Осколки времени
Шрифт:
– Не знаю, - срывающимся голосом проговорил Алек. Он дрожал от голода, жажды и изнеможения. – Где Серегил?
– Тонил, Сера, а ну-ка живо, ведите сюда Барона Серегила и прочих!
– приказал сержант.
Он скинул с себя плащ, обернул им Алека и усадил на ступени. Кто-то подал бурдюк с водой и Алек жадно вцепился в него. Вода была такой прохладной, такой сладкой и - такой настоящей!
Чуть погодя, огромные двери опять распахнулись, и из них выбежал Серегил, ринувшись по ступеням к Алеку, дрожащему под чужим плащом.
–
Он подсел к нему и, откинув с лица Алека выбившиеся прядки волос, внимательно его осмотрел.
– Не знаю, - сказал Алек. – Мне нужны еда и дризийка. Там… были какие-то собаки…
Серегил стянул с него плащ и камзол и выругался, увидев перепачканные кровью повязки на руках и ладони Алека.
Потом он громко что-то кому-то приказывал. Откуда-то появился Микам и обмотал Алека новым плащом.
– Можешь ехать верхом? – в фокусе зрения Алека снова появился Серегил.
– Думаю, да… Могу.
Серегил с Микамом помогли ему взобраться на Ветерка. Алек упал на него, как куль с зерном, пульсирующими от боли руками из последних сил вцепившись в луку седла. Вскочив на Цинрил, Серегил взял Ветерка за поводья и повёл его назад в лагерь.
А потом в глазах Алека всё поплыло, и он видел только, как Серегил с Микамом помогают ему слезть с коня, как ведут в шатёр, где в очаге горит жаркий огонь.
Его уложили на кровать, а чуть погодя над ним склонилась дризийка, и, бормоча извинения, принялась срезать его импровизированные повязки.
– Ну как, всё плохо? – Серегил обеспокоенно глянул через её плечо.
– Несколько нехороших дырок, но сильных порывов нет, - отвечала она. – Мышцы, похоже, тоже не слишком пострадали.
Она поднесла к губам Алека чашку, и он выпил, опознав вкус ивовой коры и макового сока. А потом, когда его накрыло благословенное забытьё, дризийка присела к нему и принялась промывать и бинтовать его раны.
***
– Он исчез в конце глухого коридора, а спустя несколько часов появился уже за стенами дворца, - объяснял Серегил Теро, появившемуся у койки Алека.
Снадобье дризийки действовало. Алек крепко спал.
Теро провёл рукой над его лбом и пожал плечами:
– Не чувствую никакой магии.
– Как такое возможно? – не верил Микам.
– Говорю же вам, он был там, а потом просто взял и… исчез! – воскликнул Серегил.
Теро пригладил короткую бородку и вздохнул.
– Понятия не имею, как такое могло случиться. Полагаю, он сам сможет сказать это нам, как только проснётся.
– Сначала нападение на Мику, теперь это. Хорошенькое начало! – сказал Микам.
– Да уж. Серегил, а ещё чего-нибудь интересного прошлой ночью вы не слышали или, быть может, видели?
– Помимо исчезновения Алека? Нет. Но гвардейцы, что находились тут все эти недели, рассказывают кучи историй про всяких призраков. Здесь определённо творится что-то весьма странное.
Теро покачал головой:
–
– Это не обычное заклинание. Не думаю, что кому-то, кроме выходцев из рода Нисандера такое вообще под силу, тем более некроманту.
– Ну, судя по моим исследованиям, пока нет ни одного свидетельства тому, - согласился Теро.
– Скорее, некромант стал бы ловить его при помощи дра’горгоса, однако я, опять-таки, не чувствую тут ничего подобного, да и мой амулет защитил бы его. Боюсь, тут что-то совсем иное. Мне нужно немного об всём этом поразмыслить.
Серегил устало потёр глаза.
– Тайна на тайне. Работёнка, прямо нам на заказ!
Алек проснулся от боли. Но, хотя бы, в тёплой своей постели. Он почувствовал жар от нагретых камней, которыми его обложили, накидав сверху кучу одеял. Оглядевшись, Алек понял, что он в шатре. В зазоре между полами шатра было светло. Разве вот только что не было ещё совсем темно?
Но стоило ему скинуть с себя одеяла и обнаружить на обеих руках и ладони повязки с пятнами крови и источающие запах медовой мази, как воспоминания нахлынули на него.
– А, наконец-то, - зевнул Серегил, поднимаясь с походной койки на другом конце их шатра. Похоже, он тоже вздремнул.
– Который час?
– Почти обед. Ты спишь с тех пор, как мы утром притащили тебя сюда. Как себя чувствуешь?
Снова натянув на себя одеяла, Алек поморщился от боли.
– Бывало и лучше. Я жутко голоден. И хочу пить.
Серегил высунул голову из шатра, приказал кому-то принести еды, а затем, прихватив мех воды и кубок, вернулся к постели.
Алек осушил три полных кубка, покуда не утолил жажду. Но после этого почувствовал себя ещё более голодным.
– Не расскажешь, что всё-таки произошло?
Алек нахмурился.
– Мы вместе с тобой летели по тому коридору. Я увидел свет и подумал, что там кто-то со светильником. После этого, всё, что знаю, это то, что я был в каком-то непонятном месте.
– Ага, а я-то подумал, послышалось, что здесь голоса, - к ним вошёл Теро в сопровождении растревоженного Микама и служанки с подносом с завтраком.
Она поставила поднос Алеку на постель и Алек, схватив ломоть хлеба, одним махом прикончил его, а затем вцепился в колбасу и сыр.
– Да что же такое, ради Билайри, с тобой стряслось, Алек? – воскликнул Микам, подтаскивая табурет поближе к его кровати.
Алек проглотил и начал всё снова:
– Мы с Серегилом были в коридоре. Я увидел свет и пошёл на него, решив, что он где-то прямо передо мной. Всё, что помню потом, это как я очутился лицом в овечьем дерьме в какой-то деревне. Там были пастухи, но не те, Теро, с которыми мы встречались. Увидев меня, они дали дёру, убежав к каким-то хижинам. Там спустили на меня собак , и мне пришлось от них отбиваться.