Особый агент
Шрифт:
Самая большая проблема ночных прыжков – это, конечно, полная слепота. В темноте сверху ничего не разобрать, точку соприкосновения с землей видишь лишь в последнюю секунду, и за это короткое время нужно успеть оценить уровень опасности и принять адекватные меры. Ведь даже чуть подвернутая нога может стать серьезным препятствием к выполнению задания. Не говоря уже о более тяжелой травме. Тогда уж забудь о задании и думай о том, как тебе вообще выйти из этого леса. Бывало, что и не выходили…
Но Роман надеялся, что все пройдет благополучно. Уж больно необходимо ему было добраться
Это говорило о том, что за ними стояла громадная и обладающая реальной властью структура, которая с легкостью брала на себя ответственность за действия убийц и готовилась пойти в своих деяниях дальше – много дальше.
И ядром этой структуры были не чеченские сепаратисты, нет. И уж точно не западные спецслужбы. Тут было нечто совершенно другое, гораздо более масштабное и опасное. Тут чувствовался родной размах – тот самый, от которого не раз пылала Россия от края до края. И если это не остановить в зародыше, то последствия могут быть ужасны.
Вот почему Роман верил в свое удачное приземление. Ведь коль существует на земле высшая справедливость, которая обязательно проявляется в исключительных случаях, то исключительнее случая не найти. Ну, а если он ошибается, то – не поминайте лихом и прими, господи, мою грешную душу. Аминь.
– Готовы? – спросил Юрий Васильевич.
– Готов, – кивнул Роман.
– Мы идем на высоте девятьсот метров. Видимость хорошая. Советую сразу открывать парашют.
– Понял вас. Так и сделаю.
– Ну тогда – с богом.
Юрий Васильевич открыл люк. В салон ударила тугая, холодная струя воздуха. Роман сунул кепку в карман. Сейчас бы не помешал теплый шлем. Ну да ничего, лететь недолго, выдержим.
Он подошел к двери, уперся руками в борта.
– Время! – прокричал Юрий Васильевич, с трудом преодолевая шум ревущего двигателя.
Роман кивнул, сбросил вниз свой рюкзак и сразу же прыгнул сам.
Лицо словно ожгло ледяной водой. Показалось, что бухнулся в полынью.
Но вслед за тем ощутилось стремительное падение. Комбинезон рвало и трепало, как будто норовя содрать с тела. Скальп натянулся до рези в глазах. Роман нащупал на груди кольцо, но дергать его чуть повременил. Если открыть купол сразу, то может далеко отнести от рюкзака, который летит к земле намного быстрее парашютиста. Но и медлить нельзя. Высота небольшая, чуть замешкаешься – и будет поздно…
Роман досчитал до пяти и рванул кольцо. За спиной захлопал куполок вытяжного парашюта, еще пара секунд – и его сильно дернуло вверх. Как будто на трамплине подбросило. На самом деле это раскрылся основной купол и резко остановил его пикирование.
Роман разобрал стропы, одновременно осматриваясь
Глянул назад. Уже на изрядном удалении уплывали огоньки «Аннушки». Вот самолет, отчетливо видный на звездном небе, два раза качнул крыльями. Это Юрий Васильевич заметил раскрывшийся купол и пожелал удачи Роману. Удачи и вам, дорогой товарищ. Спасибо за доставку и доброе отношение.
Роман отвел взгляд от уменьшающегося силуэта «Аннушки», подобрался и начал со всем вниманием вглядываться вниз. Теперь ни о чем постороннем думать нельзя – только о приземлении.
Как и следовало ожидать, внизу была сплошная чернота. Что-то мелькало, но что именно – различить было трудно. По расчетам Романа, он должен достичь земли секунд через десять – пятнадцать. Самое время раскрыть глаза шире…
Он не увидел, скорее почуял в стороне крупную темную массу. Это была крона дерева. Значит, земля рядом. Роман глянул вниз – на него надвигался какой-то большой серый предмет. Он инстинктивно поджал ноги. Громадный валун, на который он налетал, прошел под ним, задев вершиной подошву левой ноги. В следующий миг Роман неловко ударился обеими ногами о землю и упал на бок, перекатываясь через плечо.
Сверху на него и на валун мягко опустился холодный купол парашюта. Пару секунд Роман лежал неподвижно, переводя дыхание и прислушиваясь, нет ли где в теле острой боли.
Кажется, обошлось. А про камушки-то Юрий Васильевич был прав. Еще чуток – и налетел бы на валун. И как бы все было тогда – сказать трудно.
Он выбрался из-под купола, окончательно убедившись, что приземлился благополучно, отстегнулся от лямок и начал собирать в кучку парашютную ткань и стропы. Задача-минимум выполнена: он на месте. Теперь надо было переходить к задаче-максимум.
Роман положил собранный парашют на тот самый камень, о который едва не расшибся, и начал поиски рюкзака, отходя от парашюта, который хорошо был виден издалека благодаря белому цвету, все более расширяющимися кругами.
Ночь была ясная, свежая, но не очень холодная. В своем комбинезоне Роман чувствовал себя вполне сносно. Часы показывали двадцать минут шестого. Наступало утро, небо уже светлело, и можно было сразу определить, где восток. Теперь он вполне отчетливо различал деревья вокруг и рассеянные повсеместно камни. Чего-чего, а этого добра тут хватало. Иные были величиной с легковой автомобиль – торчали из мшистой земли гранеными, хищными лбами, – и Роман невольно порадовался тому, что приземлился столь успешно.
Примерно в сотне метров от валуна Роман нашел свой рюкзак. Тот упал на сосну, сбил несколько веток и завис на нижней развилке. Роман легко достал его и вернулся к валуну.
Первым делом он проверил коробочку с ампулами. Хоть он и запаковал ее в сверток из своей одежды, все же имелось опасение, что при падении с километровой высоты хрупкие склянки могут разбиться.
Все ампулы были целы. Поролоновая подушка с плотными гнездами надежно защищала их от внешних повреждений. Роман быстро проверил остальное содержимое рюкзака. Полный порядок, все долетело в целости и сохранности.