Осколки разбитых иллюзий

Турана М.

— Я доверяю Нармин. Она чётко выполняет свои обязанности и никогда не перейдет грань дозволенного, — заверяет он уверенно.

Меня словно жалит оса в самое сердце. В ушах эхом отдается его голос, произносящий «Нармин». Почему это имя так красиво звучит в его устах?!

— Ты её по имени называешь? — выпаливаю, не сдерживая своего раздражения.

Воспроизвожу в памяти образ ассистентки Адэма. Обычная офисная мышка. Одета всегда блекло, несуразные очки на пол лица, голос сухой, механический. Я никогда не воспринимала её как девушку. Не чувствовала угрозы от

неё, хотя это всегда происходило, когда рядом с Адэмом появлялись особи женского пола. Но к этой девушке не было ни капли ревности. Мне было тяжело даже определить сколько ей лет. А сейчас стоило Адэму произнести чужое женское имя, как это полоснуло по нервам и сбило дыхание.

— А как я её по-твоему должен называть, Камилла? — приподняв одну бровь, задаёт он встречный вопрос.

Я свожу брови на переносице, стараюсь отодвинутся от него. Но рука Адэма на талии не даёт мне сдвинуться с места.

— Не знаю! — огрызаюсь, отворачивая от него лицо. — Нармин видите ли…

Мои претензии звучат бредово, но ничего не могу с собой поделать. Я не готова так спокойно слышать чужое женское имя из его уст.

— Ревнуешь? — удивлено раздаётся над виском.

Кажется я выдала себя, но ни за что не признаюсь в этом вслух.

— Нет конечно! Стану я ревновать к офисной оргтехнике, — передёргиваю плечами, показывая, что нахожу абсурдным его предположение.

Рассматриваю панель лифта, делаю вид, что всё моё внимание занимает циферблат.

Чувствую, как Адэм косится на меня. Нервно сжимаю сумку, молясь, чтобы лифт скорее доехал до нужного этажа.

Когда двери раскрываются на двадцать седьмом этаже, я дёргаюсь вперёд словно срываюсь с цепи. Адэм берёт меня за руку на выходе.

Мы сразу же оказываемся в ресторане, который занимает весь этаж. К нам подходит хостес, узнав фамилию, она провожает нас к столику, за которым нас ожидают родственники Адэма.

— Доброе утро, — приветствую дедушку и Рашада, когда оказываемся около них. — Доброе, — отвечает парень, широко улыбаясь.

Дедушка Адэма лишь кивает головой.

— Присаживайся, дорогая, — говорит Айбике.

— Спасибо, — вежливо отвечаю женщине, улыбаюсь Айле.

Девушка сегодня выглядит иначе, чем вчера, но не менее привлекательно.

Адэм выдвигает стул для меня, но когда я собираюсь сесть, замечаю, что недалеко от нас за другим столом сидят ребята из отдела и Салия.

— Прошу прощения, начинайте без меня. За соседним столиком наши сотрудники, они прилетели сегодня утром, я переговорю с ними пять минут и вернусь к вам.

Как только все согласно кивают, я достаю мобильный из сумочки, беру его в руки и направляюсь к ребятам. Они замечают меня и встают навстречу. Салия и двое парней, один из которых айтишник, а второй видеограф, улыбаются, и мы приветствуем друг друга. Я задаю дежурные вопросы, связанные с перелётом и размещением в номерах. Прошу быть внимательными на конференции и всё зафиксировать, затем пожелав приятного аппетита возвращаюсь за свой столик.

— … смогу понянчить правнука? — слышу обрывок вопроса, что задаёт дедушка Адэму.

Он застывает,

спина напрягается, кладёт вилку, что держит в руках обратно на стол.

— Перестань смущать мальчика, — Айбике принимается бранить мужа.

Айла и Рашад посмеиваются, косясь на Адэма.

— Мы занимаемся этим вопросом, — отвечает деловым тоном Адэм, словно говорит о каком-то рабочем вопросе или проекте.

«Занимаемся этим вопросом?» — усмехаюсь про себя. И это говорит человек, который не дал себя поцеловать на прошлой неделе? Человек, который закрылся от меня в соседнем номере? Человек, который ведёт себя, как неприступная гора? Человек, который холоден, как айсберг?

Не то, чтобы я действительно хотела или планировала детей, но ведь можно придумать какой-то другой ответ.

Я подхожу к столу, усаживаюсь между Айбике и Рашадом.

Кладу мобильный рядом на стол. Наливаю себе сок, испепеляя Адэма, который сидит напротив, пронзительным взглядом, говорящим: «лжец».

— На самом деле, дедушка Идрис, — обращаюсь к мужчине, решив немного пощекотать нервы своему мужу. — Адэм против детей. Он говорит, что мы слишком молоды для них. Планирует их лет через восемь-десять. Мне ничего не остаётся, как согласиться с ним в этом вопросе. На нём компания, он всё время работает, — заканчиваю тяжело и уныло вздыхаю.

Брови Адэма удивлённо взлетают вверх. Он откашливается, прикрывая кулаком рот, ставит на стол чашку с кофе, смотрит на меня, будто видит впервые.

Откинувшись на спинку стула, я дерзко улыбаюсь ему. Не скрываю своего восторга от того, как уделала его.

«Шах и мат, Адэм Берк. Раз ты так нагло врёшь, я могу делать то же самое.»

— Идрис, — слышу возглас Айбике. — Держи себя в руках.

Перевожу взгляд на дедушку и вижу, как у старика перекосилось лицо. Запоздало жалею о своей шалости. Кажется, мужчина принял всё близко к сердцу.

— Ты это что ж, подлец, — трясущимся подбородком обращается он к Адэму.

Взметает вверх трость, направляет в него. Голос обрывистый, лицо пылает от праведного гнева.

— Ты решил дождаться моей смерти и только после этого обзавестись детьми? Какие десять лет?! Я не проживу столько!

— Дэдэ, — с укором произносит Адэм, отодвигается назад на стуле, избегая удара тростью.

Затем перенаправляет на меня обвиняющий взгляд, в котором читается вопрос: «какого черта?»

— Даю вам год! — убирая трость и ударяя ею рядом с собой, заключает дедушка Идрис. — Чтобы следующий ваш приезд был с моим правнуком. — Слышали?! — смотрит поочередно на нас с Адэмом.

Адэм кивает, желая скорее закрыть эту тему. Я же еле держусь, чтобы не подавиться от смеха.

— Идрис! Какой же ты! Сам детей по указке отца делал и от них этого требуешь, — ворчит на него Айбике. — И что значит правнук? Может девочка будет у них. На все воля Всевышнего. Главное здоровый малыш. В одном прав Идрис — не тяните с этим.

— Дед, — вступает в разговор Рашад, не давая нам возможности ответить. — Давай меня женим? Я не такой медленный, как Дэм. Не заставлю тебя годами ждать правнуков.