельзя причинять никакого вреда. Такова воля Сына Неба. Канцлер».