Основы женского шарма
Шрифт:
– Просто я тоже здесь живу и вижу, что происходит.
– Слушай, да ты у меня совсем большая и умная, – поразилась я. – Как так получилось?
– А ты еще поуходи в себя несколько лет и вообще детей своих не узнаешь.
Я рассмеялась. Да, жаль, конечно, что кто-то от нас уходит, не выдержав удач на нашем жизненном пути. Но остаются лучшие, и мне очень повезло, что эта лучшая – моя дочь.
– И вообще, мам, хватит тут сопли по щекам размазывать. Раз уж ты решила машину брать, придется учиться водить. Я тут присмотрела одни курсы вождения.
– Да когда ты успела? Я только вчера про машину сама подумала.
– А они тут рядом, на Полярной улице. Я телефон переписала, так что давай звони.
–
– Хватит колбаситься. Если ты тормозишь, я тебя сама завтра запишу. Готовься к занятиям.
– Пожалей!
– Ни за что. Я, может, хочу ездить в бассейн на собственной маме.
– На машине.
– Это ты как хочешь назови.
Вот так, у каждого свой интерес. Ну и пусть записывает. Назвалась груздем, так полезу. Куда там? В корзину… Интересно, как Мотька переживет, если увидит меня за рулем? Как бы только инфаркт не шарахнул. Лечи ее потом.
Глава 3
Круговорот меня в природе
Мне порой хочется расхохотаться, когда я смотрю на себя со стороны. Неужели это я, Олька Петрова, красивая и бесполезная для общества папенькина доченька, бегаю с важным видом по отремонтированным залам «САИНа» и провожу какие-то переговоры. Люди у меня что-то спрашивают, а я, порой совершенно не шаря, отвечаю им, надеясь на удачу и на свою природную логику. А между тем я, оказывается, произвожу впечатление крепкого профессионала. Хотя бы потому, что в первый же день самостоятельно, без подсказок включила компьютер и нашла там базу данных квартир. А что, с ней я основательно ознакомилась, когда батрачила на Лукина. Теперь только и осталось, что выпендриваться полученными знаниями, набивая себе цену. Я никому тут не обмолвилась, ни словечка, ни полвздоха, но про себя решила – хочу расти. Карьеры хочу. Раз уж я теперь одинокая не слишком молодая женщина, хотя с этим можно поспорить. Это для Мотьки тридцать один год – уже повод собирать документы для оформления пенсии. Но по российскому законодательству я уйду на пенсию годам так к семидесяти, если ничего не путаю, значит, сейчас я практически вступила в пору трудовой и половой зрелости. И вполне могу рассчитывать на неослабевающий к себе интерес по крайней мере некоторых особей мужеского пола. В любом случае, на вечера «кому за тридцать», на которых старые импотенты выбирают старых дев, чтобы еще раз испробовать многообещающую виагру, мне идти еще рано. Лучше я построю глазки начальнику своего отдела.
– Скажи мне, Паша, – это я ему, так как уже к концу первой недели работы мы с ним были не разлей вода. Кажется, у меня судьба получать себе в руководители мужиков, ценящих упругую, налитую грудь и шарообразно-притягательную задницу. Так вот… – Скажи мне, Паша, что это у нас в компьютере за ярлычок? – А тон у меня, как у лисы Алисы из знакового кино про Буратино.
– Какой ярлычок? – замурлыкал Сенокосов в ответ и нежно склонился надо мной. Очень эротично.
– А вот этот. «САИН» – база данных.
– А это наша глобальная база данных. Там можно получать данные из законов, какие-то новости фирмы. Там куча всякой информации. Черт ногу там сломит. Не забивай свою милую головку.
– О'кей. Но если я там поброжу, это не будет нарушением регламента?
– Нет. Только авторизовывайся под своим паролем.
– Без проблем, – кивнула я и уткнулась в компьютер.
– А может, пойдем, кофейку
Сенокосов любил поговорить по душам. И еще он считал меня перспективной сотрудницей и был любезен и разговорчив. К слову, мой талант маклера оценил только он один. Остальная масса нашего отдела воспринимала меня очень отрицательно, обливала холодом и презрением. Девять лиц разного пола сквозь зубы бросали мне: «Здрасти» – и затем старательно делали вид, что меня в отделе не существует. Такой летучий голландец от риелторства. И связано это было с одним-единственным фактом. Я заключала договора. Наверное, сработал «эффект казино», в смысле – новичкам везет. Но за первую неделю работы я заключила сразу два договора, а в последующие три недели еще четыре. Это если не считать тех, кто был на подходе. При этом я имела наглость проигнорировать традиционную процедуру утверждения себя в коллективе. То есть я не лебезила перед всеми подряд, пытаясь уверить, что я тут просто постоять пришла. Что они тут – стадо гениев, а я так – плебей-самоучка. Наоборот, еще не проставившись ни единой бутылкой (а с какой радости, если после Нового года всех и так от спиртного до сих пор колбасит?), я уже всем твердо дала понять, что пришла именно зарабатывать деньги. И если у меня получится их выдернуть из-под кого-то из-за их лени, нерадивости или просто так, то я это непременно сделаю, не постесняюсь. В общем, меня приняли плохо, но теперь, особенно после сцены, устроенной мне Матильдой, я относилась к этому гораздо спокойнее. Хорошо уже, что меня так мило принял Сенокосов. Но вот только спать я с ним не буду. Не вижу резонов. Теперь только по любви. Не обязательно по большой, можно и по маленькой. Или по средненькой, но только не из любви к служебному положению.
Мне, откровенно, совсем некогда заводить романы и заниматься глобальным позиционированием себя в среде конкурентов. Я учусь водить автомобиль. Вот уже месяц как я начала этот марафон на свою голову. Теперь бегаю между офисом, курсами, магазинами и клиентами. Дурдом. Но все-таки ничего хуже, чем автомобиль, человечество еще не придумало. Весь минувший месяц, вплоть до середины февраля, я, как пионер-герой, после работы и посещения рынка, увешавшись сумками, перлась на занятия по теории вождения. И только мечты о том счастливом дне, когда эти сумки, а заодно и мою персону потащит железный конь, гнали меня три раза в неделю на занятия. Хотя в принципе там было интересно. Преподаватель, обтрепанный мужик лет пятидесяти, из тех, кто с удовольствием посвящает выходные продуванию карбюратора (процедура, смысл и технология которой недоступны моему простому женскому разуму) и замене свечей. Поскольку свечи для меня – исключительно церковный атрибут, то к процедуре их замены я тоже отнеслась с трепетом.
Наш первый урок этот профессиональный автолюбитель начал примерно так:
– Знаю, что все вы, здесь собравшиеся, надеетесь, что ваш путь водителей будет устлан розами. На это отвечу – ежегодно в российские тюрьмы сажают около тридцати тысяч водителей, ставших убийцами на дорогах. Так что ваши шансы еще пожить на свободе снижаются практически с каждым занятием. И еще, знание правил дорожного движения – это, конечно, полезный и необходимый навык. Но мы здесь будем заниматься исключительно подготовкой к сдаче экзамена в ГИБДД. Всем все понятно?
– Не очень, – забубнили мы.
– Не удивлен. Ваша сверхзадача на сегодняшний день – просто выучить экзаменационные билеты, их около пятидесяти, и они не меняются.
– А понимать мы их не должны? – съязвил кто-то с галерки.
Но преподаватель не смутился ничуть.
– Нет. Понимает ли обезьяна, почему, если нажать на красную кнопку, появляется банан, а если на синюю – ее бьют палкой?
– То есть мы обезьяны? – решила обидеться я.