Оскал гориллы
Шрифт:
– И они так и сделали?
– Да.
– Вы дали им ключ от вашей квартиры?
– Он был в моем конверте – они ведь все отбирают и кладут в конверт.
– И вы подписали бумагу о том, что не возражаете, если они войдут в вашу квартиру?
– Ну да.
– И что было потом?
– Потом они привезли мою одежду. Они все были любезны до приторности. Они сказали, что сожалеют о моем вынужденном задержании, что теперь они установили, кто убил мистера Эддикса, и с меня сняты абсолютно все подозрения.
– Кто вам это сказал?
– Надзирательница.
– Что было после этого?
– Ну, – сказала она, – они спросили меня, что я собираюсь делать, и я ответила – позвонить вам.
– Когда это было?
– Сегодня рано утром.
– Продолжайте.
– Похоже, никто не знал, как вас разыскать до того, как вы придете в свой офис, но у них был домашний телефон мистера Этны. Я знала, что он уже должен был встать, и велела им позвонить ему.
– И он приехал и забрал вас? – спросил Мейсон.
– Совершенно верно.
Мейсон взглянул на Этну. Тот кивнул.
– Прямо из камеры? – спросил Мейсон.
– Ну, не совсем так, – уточнил Этна. – Я встретился с ней в гараже внизу.
– В гараже?
– Да.
– В каком гараже?
– В полицейском гараже, где у них...
– Там, куда они привезли нас прошлой ночью, – перебила его миссис Кемптон. – Вы же помните, там у них гаражная стоянка сразу за тем местом, где они нас высадили. В общем, мне не хотелось никого беспокоить, и я сказала полицейским, что просто спущусь вниз в гараж и подожду мистера Этну – чтобы он подъехал туда.
– И вы дожидались его там?
– Да, как раз на том месте, куда они привезли нас прошлой ночью – где мы вышли из машины.
Мейсон повернулся к Этне:
– Но вы ведь не могли туда проехать?
– Нет, конечно, я оставил машину снаружи и подошел к двери. Я махнул рукой, и миссис Кемптон выбежала. А что! Это имеет какое-либо значение?
– Да, именно это я и рассчитывал услышать.
– Я не улавливаю, – сказал Этна.
– Миссис Кемптон, – сказал Мейсон, – вы кое-что скрыли от нас.
– Что вы имеете в виду?
– Вы скрыли от нас нечто очень важное, некий факт, который...
Она прервала его, отрицательно покачав головой:
– Я рассказала вам абсолютно все, мистер Мейсон.
– И мистер Этна повез вас прямо сюда? – спросил Мейсон.
– Он сначала завез меня домой. Я забежала буквально на пять или десять минут, и мы поехали сюда.
– Она хотела задать вам несколько вопросов, – сказал Этна.
Миссис Кемптон кивнула:
– Мистер Мейсон, если человек умирает – что происходит с его банковским счетом... я имею в виду его неоплаченные чеки?
Мейсон пожал плечами:
– От чеков нет никакого проку после того, как человек умер. Его банковский счет замораживается. Как только банк получает извещение о смерти клиента, он прекращает оплату всех чеков.
– А если на чеке гарантийная подпись кассира банка?
– Подписанные кассиром чеки, – сказал Мейсон, – оплачивает банк. Банки не умирают.
– А если он... ну, я просто интересуюсь...
– Почему вы этим интересуетесь? – спросил Мейсон.
– Ну... просто в связи с теми способами, которыми мистер Эддикс делал бизнес. Вы ведь знаете, мистер Мейсон, он очень многие дела проворачивал, используя наличные. Занимаясь разными махинациями, он имел обыкновение платить наличными или банковскими чеками. Он обычно покупал чеки в разных банках, а затем делал на них передаточную надпись.
– И вас интересует, не стал ли банковский чек с его передаточной надписью недействительным, если он умер раньше, чем чек был оплачен?
– Верно.
– А почему?
– Ну, просто для того, чтобы составить об этом для себя четкое представление.
Мейсон сказал:
– Банковский чек должен быть оплачен, а вот теперь давайте рассказывайте, что там произошло на самом деле.
– Хорошо, – согласилась она. – Я расскажу вам правду, я расскажу вам всю правду, и вы тогда сможете посоветовать мне, что делать. Едва ли я осмелюсь рассказать об этом еще кому-нибудь, поскольку все выглядит таким...
– Что вы сказали газетчикам? – перебил ее Мейсон.
– Ничего.
– Они с вами беседовали?
– Нет. В полиции мне сказали, что отпустят меня рано утром и газетчики ничего об этом не будут знать. Они дали мне возможность прийти в себя.
Мейсон повернулся к Этне:
– Дело с каждой минутой принимает все более дурацкий оборот.
– Да, но, в конце концов, могут же и полицейские проявить тактичность, – сказал Этна.
– Конечно, могут, – согласился Мейсон, – но они ни за что не станут ради этого настраивать против себя всех газетчиков.
– Но в этот раз они поступили именно так.
– Черт побери, вот это меня и беспокоит, – сказал, понизив голос, Мейсон. – Продолжайте, миссис Кемптон. Расскажите нам, что произошло. Прежде всего, каким образом вы очутились в Стоунхендже?
– Мистер Эддикс позвонил мне.
– Куда?
– Ко мне домой.
– Откуда ему известен ваш номер?
– Этого я не знаю.
– Что он вам сказал?
– Что хочет со мной встретиться.
– Он сказал вам, по какому поводу?
– Он хотел лично извиниться за величайшую несправедливость, допущенную им по отношению ко мне. Он хотел сообщить мне нечто очень важное.
– Мистер Этна знает об этом разговоре?
– Нет. Мистер Эддикс велел мне никому об этом не говорить и приехать к нему домой в шесть часов.
– В шесть?
– Да. Он сказал, что у него еще несколько важных встреч и до шести часов он будет занят, а после этого у него назначена встреча в шесть сорок пять. Так что я должна была приехать туда ровно в шесть.