Осквернитель Соломон III
Шрифт:
Отец зашел первым, а следом за ним и дядя, все еще не спуская глаз с леса. Зайдя внутрь, Соломон закрыл дверь и запер ее. Боже, он молился, чтобы это не оказалась ловушкой. В темноте у них было мало шансов против любого, кто скрывался внутри.
– Мисс Мэри?
– прошептал Соломон в случае, если он ошибался и никакой опасности не было.
Если она спала, то не услышала бы его. Странный запах щекотал его ноздри.
– Нам нужен свет, - сказал он, прежде чем вновь позвать: - Мэри?
Из дальнего угла донёсся стон, от которого волосы стали дыбом. Голос не был женским.
– Черт, - выругался
– Что это, черт подери? Нам нужен свет.
Дыхание Соломона ускорилось, когда он поспешил к камину, где старушка держала фонарь. Положив дробовик на выступ, он нашел спички.
– Иисусе, - прошептал его отец.
– Не зажигай свет!
Спичка зашипела и вспыхнула, и Соломон повернулся в тот момент, когда отец резко налетел на него и задул огонек.
– Здесь что-то произошло, - произнес отец едва слышно, когда Соломон уставился в темноту. Его глаза были широко раскрыты от ужаса того, что он увидел за те несколько секунд до того, как свет исчез.
Кровь. Много крови.
– Господи, думаю, я нашел Джимми, - прошептал дядя Джо в темноте.
О, Боже. Где же мисс Мэри?
Глава 3
Весь оставшийся путь до своего старого дома Хаос прокручивала в голове план. Сначала она найдет бабушку. Затем раздобудет ответы, которые искала. Если найдет Шантиль, то вытащит и ее. Она найдет способ, она должна. Нужно мыслить по-другому, играть хитрее. Использовать все скрытые лазейки, чтобы добыть информацию. Использовать все свои таланты и способности, таким же образом, как делал это Мастер, чтобы следить за всеми членами церкви, живущими в Часовне Света.
Она старалась держаться густой части лесистой окраины площадью в пятьсот акров. Дружелюбный старик, подвезший ее, настоял, чтобы она взяла с собой плед. Хаос с радостью согласилась. Было темно, и широкая ткань прикрыла ее яркое платье. Она должна была подумать и об этом. Ей необходимо все продумать еще раз, у нее не было шанса на ошибку, если она собиралась помочь Соломону и Шантиль. Она была более чем уверена, что его жена находилась сейчас в общине, внутренний голос подсказывал ей это. Так происходило всегда. Только когда она стала старше, то поняла, что не все наделены подобным предчувствием. А если и были, то не всегда могли расслышать его или понять.
Хаос осмотрелась вокруг, ее грудь тяжело вздымалась, а кожа поблескивала от пота, когда она добралась до задней части здания. Она взглянула на место, до которого ей нужно было добраться. Вход находился рядом с потайной дверью. Стояла тишина, но это не значило, что за местом не установлено наблюдение. Без сомнения, им было приказано наблюдать за домом. При виде окружающей обстановки ее постепенно наполнило чувство покоя. Все было таким знакомым, она чувствовала себя в безопасности. Она знала это место лучше, чем кто-либо, и так, как никто другой. Она сблизилась с ним. Она любила места, которые никто не любил. Уродливое старое каменное сооружение, трава, деревья – всё так напоминало её саму. Используется по назначению, но никогда по-настоящему никому не принадлежит и в то же время является частью чего-то более значительного, чем все думали. Она стала единым целым с этим местом, и, казалось, оно тоже приняло
Теперь, когда Хаос стояла здесь, она была уверена, что это место приняло ее для определенной цели. И темные тайны, отпечатанные на этих землях, скроют ее от того, кто пытался уничтожить все, что она любила. Ведь все эти темные секреты были частью ее самой.
Она стояла в тени деревьев, изучая каждую щель, окно и тени, обволакивающие тихое и внушительное каменное сооружение. Сейчас или никогда.
Хаос сняла тяжелые ботинки, нуждаясь в предельной аккуратности и скрытности, которые могли обеспечить только босые ноги. Это также позволило ей вновь ощутить связь с землей.
Она глазами отметила цель, ее поступь была твердой и уверенной. Она предпочитала представлять себя в образе красивой танцовщицы, несущейся по сцене. Бегущей на встречу к самому великолепному выступлению, к которому она готовилась на протяжении всей своей жизни. Она даже слышала аплодисменты восхищенной аудитории, когда привела бы Мастера к его заключительному акту. В самый низ, туда, откуда мертвые не возвращаются, чтобы помешать живым. В могилу, которая запечатывает всех демонов в ловушке.
А Мастер и есть настоящий демон.
****
– Что это было?
– задыхаясь, произнес Соломон.
– Забаррикадируй дверь!
– прорычал отец. Соломон напрягся, как только услышал скрежет передвигаемой мебели по полу.
– И держись подальше от окон.
– Он жив, - произнес дядя.
– Я ни черта не вижу.
– Дай ему спички, - прошипел отец в ответ.
Соломон обернулся, крепко сжимая пистолет. Он положил оружие за пояс.
– Они у меня, - прошептал он, идя на голос.
– Я взял спички.
– Принеси их, - сказал дядя.
– Зажги. Мне нужно видеть.
Кашель оборвал голос дяди, и Соломон опустился на колени рядом с ним. В течение пяти секунд он пытался совладать с дрожью в руках, чтобы высечь искру.
Свет вспыхнул, падая на Джимми.
– Вот, черт, - выдохнул Соломон.
Чернокожий мужчина сидел в углу. Его тело было обмякшим. Кровь покрывала нижнюю половину лица, проложив кровавую дорожку до груди, испачкав белую майку.
– Джимми, - позвал дядя, махнув рукой перед его лицом. Его дыхание было тяжелым, как у человека, которого часами пытали, и теперь он молился лишь о том, чтобы смерть, наконец, забрала его. Его тело содрогалось в частых конвульсиях, в то время как Соломон оставался неподвижным от ужаса. Но вся эта кровь не могла принадлежать Джимми. Он был покрыт ошметками плоти, перемешанными с кровью и волосами, которые не принадлежали чернокожему.
– Я нашел Мэри, - болезненно прошептал отец,
Спичка обожгла пальцы, и он выбросил ее. Внезапно внутри него зашевелилось ощущение надвигающегося ужаса, но он оттолкнул его от себя. Ему нужен глоток свежего воздуха, но вокруг стоял лишь смрад и ничего кроме смерти.
Дядя схватил коробок спичек онемевшими руками, пытаясь зажечь другую. Соломон не хотел смотреть. Он не оглядывался вокруг и пытался не связывать осязаемый запах с кровью. Но ему это было и не нужно. Все это уже буквально выжжено в его разуме. Его кожа покрылась мурашками, он хотел как можно быстрее убраться отсюда.