Особый агент
Шрифт:
Генерал так же неторопливо, как вышел из столовой, шагал по дорожкам. Свита почтительно указывала ему направление, если он затруднялся на развилках. Проходящие мимо офицеры при виде генерала, окруженного высшим командным составом части, вытягивались в струнку и изо всех сил печатали шаг, лихо отдавая честь. Генерал машинально подносил руку к фуражке, не прерывая разговора с полковником. Как видно, это был командир части, и разговор шел о чем-то очень важном. Двое подполковников, шагая чуть позади, ловили каждое слово.
Пройдя вдоль солдатского клуба, они вышли на жилую половину гарнизона, добрели, вгоняя в лунатизм встречных
Роман отлично видел и дом, и подъезд.
Домик был совсем небольшой, нетиповой, кустарной постройки. Похоже, в нем располагались всего две квартиры: одна в первом этаже, другая – во втором. Интересно, в какой из них живет генерал? Скорее всего, в квартире на первом этаже – чтобы не утруждаться подъемом по лестнице. А может, он занимает сразу весь дом? Почему нет? Для такого высокого гостя и хоромы должны быть соответствующие.
Генерал входить в дом не торопился. Он присел на лавочку у подъезда, жестом пригласил командира части сесть рядом с собой. Его жест относился и к двум другим офицерам, но те не решились сесть и остались стоять возле скамейки.
Разговор продолжался еще с четверть часа. Наконец генерал встал, кивком головы попрощался с офицерами и, самолично открыв дверь, скрылся в подъезде.
Полковник призывно махнул рукой. Из-за угла соседнего дома вывернул «уазик» и мягко подкатил к подъезду. Офицеры сели в машину и поехали в сторону аэродрома. Генерал остался в доме.
Если всех отпустил и остался дома, вряд ли уже куда-нибудь поедет, соображал Роман. Видимо, приустал старый воин и решил, что трудов на сегодня достаточно. Ну да, если во время американо-вьетнамской войны он был пилотом, то сейчас ему где-то под семьдесят. Возраст солидный, требующий щадящего режима.
Роман принялся изучать все подходы к генеральской резиденции. Лучше всего пройти вон той тихой улочкой, между частными домами. Перелезть через забор и сразу, без долгих петляний, выходить к дому. А то можно наткнуться на патруль или бдительного старожила, знающего здесь в лицо каждую собаку. Объясняй потом, кто ты да куда идешь среди ночи. Так что минимум передвижений и – ближе к телу, как говорил великий Остап Бендер.
Он снова навел бинокль на окна дома.
Сначала осмотрел первый этаж – не мелькнет ли где седая генеральская голова? Нет, не видно. Хотя задние комнаты Роман видеть со своего места, к сожалению, не мог. Возможно, генерал находится где-то там? Ладно, до ночи хоть в одном окне с фасада да покажется. Не просидит же он все время в одной комнате.
Роман начал осматривать второй этаж. И почти сразу обнаружил пропавшего было генерала.
В первом слева окне шторы были неплотно запахнуты, форточка широко открыта, – и Роман ясно увидел уже хорошо ему знакомый профиль и седую, коротко остриженную голову. Похоже, это была спальня. Генерал, без кителя и без галстука, сидел в расстегнутой сорочке на стуле. Задастый рядовой – наверное, его ординарец – проворно расстилал широкую тахту. Ага, старичок захотел вздремнуть. Самое время.
Роман пронаблюдал отход ко сну, автоматически посмотрел на часы. Начало четвертого. Ну, после трудов праведных, обеда и прогулки генерал должен и соснуть по-генеральски – эдак часа два, не меньше.
Из дома выскочил ординарец, закурил и двинулся к магазину, независимо держа руки в карманах
Роман вернулся к спальне. Генерал, прикрывшись одеялом, вытянулся на спине, как по стойке «смирно», сложил руки на груди и, похоже, уже мирно дремал. А чего бы и не подремать? Место тихое, возле дома никто не ходил, сапогами не стучал, солдатики-посыльные и офицеры на всякий случай – или по приказу командира – обходили дом стороной. Детей в городке было мало, да и держались они в другом месте, ближе к школе. Так что, кроме воробьев в кустах под окнами, никто генеральский сон не тревожил, а какая же помеха генералу – воробей? Только спится крепче.
Роман еще раз полюбовался походкой ординарца. Хоро-ош! Руки в карманах, так что раскормленный зад обтянут до треска, плечи ходят взад-вперед, пилотка набекрень, сигарета в зубах. Славно себя паренек чувствует, даром что рядовой и, по мысли родных, терпит всяческие лишения. Сейчас закупит продуктов на выданные деньги – и себя не обидит, что-то да урвет от генеральских щедрот. Малина, не служба. Родные не узнают: вернется после «лишений» вдвое больше, чем уходил. А уж наглым будет – не дай бог.
Интересно, кто-нибудь еще, кроме спящего генерала, есть в доме? – вдруг подумал Роман.
Он оставил бравого ординарца на подходе к магазину и вернулся к изучению дома.
Генерал крепко спал, не меняя позы. Роман проверил все комнаты, попадающие в поле зрения. Нигде ничего не шевельнется. Значит, кроме этого ординарца, при генерале больше никого нет. И дом он занимает, похоже, целиком, в нижнем этаже – ни души.
А что, если приступить к выполнению задания прямо сейчас? У Романа аж во рту пересохло от этой мысли. Он начал быстро прикидывать шансы.
Так, генерал один, в доме – никого. Ординарец только что зашел в магазин. Парень он вальяжный, торопиться не будет. Еще с продавщицей позубоскалит – типаж этот хорошо известен. Значит, пока он вернется, у Романа будет верных пятнадцать минут. За это время он как раз бы успел добраться до дома и заняться генералом. Если ординарец и вернется, он разговору не помешает. Роман хорошо умел отключать таких рыхлых молодцов…
Попробовать, чтобы не сидеть на суку до ночи? А что, время весьма удобное. Офицеры-прапорщики пробудут на службе часов до пяти, так что сейчас опасаться в городке некого. Камуфляж у него почти солдатский, если кому из гражданских и попадется на глаза, то вряд ли они отличат его от посыльного. Погон, правда, нет и положенного по уставу ремня, но это мелочь…
Хотя нет, не мелочь, – остывая, подумал Роман. Здесь любая домохозяйка знает, как должен выглядеть боец при исполнении обязанностей. К тому же ему не было известно, кто находится в доме напротив. Ну как бдительная офицерская жена, добровольно решившая присмотреть за генералом, узрит странного воина и позвонит мужу? А дверь ординарец захлопнул на английский замок, так что еще нужно потратить время, чтобы его вскрыть…
Нет, не стоит пороть горячку. Если он никого не видит – это еще не значит, что кто-то не увидит его. И словно в подтверждение его слов, из-за дощатого барака вышли две женщины, которых до этого он не замечал (наверно, они что-то делали в самом бараке), и неторопливо двинулись по тому самому переулку, которым он намеревался пробираться к дому генерала.