Осознание
Шрифт:
– Тяжело?
– спросил я явную глупость.
– Без мужика тяжело… аж грудь ломит иногда, так хочется.
– Смеясь и нисколько не смущаясь, ответила она.
– А так терпимо. Здесь не такой уж тяжелый труд. Привыкнуть просто надо. В коровниках хуже значительно. Там в такую рань вставать надо… и стареют там быстро. Не зная, что спросить я осторожно сказал:
– Олега вспоминаешь? Грустно усмехаясь, Наталья сказала:
– Нет.
– Подумала и поправилась: - Ну, бывает, конечно, но так чтобы часто нет. Хватает проблем, чтобы еще о мертвых думать.
– Понятно.
–
Она посмотрела мне в лицо, и я отвел глаза. Не спеша и не медля, я вышел в коридор и прошел в палату. Поглядев на спящего в своих бинтах спасенного, я спросил у других лежачих:
– Как он?
Один из молодых да спелых, вечно косящий на боли в животе, лодырь каких мало, отчего я его и знал лично, подскочил к кровати и склонившись над пострадавшим сказал:
– Нормально, Артем Леонидович. Уже говорит иногда. Ночами только. Днем слова не вытянешь. Заинтересовано я спросил:
– А что говорит?
– Да бредит, конечно. Все бежать, бежать уговаривает… А проснется так молчит и только зенками своими смотрит и словно не на тебя, а мимо куда-то. Вошедшая в палату Наталья, сказала:
– Вот с ним да, мороки много. Накормить да напоить еще ладно. Но перебинтовывать его очень тяжело. А каждый день надо повязки менять. А как под себя сходит так перестелить кровать это просто каторга какая-то.
– Наташ, но мы же помогаем!
– чуть обиженно сказал молодой симулянт.
– Ну, да.
– Покивала Наталья, признавая заслуги парня.
В это время страдалец открыл глаза и разжал губы. Я еле различил его просьбу пить, и Наталья налила из графина на столике у окна в стакан обычной кипяченой воды. Поддерживая одной рукой забинтованную голову, она наклонила стакан к губам и держала его так, пока обгоревший не выпьет полностью. Потом, уложив его опять на подушку, она сказал мне:
– Теперь хоть по часам… через минут сорок можно бинты на паху менять, если не простыни.
Присев на корточки у кровати, я спросил, у смотрящих на меня из под повязок глаз:
– Ты меня понимаешь? Слышишь меня? Моргни.
Но пострадавший только глупо рассматривал мое лицо, ничего не говоря. Поняв безнадежность пока любых вопросов я воздержался от выяснения имени и вышел из палаты, попрощавшись с заключенными. Наталья проводила меня на крыльцо, и я сказал ей:
– Василий выйдет, попроси его, если домой придет разбудить меня.
– Она кивнула и я, подумав, повторил ей: - В общем, держись тут и если что вызывай. Не стесняйся.
Что еще сказать ей, я не знал абсолютно, и просто побрел в сторону ворот прочь с административной части лагеря. Из дежурки у выхода мне помахал лейтенант и отвел ворота в сторону, позволяя мне выйти за КПП. Я даже не заметил его жеста и не ответил на него, что, наверное, показалось ему невежливо. Но я слишком был занят мыслями о происходящем.
Настя и правда не спала, не смотря на довольно позднее время. Ждала меня. Накормив нехитрым ужином из яичницы с помидорами она порасспрашивала куда я ходил, и я почти не соврал, сказав что навестил спасенного мной. Она удивленно спросила, неужели он уже говорит, но я отрицательно покачал головой и высказал предположение, что он и не заговорит нормально никогда. Абсолютно не реагирует на речь. Настя все еще чувствовала себя почему-то виноватой, что погнала меня на спасение этого человека. И сколько я ее не убеждал, что и сам бы полез, она твердила, что тогда бы она должна была отговорить меня.
– Настюш, не говори ерунды. Сумасшедший или нормальный… главное живой. Пусть живет.
– В очередной раз сказал я и, взяв ее за руку, повел в спальню. Следующий день обещал быть не скучным. Мне предстояло заняться с одним из строителей, из заключенных, планировкой участков под застройку новыми домиками.
– Вы опять здесь?
– спросил меня мужчина в строгом костюме.
Вместо ответа я пригляделся к его немного раздраженному лицу. Подумал немного и спросил:
– Я ведь сплю?
– Конечно.
– Быстро ответил мне мужчина и махнув рукой сказал: - И давайте просыпайтесь. Нечего вам тут еще делать. Вас никто не вызывал.
– А могут вызвать?
– удивился я.
– Обязательно вызовут, если понадобитесь… - заверил меня многозначительно незнакомец. Подумав, он сказал искреннее: - Но лучше чтобы не вызывали. У нас тогда с вами другой разговор будет.
– А вы кто?
– спросил я оглядывая еще раз его странный кабинет. Мужчина с интересом поглядел на меня и сказал:
– А вам-то какая разница?
– Да, просто так.
– сказал я.
– Просто обычно мне снятся кошмары. Ну, там я умираю… но обычно не я, а словно я в чьем-то теле. В звере… или птицы. Другое мне не снится никогда. Или я другого не помню…
– Это вам к врачу. К психотерапевту.
– Подсказал мне мужчина.
– … а тут вы. Я даже удивлен.
Мужчина с каким-то странным интересом достал из прозрачной папки со стола перед собой бумаги и, перекладывая их, что-то вычитывал. Отложив все бумаги, он заявил уверенно:
– Нет. Вас в списках нет. Так что это ошибка, какая-то. У нас тоже ошибки бывают. Непогрешимых нет. Не зная, что еще сказать я помялся и спросил:
– А вы можете мне еще показать… ну там за дверью. Мужчина нахмурил лоб и сказал: