Осколки разбитых иллюзий
Шрифт:
— Это из-за фотографий? Сплетни и до неё дошли? — спрашивала, не желая успокаиваться.
Он повёл девушку к дивану, сел сам, затем потянул её на колени к себе. Обнял и стал убаюкивать, как маленького ребенка.
— Адэм, я так подвела тебя, — произнесла она. – Прости. Тебе должно быть очень стыдно из-за меня.
Мужчина рассмеялся хрипло.
— Стыдно? — переспросил её. — Я тобою так горжусь!
Посмотрел ей в глаза, чтобы она могла убедиться в правдивости его слов.
— Правда? — её глаза заблестели от любопытства,
— Потому что ты самая сильная и гордая девочка, которую я знаю.
Он вспоминает встречу с Мартыновыми. Вспоминает, как дрожала её рука, но она не показывала своего волнения. Как владела своим голосом и телом. С каким достоинством дала им понять, что знает всю правду. Внутри неё бушевал ураган — он видел это по её глазам. Но она не сорвалась на обвинения, на крик, на упрёки. Теперь, когда он узнал её лучше, осознал, как ей было сложно все эти годы скрывать свои чувства к нему. Понимает, через что ей прошлось пройти, наблюдая за ним и девушками, с которыми он встречался. Она из тех, кто на все сто процентов управляет собственными эмоциями и мимикой. Про таких людей обычно говорят: умеет правильно подать себя.
— Адэм, я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были разногласия с мамой, сестрами — это неправильно. Я действительно напортачила, папа старался прикрыть меня. Но он сам всегда утверждал, что ничего никогда не остаётся тайным. Что рано или поздно правда выплывает наружу. Я поговорю с Меллисой, объясню ей ситуацию с фотографиями.
— Мы не обязаны ничего объяснять, Камилла, — упрямо произносит он.
Ему вообще непонятно поведение матери в этой ситуации, ибо она всегда отличалась лояльностью ко всему и симпатизировала Камилле. Не понимал её поведения абсолютно.
— Я всё же поговорю, — улыбается она мягко. — Она твоя мама, — хватает ладонями его лицо. — Для меня это веская причина, чтобы объясниться. А вот если она не поймет ситуацию и не захочет общаться со мной… Даже не знаю, как тогда быть.
— Хорошо, как знаешь, — кивает он.
Молчит, думая о том, как лучше подступиться к разговору о матери девушки.
— А с Анной ты встретиться и поговорить не хочешь? Почему-то мне кажется, что тебе бы хотелось узнать её получше. Мне показалось, что после встречи в кафе, ты изменила своё отношение к ней.
— Я часто думаю о ней, — честно признаётся она. — Она мне даже снится вместе с папой. Адэм, я бы хотела навестить его. Возможно, в ближайшие дни я поеду к бабушке.
— Хорошо. Не знаю, получится ли у меня вырваться, чтобы поехать с тобой, — отвечает он, прикидывая в голове, какой из дней менее загружен, чтобы можно было выбиться из графика и поехать вместе с ней.
— Анна говорила, что хочет навестить его могилу. Я не знаю… Может быть ей предложить поехать со мной? Как думаешь, будет ли это правильно?
Сердце Адэма сжимается. Он видит, как она мечется в раздумьях. Как не может
— Я думаю, раз тебе снится папа вместе с Анной, то это знак, что вы вдвоём должны навестить его.
Сердце девушки начинает так громко стучать. Она взволнованно улыбается. Смотрит на него радостным, открытым взглядом.
— Адэм, ты не представляешь, как сильно я люблю тебя. Безумно люблю, 1— говорит ему шёпотом. — Ты моя самая большая награда в этой жизни. Я расскажу папе о нас. Расскажу, что он был прав, когда говорил, что ты самый подходящий человек для меня.
— Я тоже тебя люблю, — всматриваясь в любимые черты лица, отвечает мужчина.
Он понимает, что ему удалось помочь ей принять важное решение, на которое она никак не могла решиться.
— Нет, скажи это так, как я люблю, — тянется к нему губами в поцелуе.
Адэм смеётся. Маленькая ведьма всё время заставляет его повторять признание в любви в такой формулировке, как он сделал это впервые.
— Я люблю тебя. Сейчас. Завтра. Всегда. — произносят они синхронно.
Эпилог
Открыв двери, тихо ступаю в дом. Стараюсь не шуметь, чтобы не быть замеченной. С заднего двора доносится весёлый заливистый смех. Он настолько заразителен, что мои губы дёргаются в счастливой улыбке. Я шагаю на кухню. Заглядываю внутрь, проверяю, не видно ли меня через большие окна, ведущие во двор. Не хочу быть пойманной раньше времени. И только когда прячу в холодильник коробку с тортом, спокойно выдыхаю.
«Миссия выполнена» — ставлю себе мысленно галочку.
Прохожу к дверям, ведущим в сад и останавливаюсь у проёма. Под яблоней, ветви которой тяжело свисают от плодов, сидит Анна и читает сказку: «Снежная королева» моей четырехлетней дочери — Даниэле. Мягкий бархатный голос женщины словно создан для того, чтобы озвучивать детские сказки. Она читает с такой интонацией и расстановкой, что меня невольно затягивает, и я слушаю её с большим интересом.
Светлана Петровна с Даней расстелили плед на свежескошенной траве рядом с креслом женщины. Моя дочь увлечена игрой в куклы, но я вижу, что она внимательно слушает Анну на фоне своей игры. Светлана Петровна послушно протягивает Даниэле одну куклу за другой, а она в свою очередь расчёсывает их и аккуратно складывает в сторонку.
— Баби, вот эта похозя на снезную кололеву, — говорит восторженно моя принцесса и вертит в руках куклу барби со светлыми волосами.
Женщина отрывается от чтения и обращает внимание на куклу.
— И правда похожа, дорогая, — отвечает, улыбаясь.
Она внимательно разглядывает Даниэлу. Тянется рукой к её макушке, гладит волосы, затем, наклонившись, прикасается губами к голове. Закрыв глаза, вдыхает детский запах. Моё сердце болезненно сжимается. Впервые я наблюдаю за ними со стороны и ловлю такие сокровенные моменты.