Особое обстоятельство
Шрифт:
— Так, мы сейчас едем ко мне, а ты мне по дороге рассказываешь все, что было с тобой, начиная с нашей последней встречи.
«Слава богу, не раньше», — выдохнула я, предпочитая скрывать даже от него те задания, что мне приходилось выполнять до этого.
— А если меня будет искать Тимур или Макс? — эта мысль не отпускала до конца, я боялась, что Макс отправится на мои поиски, и тогда я привлеку лишнее внимание не только к себе.
— Придумаем.
Пока мы ехали до подземной парковки, где оставили мой телефон в этом автомобиле, а потом пересели в другой, Алексей успел замучать меня вопросами. Под конец пути, занявшего полчаса,
— Ты уже спрашивал, — периодически произносила я, но мужчина неизменно отвечал:
— Повтори, — и я повторяла, втайне ожидая, когда допрос прекратится.
Пашкин брат жил в частном секторе. Небольшой, старый дом, сзади которого сразу же начинался густой лес, — отличный способ скрыться от неожиданных преследователей. Мы зашли внутрь; Лешка зашторил окна, прежде чем включить свет настольной лампы, которую опустил на пол. Я шагнула к дивану, тяжело опускаясь на него и чувствуя, что все, с этой точки мне уже не сдвинуться. Глаза наливались тяжестью, мысли расплывались, и я, перестав реагировать на слова Лешки, просто свалилась лицом в подушку.
В первый раз я проснулась часа в два ночи, чувствуя себя необыкновенно бодрой и полной сил. Оглянулась, но в комнате царила темень, хоть глаз выколи. Наощупь побрела вдоль стены в поисках туалета, но побоялась, что назад дорогу уже не найду, и снова легла под теплое одеяло.
Когда я открыла глаза во второй раз, серые сумерки наполнили помещение, придавая ему хоть немного четкости. Я разглядела дверь напротив, где виднелся краешек раковины, и отправилась туда на разведку. Набрала полную горсть воды, жадно выпив ее в несколько глотков, сходила в туалет, и отправилась искать хозяина дома. Нужно было решить, что делать дальше — остаться и уж тем более сбежать с ним просто так я не могла. Коли уж Алексею без связей удалось найти меня, то для Бро это окажется сделать еще проще. Но если я первая найду то, что нужно ему от Матвея… Я зажмурилась, даже думать не позволяя себе об этом, чтобы не спугнуть везение. Это был мой единственный выход, и с помощью Лешки моя затея могла выгореть. Но сначала — сто раз обдумать и взвесить каждый шаг. А пока рано, рано об этом.
— Доброго утра, — Лешка сидел на кухне, в военных штанах и белой майке, под которой видна была его подтянутая фигура. Я отвела глаза, занимая место на против и зябко ежась — после теплой постели в доме казалось прохладно. — Чайник вскипел, пряники в шкафу.
Послушно поднявшись, я достала щербатую чашку с оранжевыми рисунками, насыпала три ложки сахара и налила густой заварки. Чай получился сладким и крепким. Я макала в него сухой пряник, чтобы хоть как-то размягчить дубовое угощение, а Леша все это время не сводил с меня глаз.
— Мы вчера не договорили, — напомнил он.
— Я помню. Но мне надо вернуться домой, пока Бро не объявил меня в розыск. Если не поздно.
— Мы можем уехать прямо….
— Не можем, — отрезала я, — они либо кокнут меня в ближайшем темном переулке, руками того же Макса, либо засадят в тюрьму.
— Что за компромат у него на тебя?
— Не сейчас, — я отвернулась, — спасибо за чай, мне пора.
— Тина, я тебя не понимаю, — начал Леша, но я перебила:
— Лёш, не надо меня понимать, если хочешь помочь — просто не делай того, чего не просят. Давай потихоньку выяснять и плясать от того, что творится вокруг.
Я ждала, не поднимая
— Поехали, — наконец, сказал Белогородцев, и я пошла за ним следом, все еще не понимая, на чем мы сошлись. В полной тишине мы садились в машину, также ехали до города. Я не знала, сколько времени, лишь по сизому небу за окном определяя, что еще очень рано.
Мы повторили вчерашний ритуал, пересаживаясь из одного автомобиля в другой. Алексей вернул мне назад мобильный. Я взглянула на экран — пропущенный с неизвестного телефона, перезванивать по которому я не планировала.
— Леша, — позвала я его и замерла в нерешительности.
— Запомни мой номер, — перебил он, диктуя цифры, которые я от растерянности в первый раз даже не услышала. Мужчина терпеливо повторил и продолжил: — я буду рядом, по мере возможности наблюдая за тобой.
— Выясни, кто такой этот Тимур, — выпалила я торопливо, словно выныривая из своих мыслей, — и чем его держит Бро. Я уверена, что он нам может пригодиться.
— Я искал, но ничего не нашел на него.
— Он интересовался домом напротив, мне показалось, там можно нарыть что-то, связанное с ним. Ты знаешь, с кем он встречался в прошлый раз?
— Да. Кормаков, сейчас пенсионер, а раньше трудился главным бухгалтером в одной крупной фирме.
— Что за фирма?
— «Ричмонд». Там было несколько учредителей, двое умерли, остальные продали свою долю, после этого Кормаков ушел на отдых.
— Он, вроде, молод еще для пенсии?
— По выслуге лет, за прошлые заслуги, — пожал плечами Белогородцев, — я тебя понял, порою еще в этом направлении. Двигай, дальше на такси.
Я поднялась из подземной стоянки, зябко ежась — на улице было прохладно и пустынно. Быстром шагом минут за десять добралась до дома, не рискувя вызывать таксиста, поднялась наверх и замерла перед дверью, стараясь открыть ее как можно тише. Предательски щелкнул замок, разлетаясь оглушительным звуком по сонным комнатам.
— Черт, — прошептала я, переставая скрываться. Зашла внутрь, закрыла дверь, прислоняясь к ней и унимая бьющееся от испуга сердце. Дурочка, сама себя напугала.
Тимур не вышел мне навстречу, — видимо спал. Я прошла в ванную, запираясь и включая горячий душ, чтобы хоть немного согреться после утренней прогулки.
Взглянула на себя в зеркало — под глазами залегли темные полукружья, губы потрескались. Спина привычно ныла, причиняя дискомфорт; я стащила с себя одежду, закидывая ее в стиральную машину и встала под душ, отключаясь на несколько минут от действительности. Стояла, не двигаясь, смывая с себя вчерашний день. Соленые слезы стекали с лица, смешиваясь с водой из душа. Я думала о Паше, маме, и весь мир казался мне в тот момент окрашенным лишь в черные цвета.
Я стояла так до тех пор, пока слез не осталось; намылила голову шампунем, на автомате втирая его в голову, пока пена не начала падать ошметками под ноги. Когда на одном таком белом пенном островке я чуть не поскользнулась, в последний момент хватаясь за перекладину, я встряхнулась, сбрасывая оцепенение.
Все, Тина, хорош. Некогда себя жалеть, успеется еще.
Ополоснувшись, я еще долго сушила волосы, укладывая их спиной к зеркалу. Завернулась в полотенце, выходя из ванной, и едва не врезалась в Тимура, который стоял в шаге от двери.