Основание и Земля (Академия и Земля)
Шрифт:
– Да, вы. Я понимаю изолянтов не больше, чем вы понимаете Гею, но чувствую, что вам нравится быть в центре внимания на этом корабле, и вы можете видеть в Фоллом соперника.
– Ерунда!
– Не большая, чем ваше предположение, что я пренебрегаю Пилом.
– Тогда давайте объявим перемирие и кончим на этом. Я попытаюсь взглянуть на Фоллом, как на девушку и не буду чрезмерно тревожиться о чувствах Якова.
Блисс улыбнулась.
– Спасибо. Тогда это все.
Тревиз отвернулся, и тут Блисс сказала:
– Подождите!
– Да? – спросил
– Тревиз, мне совершенно ясно, что вы грустны и печальны. Я не собираюсь зондировать ваш мозг, но может, вы расскажете мне, в чем дело? Вчера вы сказали, что в этой системе есть подходящая планета и были вполне довольны… Надеюсь, она никуда не делась. Ошибки в определении не было, не так ли?
– В системе есть подходящая планета, и остается здесь по-прежнему, – сказал Тревиз.
– И она нужного размера?
Тревиз кивнул.
– Поскольку она подходящая, значит, размер у нее тот, что нужен. И она на нужном расстоянии от солнца.
– Тогда что же неладно?
– Мы достаточно близки к ней, чтобы анализировать атмосферу, однако у нее нет ничего, о чем стоило бы говорить.
– Никакой атмосферы?
– Ничего, о чем стоило бы говорить. Это необитаемая планета, а других, хотя бы немного пригодных для заселения, здесь нет. Третья попытка дала нулевой результат.
Мрачный Пилорат никак не мог решиться нарушить молчание Тревиза. Он смотрел сквозь дверь в пилотскую рубку, видимо, надеясь, что Тревиз сам начнет разговор.
Однако тот молчал.
Наконец, не в силах выносить это, Пилорат довольно робко сказал:
– Что мы теперь будем делать?
Тревиз поднял голову, на мгновение глянул на Пилората, отвернулся и сказал:
– Садиться на планету.
– Но раз там нет атмосферы…
– Компьютер ГОВОРИТ, что ее там нет. До сих пор он всегда говорил то, что я хотел услышать, и я принимал это. Сейчас он сказал мне такое, чего я слышать не хотел, и я собираюсь проверить это.
– Вы думаете, с ним что-то не в порядке?
– Нет, не думаю.
– А может, по какой-то причине он испортился?
– Едва ли.
– Тогда почему вы беспокоитесь, Голан?
После этих слов Тревиз повернулся с креслом к Пилорату и с лицом, выражавшим почти отчаяние, сказал:
– Разве вы не видите, Яков, что я не могу думать ни о чем другом? Мы не нашли ничего, касающегося нахождения Земли, на первых двух мирах, а теперь и третий оказался осечкой. Что мне теперь делать? Бродить от мира к миру, осматривать их и спрашивать: «Простите, где находится Земля?» Земля слишком хорошо скрыла свои следы. Нигде не осталось даже намека. Мне начинает казаться, что мы не можем заметить эти следы, даже если они существуют.
Пилорат кивнул и сказал:
– Я и сам думал об этом. Может, поговорим немного? Я знаю, старина, что вам очень плохо и вы не хотите разговаривать, поэтому, если скажете, я могу уйти и оставить вас одного.
– Давайте поговорим, – сказал Тревиз, издав звук, очень похожий на стон. – Что еще я могу делать, кроме как слушать?
– Непохоже, чтобы вы действительно хотели разговаривать, – сказал Пилорат, – но, может, это пойдет нам на пользу. Пожалуйста, остановите меня, если решите, что больше не можете выдержать… Мне кажется, Голан, что Земле нужны не только пассивные отрицательные сведения, чтобы укрыть себя. Ей недостаточно просто уничтожить все упоминания о себе. Может, она не насаждает фальшивые доказательства, а активно работает в другом направлении?
– Что вы имеете в виду?
– В нескольких местах мы слышали, что Земля радиоактивна, и это может предназначаться для того, чтобы отбить желание искать ее. Если она действительно радиоактивна, достичь ее совершенно невозможно. По всей вероятности, на нее даже невозможно высадиться. Даже роботы-исследователи, если бы у нас был хоть один, не смогут выстоять против радиации. Зачем же тогда искать? А если же на самом деле она не радиоактивна, то сможет жить спокойно, исключая визиты случайных пришельцев, но даже на этот случай у нее могут быть какие-то способы маскировки.
Тревиз с трудом улыбнулся.
– Довольно странно, Яков, но эта мысль посетила и меня. Мне пришло в голову, что этот невероятно огромный спутник был выдуман и вставлен в легенды многих миров. Что касается газового гиганта с чудовищной системой колец, то он так же невероятен, и точно так же мог быть вставлен. Возможно, все это предназначено для того, чтобы мы искали нечто несуществующее, так что мы можем пролететь через искомую систему, смотреть на Землю и не узнать ее, потому что фактически нет ни огромного спутника, ни окруженного кольцами соседа, ни радиоактивной оболочки. Следовательно, мы не узнаем ее, и у нас не возникнет даже мысли, что мы видели Землю… Впрочем, все может быть еще хуже.
Пилорат подавленно посмотрел на него.
– Что может быть еще хуже?
– Это возможно, если ваш разум погружается в глубины ночи и начинает изучать обширное королевство фантазии. Что если способности Земли прятаться неисчерпаемы? Что если наш разум может быть затуманен? Что если мы можем двигаться мимо Земли с ее огромным спутником и окруженным кольцами газовым гигантом и не видеть ничего этого? Что если мы уже проделали это?
– Но если вы верите в это, почему вы…
– Я не сказал, что верю в это. Я говорю о больной фантазии. Мы будем продолжать искать.
Пилорат заколебался, затем сказал:
– Но как долго, Тревиз? В какой-то момент нам все равно придется сдаться.
– Никогда, – яростно сказал Тревиз. – Если мне придется провести остаток жизни бродя от планеты к планете, осматривая их и спрашивая: «Простите, сэр, где находится Земля?», я буду заниматься этим. Однако вас с Блисс и даже Фоллом я в любой момент могу вернуть обратно на Гею и продолжать поиски в одиночку.
– О, нет! Вы же знаете, что я не покину вас, Голан, так же как и Блисс. Если нужно, мы будем искать планету вместе с вами. Только ЗАЧЕМ?