Особо опасная статья
Шрифт:
Но что-то заставило его вынуть руку из кармана, где лежали ключи от номера, и он прошел дальше по коридору. Туда, где весело гудел пылесос.
525… 527… 529… Вот он, номер 531, где симпатичная горничная в отутюженном фартучке и крошечном кокошнике резво водит широкой щеткой по ковровому настилу. Хороший номерок, кровать на двоих…
– Простите… – бросил Немиров, не особо надеясь на успех. И его, конечно, никто не слышал.
– Девушка!
Она либо глуха, либо слишком занята мыслями о предстоящих выходных. Тогда он прошел в номер и мягко взял ее за локоть.
Она дернулась, словно это произошло в чистом поле, где она еще минуту назад со всех четырех сторон видела лишь горизонт, одним движением выдернула из ушей крошечные наушники аудиоплейера и выстрелила в него зеленью огромных глаз.
– Простите, если напугал, – улыбнулся Немиров. – У меня проблема. Никак не могу привыкнуть к русским гостиницам и обязанностью оставлять в фойе ключ. Не могли бы вы открыть дверь в пятьсот двадцать третий? Простите за беспокойство, – умоляюще добавил он, вставляя в кармашек передничка пятидолларовую банкноту.
Это решило все. Девушка выключила пылесос, и в коридоре, напоминающем тюремный продол, сразу стало тихо и уютно. Он шел за ней, но на полпути остановился и стал зашнуровывать и без того затянутый шнурок.
– Клац… клац… – сказал замок, и следом до Немирова донеслось: – На пол!.. На пол!..
Нет, он не гнал. И «черный пес» не сжирал его без остатка, воспользовавшись мгновением беспомощного сна. Это была привычка, выработанная годами: зрением различать звуки, на слух обходить опасность и на вкус определять цвет. И сейчас этот цвет был «красным» с самого порога, когда он вошел в двери гостиницы. «Черный пес» был ни при чем, просто еще не ушли годы, когда лучшие качества работают в полную силу.
Он шагнул к двери напротив еще за секунду до того, как услышал первый крик возбужденного мента. Стукнул в дверь, и услышал:
– Какого черта?
– Обслуживание в номерах, – сказал он, когда в коридоре пятьсот двадцать третьего номера уже поняли, что произошла ошибка.
– Я ничего не заказывал, – по-русски сказал японец средних лет.
И тут же получил сокрушительный удар в скулу. Войдя, Немиров прикрыл дверь, прошел к окну и осторожно выглянул из-за шторы с журавлями. Никакой фантазии: одни журавли и циновки одного цвета.
Улица жила по своим правилам, и их не устанавливали менты – это обоняние Немирова определило сразу. А потому, откинув штору в сторону, он распахнул пластиковую створку и перелез через подоконник.
Сколько у него времени до того момента, когда люди в коридоре поймут, какие цифры на одинаковых дверях ему приглянулись больше? Вряд ли они станут ломать все двери подряд, просто сообщат вниз своим подельникам по засаде, что гость их перехитрил и сейчас попытается выйти из гостиницы. «Что они будут сейчас делать?» – думал Немиров, осторожно ступая по выступу на уровне пятого этажа по внешней стороне стены. В тридцати метрах правее стоял грузовик «Чистая вода» с огромными цифрами телефона на борту и крыше. Эти тридцать метров при его комплекции еще нужно пройти, но он уже точно знал, что пройдет.
И когда он стоял над синей крышей, все для него сразу стало простым и ясным. Двенадцать миллионов долларов просто так никогда не появляются. Даже на всех. Их нужно заработать, и чем сложнее миссия, тем приятней эти доллары тратить. Немиров понял это еще пять лет назад, когда приехал в страну, где презумпция невиновности развита в угрожающей для авторитета судебной власти форме.
Он встревожился всего один раз, когда увидел, что справа из-под грузовичка вырвалась струя почти прозрачного цвета. Водителю понадобилось уехать с этого места именно сейчас, когда решалось все.
Мировая коллизия: в Москве, у гостиницы «Пекин», стоит грузовик, над ним на пятом этаже стоит человек, готовящийся спрыгнуть, и именно в этот момент водителю понадобилось покинуть место стоянки. Какова вероятность повторения данной ситуации в будущем? Наверное, это произойдет, когда по улицам будут передвигаться такси на воздушных подушках, а вместо бензина они будут использовать солнечную энергию. И тогда человеку, стоящему над таким грузовичком на подушке, не повезет. Он не заметит струйки дыма, а значит, не поймет, что прыгать нужно сейчас, пока водитель включает передачу, или не прыгать вовсе…
Движение грузовика и прыжок Немирова начались одновременно. Треть кузова ушла из-под ног… Половина…
Немиров врезался ногами в крышу кузова как раз в середину последней огромной цифры «2». Спина больно прошлась вдоль задней стенки, разрывая материю дорогого пиджака, и от удара о пустые бутыли он на мгновение потерял сознание. Так должен чувствовать себя, наверное, человек, попавший в механизм гигантских часов: он продолжал падать, проворачиваясь между пустой тарой и… смеялся. Он смеялся тому, что тара пустая.
От удара, подбросившего его на сиденье, водитель испугался, как никогда в жизни. Третий рейс и… Он бросил взгляд в правое зеркало. В левое. Ни там, ни там «КамАЗа» вроде не было.
Водитель вылез на улицу и обошел кузов по периметру. Мистика. Может, зажигание шалит? У него когда-то был «Запорожец», которым он управлял, чтобы сдать на права. Тогда перед «ЗИЛом», помнится, он тоже резко дал газу, «запор» подпрыгнул, как козел, и повис на клыке «ЗИЛа». Снимали всей улицей. Но «Бычок» новый, и такая невероятность…
А не упала ли пустая тара? И он открыл кузов…
Так плохо, под пробитой ногами крышей, посреди пустых девятнадцатилитровых бутылок, Немиров не чувствовал себя никогда. Он прыгнул в камеру предварительного заключения, после которой его переведут в «Красную Пресню». К придурку Феликсу. И Немиров едва не взорвался от радости, когда услышал стук запора на задней стенке кузова…
Водитель отлетел к стене, от которой только что отъехал, уже без сознания. Из его носа, сквозь переломленные хрящи, хлестала кровь и окрашивала сине-белый форменный комбинезон в цвета российского триколора. И ему было уже безразлично, кто садится за руль его грузовичка.