Осколок Империи
Шрифт:
Стойка с ружьями находилась в комнате на верхнем этаже. Стены комнаты украшали картины с изображенными на них более или менее дикими животными, там также были головы и копыта оленей. У стойки стояло около полудюжины духовых охотничьих ружей. Они обыскали комнату, и наконец Лэйни нашла ящик, в котором находилось несколько коробочек с прозрачными капсулами, каждая в два дюйма длиной.
— Судя по их внешнему виду, они смогут свалить даже бандерснатча, — сказал Мэт. Сам он видел бандерснатчей
— Такая штука легко свалит лося. Но ружья стреляют только один раз, потом их надо перезаряжать. Постарайся не забыть об этом.
— Это что — для большего спортивного азарта?
— Думаю, да.
Усыпляющие пистолеты Специальной полиции стреляли длинной очередью маленьких капсул. Попадание одной капсулы вызывало лишь небольшое головокружение. Требовалось по крайней мере полдюжины капсул, чтобы свалить человека.
Мэт закрыл коробочку с большими усыпляющими капсулами и положил ее в карман.
— При попадании такой штуки ощущение, наверное, такое же, как если бы в тебя врезался острый кусок льда, даже если опустить действие снотворного. Как ты думаешь, она может убить человека?
— Не знаю, — сказала Лэйни. Она отобрала два ружья. — Возьмем вот эти.
— Джей!
Худ остановился на полдороге к гостиной, повернулся и пошел в столовую.
Лидия Хэнкок нагнулась над Миллардом Парлетом. Она аккуратно сложила его дряблые руки на коленях.
— Подойди и посмотри на это.
Худ посмотрел на спящего члена Экипажа. Миллард Парлет уже начал приходить в себя. Его глаза были открыты, хотя он, конечно, еще не мог ничего видеть. Худ заметил еще кое-что и нагнулся, чтобы рассмотреть лучше.
Руки старика были разными. Кожа одной была покрыта крапинками от старости. Конечно, кожа не могла быть такой же старой, как сам Миллард Парлет, но он, по всей видимости, давно не заменял ее. От кончиков пальцев до локтя рука казалась какой-то обезличенной и даже показалась Худу искусственной. Частично тому виной было, конечно, его воображение. Худ знал заранее, что Парлет наверняка часто пользовался банком органов в течение своей продолжительной жизни. Было отчетливо видно, что кожа левой руки была сухой, сморщенной и покрытой пятнышками, а ногти на пальцах потрескались и постепенно отламывались.
В то время как кожа правой руки была похожа на кожу ребенка, гладкая и розовая, лишенная всякого загара, почти прозрачная. Пальцы были увенчаны рядами идеальных ногтей. Уже в школьные годы вряд ли кому удавалось сохранить такие ногти.
— Наш баловень судьбы только что сделал трансплантацию, — сказал Худ.
— Нет. Посмотри сюда. — Лидия указала на запястье Милларда. Запястье Милларда Парлета охватывала неровная полоса меньше дюйма шириной. Она была молочно-белого цвета, совершенно нехарактерного для человеческой кожи.
— И здесь тоже. — Подобное кольцо окружало первый сустав большого пальца Парлета. Кожа над кольцом была сухой, а ноготь потрескался и местами сошел.
— Ты права, Лидия. Но что это? Искусственная рука?
— И, может быть, там, внутри, пистолет. Или передатчик.
— Ну, во всяком случае не передатчик. Сейчас здесь было бы уже полным-полно полиции. — Худ взял правую руку Парлета и пальцами ощупал суставы. Он почувствовал старую кость и мускулы под детской кожей, и суставы, которые скоро будут поражены артритом. — Это настоящая человеческая рука. Но почему же он не заменил ее всю?
— Думаю, ему самому придется рассказать нам об этом.
Худ поднялся. Он чувствовал себя чистым, отдохнувшим и сытым. Если им придется ждать, пока Миллард Парлет заговорит, они выбрали совсем неплохое место для этого.
Лидия спросила:
— А как там дела у Лэйни с Мэтом?
— Не знаю. И даже не собираюсь узнавать.
— Наверное, это немного обидно, Джей. — Лидия засмеялась лающим смехом. — Ты потратил почти половину своей жизни, пытаясь найти кого-нибудь с телепатическими способностями на Плато. А теперь, когда такой человек наконец появился, он не желает иметь с нами дела.
— Я скажу тебе, что меня действительно расстраивает в отношении Мэта Келлера. Я ведь рос вместе с ним. В школе я никогда не обращал на него внимания, за исключением одного раза, когда он действительно вывел меня из себя. — Худ рассеянно потер двумя пальцами шрам на груди. — Он все время находился под самым моим носом. Но все-таки я был прав, не так ли? Парапсихологические способности существуют, и мы можем использовать их против Госпиталя.
— Можем ли?
— Лэйни обладает даром убеждения. Если уж она не сможет уговорить его, то я и подавно.
— А ты, оказывается, довольно хитер.
— Ну уж не хитрее тебя.
Снова раздался лающий смех:
— Сдаюсь!
— Я так и думала, что это должно быть в подвале, — сказала Лэйни.
На стенах висели различные инструменты. На столе лежали электродрель и ленточная пила. Ящики были полны гвоздей, винтов и гаек…
— Наверное, молодой Парлет часто занимается строительством, — предположил Мэт.
— Вовсе необязательно. Может быть, это просто его хобби. Давай-ка, Мэт, клади сюда свои руки. Вот эта ножовка нам подойдет.
Через двадцать минут он яростно растирал свои запястья. Без наручников его руки, казалось, стали на несколько фунтов легче.
Для Джезуса Пиетро настало нелегкое время ожидания.
Рабочий день уже давно закончился. Из окон его кабинета полоса деревьев казалась темным пятном на фоне более светлого, но быстро темнеющего серого тумана. Он позвонил Наде и сказал, чтобы она не ждала его сегодня. К дежурству в Госпитале приступила ночная смена, усиленная по распоряжению Джезуса Пиетро десятками дополнительных охранников.