Осколок
Шрифт:
— А если нет, мы пошлём весть войскам! Пусть присылают свои сотни и говорят с ними на понятном языке! Грабить им никто не позволит, — тихо, чтобы не услышал удаляющийся Карагаз, сказал Адрей.
— Я вас никогда не забуду, клянусь Держателями Мира! Денег у нас нет, но мы вам отрядим пушнины и икры, рог и кость… На следующий год. Продав это в большом городе, в накладе не останетесь! Благослови вас все силы земные, небесные и хрен знает какие ещё! — зачастил Гарон с блеснувшими на глазах слезами. — Если бы не вы…
— Далур! До деревни пойдёте с
— Да, — крикнул Далур и чуть помедлив добавил: — Вождь.
— Вождь? — вытаращила глаза Арди. — Ты, никак, не проснулся ещё? Али съел чего?
— Проснулся, — проворчал Далур. — И со вчерашнего завтрака не жрал ничего, кусок поперёк горла встаёт. Я помочь им хочу. Останусь, может, чтобы дел не наворотили. Эти примут. Пока правды про меня не узнают, а сказать им некому. Ну да рано об этом. Сначала Фланово золото отработать надобно.
— Ну точно, — Арди выразительно цокнула языком. — Опять свою любимую песню затянул. Только теперь с этими вот жить хочет. Ты в своём уме?
— В своём! — отмахнулся Далур. — И нечего ко мне лезть!
Арди лишь махнула рукой.
— Как скажешь.
Далур перевёл разговор.
— Флан сказал, за деревней Кровобородов на нас выйдет, а покуда сами. Тем паче вон сорока его головой крутит, авось не потеряет. — Далур наконец заметил птицу.
— Кстати, о птичках, — Арди перевела взгляд на Адрея. — Ты как? В монастырь свой направишься или Гарону пособишь в Каменной Топи? Дело сделано, селяне твои по домам идут.
— Сама-то как думаешь? — огрызнулся тот. — Ты за кого меня принимаешь? Я с вами теперь, пока по совести долг не верну. Вы всю свою плату от Флана отдали. Да и опасность для посёлка не миновала. Скорее наоборот. Так что не оскорбляй меня своими сомнениями!
Арди промолчала. Молчун ухмыльнулся. Далур обрадовано хлопнул Адрея по плечу.
— Вот и славно! От помощи отказываться в нашем деле себе дороже! Ну, ходу!
Прошло совсем немного времени с момента прихода Кровобородов, но они уже растащили с телег все мешки и свёртки, разложили их по носилкам и закрепили на широких сильных спинах. Карагаз обвёл всех внимательными серыми глазами и громко что-то рявкнул на дварфийском. Толпа кровобородов одновременно качнулась вперёд, ноги в меховых обмотках тяжело оттолкнулись от земли, и дварфы ходко направились к сплошной стене деревьев на севере.
— Что он сказал? — Арди приходилось поторапливаться, чтобы не отстать от неожиданно быстро идущих кровобородов.
— Сказал, что следующий привал будет завтра в полдень. В их деревне, — Далур поправил на плечах трёхпудовый мешок с зерном, приноравливаясь к темпу ходьбы.
— Мы пустые туда дольше шли. Он совсем умом тронулся? Да тут на каждом по несколько пудов груза!
— Если мы будем идти не останавливаясь на ночёвку, мы успеем, — равнодушно, как о чём-то само собой разумеющемся, ответил Далур.
Они шли. Шли не сбавляя скорости, лишь два раза остановившись для того, чтобы закинуть в рот по полоске вяленого мяса и запить водой. Мир сжался до вдохов и выдохов, до шелеста сухой листвы под ногами и неумолимо тянущего к земле груза. Кровобороды, словно духи леса, двигались большой нестройной толпой, в полном молчании и не выказывая никаких признаков усталости. Лишь дыхание было чуть тяжелее, чем обычно, и лица над красными бородами, казалось, перенимали их цвет.
Шаг.
Ещё один.
До тех пор, пока цель не будет достигнута.
Деревня Кровобородов осталась далеко внизу и позади, вместе с хмурыми и неприветливыми лицами, грубыми каменными хижинами и Карагазом, который заставил всех четверых поклясться в том, что те не тронут ничего в древнем чертоге и не станут разворовывать вещи его предков. Уже давно перевалило за полдень, и солнце ползло к горизонту, рождая причудливые тени от острых разбросанных тут и там камней.
— Как не хватает зелени. Хоть рощица какая задрипанная попалась бы. На виду идём, как безумные, — Арди с чувством пнула камешек, и тот задорно подпрыгивая устремился вниз по тракту.
— Никак соскучилась? Пару дней, как ушли из лесов, а ты уже? — Далур коротко хохотнул и с лаской посмотрел по сторонам, на каменистые склоны и ущелья. — А мне тут по нраву. Хоть гоблин из-под куста не лезет.
— Зато орк лезет. А он, говорят, здоровее и злее. А, Далур? Врут, как думаешь? Или все узнаем скоро? — едко спросила девушка.
— Я-то тут причём? Может, и узнаем. Карагаз говорил, они через полдня пути, направо от путевого камня попадаются. Да и то не так часто. Топором учёные.
— Этих научишь, как же.
— Нам-то налево надо, аккурат по тракту. Так и топать не сходя, пока он не закончится, да в старые врата не упрёмся. А мы пока не дошли даже до развилки.
— Считай, дошли, — Молчун указал на выглянувшие из-за поворота два огромных стоящих один на другом валуна.
Даже издалека было видно, что на поросших густым ковром мхов телах древних камней вытесаны руны и знаки, но какие именно издали разобрать не получалось. Тракт перед путевым камнем сворачивал влево и терялся в очередном ущелье. Направо же в безумное нагромождение валунов ныряла небольшая, но различимая тропа.
— О! Ты гляди-ка! Сидит, как на пикнике! Точно пастух на лугу близ деревни, — Арди указала пальцем на небольшую фигурку, что-то жарящую на костерке.
— А ты говоришь, орки. Нет тут никого. Этот умник как тогда сказал? Много глаз, и видит всеми? Стало быть, вокруг никого опасного. Ну кроме нас. Вот все и попрятались, — Далур сделал страшное лицо и округлил глаза. Опухоль с разбитого лица только стала спадать, болячки на заживающих губах и повязка на ухе совсем не добавляли ему внушительности, и Арди рассмеялась.