Осознание
Шрифт:
– А за что его?
– Саша!
– повысил голос на меня Альберт.
– Иди к «Потоку». Будет нужна помощь - поможешь. Вечером поговорим. Приходи к нам с Артемом. Мне и с ним есть о чем поговорить.
Я, подтягивая брюки, встала и, не оборачиваясь, пошла из контрольной комнаты. Будут на меня еще голос повышать.
В помещении управления «Потоком» был только старик Павел. Он хмуро смотрел на показания приборов, и когда я появилась, сказал:
– Вызови техников. Отзыв от сканера нестабильный. И фильтр пусть проверят. Если что скажи, чтобы срочно меняли, а не думали, как
Я подошла к телефону и набрала техслужбу. Так как было уже восемь утра, там все оказались на месте и обещали немедленно прибыть. Я пошла на вход встретить их и сразу объяснить, в чем проблема. Лучше бы я осталась у «Потока». По коридору, ведущему в холл, навстречу мне, двое из Контроля, запакованные в странные бронежилеты и в закрытых шлемах вели, а точнее тащили под руки Андрея. Нет, он не упирался. Он просто почти не шевелил ногами. С трудом подняв голову и посмотрев на меня мутными глазами, он, кажется, меня даже не узнал. Я прижалась к стене, и один из контролеров поблагодарил меня, проходя мимо.
Встретив техников и проведя их к самой установке, я вернулась с дуру, по привычке, не в зал управления «Потоком», а в контрольную комнату. И увидела сидящего в кресле Андрея стоящих справа и слева от него бойцов и замершего перед ним Альберта. Альберт что-то говорил тому, и даже обратив на меня внимание, не прервался:
– … вы понимаете все, что я вам сейчас сообщаю. Вам ввели средство, которое не позволит вам даже после восстановления в пункте прибытия проявить активность и нанести вред себе или окружающим. Вам следует до суда над вами, сохранять спокойствие и с достоинством принять любое вынесенное решение. Помните, что любая ваша попытка побега, учитывая ваш статус, станет поводом для уничтожения на месте. Мы желаем вам, хорошего пути, и благоразумия.
– Альберт не ждал реакции Андрея. Обратившись сразу к бойцам, он сказал: - Уводите в камеру «Потока». Там какие-то сложности пока. Как все сделают, так и отправим.
– Тогда мы у камеры побудем до отправки.
– Сказал один из Контроля и Альберт кивнул.
Я посторонилась, пропуская этих двух с телом Андрея и испуганно глядя на Альберта, спросила:
– За что его? Скажи сейчас. Я не хочу до вечера ждать!
Альберт сев за главный пульт не ответил. Он только махнул рукой на мое обычное место, и я села и повернулась к нему. А Альберт, словно не сдерживаясь больше, выпалил:
– Ладно, что он вор и казнокрад. Хрен с ним. Это проблема самого Контроля. Этим они должны были заниматься. Но откровенный саботаж… Катя в бешенстве. Я ее домой отправил, чтобы она не натворила чего.
– А сделал-то он что?
– не унималась я.
Видно было, что оставаться хоть немного спокойным стоило Альберту больших сил.
– Они захотели нас подставить с Катей и других. Его человек убил Контролера ответственного в одной волости за вывоз синтез машины и другого оборудования. Андрей свалил это на местных. Начал расследование и такие убедительные доказательства предоставил, что мы немедленно начали по спискам всех собирать здесь. Что бы разом решить проблему… Ну ты поняла.
– Что?!
– возмутилась я.
– Что слышала.
– Буркнул Альберт.
– Все это
– Всех?!
– Воскликнула я, наконец, осознав, что значит эта фраза. Альберт повернулся ко мне и сказал спокойно:
– Саша. Все уже хорошо. Все распуталось. Еще несколько дней назад. Надо сказать спасибо Контролю, что сами своего урода вычислили. Катя завтра официально поблагодарит службу. Это был бы удар по ней провал такого дела. А удар по ней это удар по ее отцу. Андрея, передадут Судье. Пусть тот сам думает, кто за ним стоял и кому все это было нужно.
– Нет, я хочу знать только это!
– сказала я зло, и поднимаясь.
– Вы всех собрали не для каких-то там обсуждений, а именно чтобы уничтожить? Альберт вздохнул и попросил:
– Саша, во-первых, успокойся. Не всех. Во-вторых, они приехали сюда, когда уже все выяснилось. И вообще, лучше на эту тему поговори с Катей. Ты на нее слишком похожа иногда бываешь. Вам будет проще найти общий язык.
– Я хочу от тебя все услышать!
– заявила я.
– Вы же не такие, как они все. Вы же лучше. Вы же добрее! А сейчас я узнаю, что вы не лучше глядящих, которые уничтожают все, что им не нравится. Вы ничем не лучше шрамов, что вешали на столбах тех, кто больше не хотел воевать. Вы не лучше тех уродов, что надомной издевались… Они меня хотя бы не убили! Альберт тоже поднялся и сказал спокойно:
– Саша, повторяю, успокойся.
– Я не успокоюсь!
– заявила я.
– Из-за одного своего урода, вы хотели убить и меня и Артема и всех остальных!
– О тебе речь не шла!
– Рявкнул Альберт. Снизив тон, он сказал: - Пожалуйста, Саша, что бы нам не нравилось, мы должны делать Дело. А значит, ты сейчас пойдешь к «Потоку» и поможешь Павлу.
Я с ужасом смотрела на Альберта и не узнавала его. Он стал мне противен. Вот так в одну секунду из отличного человека он превратился… даже не знаю, в кого.
– Как меня запарило ваше «делать Дело»!
Резко повернувшись, я больше ничего не говоря вышла вон, сжимая кулаки в бессильной непонятно откуда ворвавшейся в меня ненависти. Хорошо еще слезы не полились. Вернувшись в комнату управления установкой, я села в кресло и уперев локти в пульт, скрыла ладонями раскрасневшееся лицо. Если бы меня кто-нибудь тронул в тот момент, я бы такой бранью разразилась, что до конца жизни бы краснела. И эти такие же. Такие же подлые, и своей вечной отмазкой - ДЕЛОМ, готовы оправдать все. И гибели людей, и разрушенные судьбы. Они были ничуть не лучше наших идиотов. Я сидела и страдала своими откровениями, а Павел, ругаясь по телефону с техниками, требовал ускорить процесс замены фильтра. Когда он положил трубку и посмотрел на меня, то спросил осторожно: