Особо опасен
Шрифт:
На козлах сидело сразу трое. Молодой мужчина и две девушки. И несмотря на их странную одежду, я узнал их всех…
Вчерашней эйфории от возможной предстоящей встречи с братом у меня сегодня не было. Перегорел я. Вчера, когда сказали, что меня ищет неизвестный белый парень, я был готов выскочить из кожи и бежать ему навстречу. Потом был облом, когда брат оказался не моим братом. Но потом, ночью, когда я обнаружил, что его убили… Убили только потому, что он лёг спать ближе ко входу, чем я.
Я
Хотя о чём это я? Сам-то тоже хорош. Если бы не крепкие армейские ботинки, то в остальном я — вылитый индеец. Штаны и куртка из тонкой кожи. На голове повязка из красной ткани. Не хватает только трёх перьев, которые я снял после вчерашнего сборища вождей и шаманов. Вчера Койот настоял, чтобы я вставил за повязку все свои три заслуженных пера. Но после, уже дома, я их снял и убрал куда подальше. Изображать индейца мне не понравилось.
Лёшка был настроен более радушно. Он соскочил на землю и в момент сграбастал меня в объятьях, да так сильно, что у меня аж кости захрустели. Правда и я не отставал. Я прижал к себе самого родного в этом мире человека, а на глазах у меня сами собой появились скупые слёзы радости.
Маринка и Алёнка уже были рядом, норовя чмокнуть меня в щёку, то с одной, то с другой стороны. Та ещё куча мала получилась. Койот, Ани, Туся и остальные присутствующие смотрели на нас с удивлением. А кое-кто даже показывал на нас с Лёхой пальцами. Наверное, не ожидали, что у «белого брата», представленного им Старым Вороном, есть ещё один брат. Ведь мы с ним, несмотря на разную одежду, как в той сказке: «Двое из ларца, одинаковы с лица.»
— Вы во что это вырядились? — поинтересовался я после того, как первые объятия и похлопывания на спине прекратились.
— Ты на себя-то погляди. Настоящий индеец.
— Мне тут три пера ещё вручили, за заслуги. Но я их дома оставил. Так что имею право. А вот ты, одет, как деревенское пугало. Зато девочки, просто барышни из института благородных девиц прошлого века.
— Ну, вот. Наряды наши ему не нравятся… — поджала губы Маринка.
— Наоборот, нравятся. Только не тот век на дворе вроде бы. Вы не перепутали?
— Не перепутали, Саша. Не перепутали. — вступила в разговор Алёна. — Ты теперь вот почти индеец, а мы почти
— Какие немцы?
— Оренбургские. — добавил Лёшка.
— Чё за хрень? — я реально не понимал ничего.
— У тебя тут есть дом или ещё какое место, где можно посидеть да поговорить… — спросил Лёха, и добавил: — Без свидетелей, желательно.
— Место найдётся, но сейчас не слишком-то удобно…
— Да я вижу, что тут у тебя какой-то шухер местного значения. Что-то случилось?
— Да, уж, случилось… Меня тут один хрен ночью убить хотел.
— Ты в своём репертуаре. — фыркнула Маринка.
— А я тут при чём?
— Да вечно вокруг тебя всякие неприятности вертятся.
— Ага. А ещё я магнит для идиотов.
— И идиоток тоже. — вставила свои пять копеек Алёна.
— Ты на кого это намекаешь? — насупилась Маринка.
— А ты не помнишь про ту дуру, которая в Крыму…
— Да, помню, я… Помню…
— Вот и я про это.
Похоже, что между девочками где-то пробежала чёрная кошка. «Ой, вей…» Как говорят в Одессе. Девочки — они такие девочки.
К нам подошёл Койот.
— Это твой брат? — спросил он меня.
— Да, Койот!
— Тело убитого уже унесли. Его похоронят, как положено.
— А что с этим будет?
— С тем, кому ты дал имя Куриная Жопа? — усмехнулся Койот.
— Да.
— Его будут судить. А ты можешь пригласить своего брата и этих женщин в дом. Это же теперь твой дом.
— А настоящие хозяйки этого дома не будут против.
— Они будут только рады принять дорогих гостей. И накормят, и с лошадьми помогут.
— Спасибо!
Койот развернулся, и молча ушёл
— Это кто был? — спросил Лёха. — Местный вождь?
— Нет. Вождём тут трудится его отец. А Джон — лесной рейнджер. Но по настоящему его зовут Койот Без Следа. Видел бы ты, как он по зелёнке ходит. Ни следа за ним не остаётся…
— А тебя теперь, как зовут?
— У меня много имён. Индейцы дали мне имя: Белый Человек Говорящий с Медведем. Ну, если покороче, то просто Белый Медведь.
— Умка! — вставила свою шутку Маринка.
— А ещё меня тут называют Айвен.
— Это английское прочтение имени Иван? — поинтересовалась Алёна.
— Что-то типа того. Я всё-всё расскажу, только давайте сперва в дом зайдём.
* * *
Но поговорить сразу всё равно толком не удалось. Ани и Туся уже накрыли стол. Мой живот чуть не урчал от голода. Ночь ведь получилась бурной, а с вечера во рту маковой росинки не было. И хотя мы вчера с братом покойного Джека Прайора не хило так поужинали, но… Чёрт возьми. Брат покойного сам уже стал покойным. Да, еж твою медь!