Осознание
Шрифт:
– Приятного аппетита! – выпалила она, когда перед Эдвардом очутился такой же поднос, поставленный дежурным, где еще дымилось картофельное пюре с каким-то овощным гарниром и котлетой в панировке. В этом мире, наверное, сельское хозяйство вести намного проще, нежели чем в его родном, те условия, какие приходится создавать и поддерживать в теплицах и парниковых куполах здесь доступны изначально, и не идет таких ресурсных затрат на их создание, а потому, вероятно, овощи и фрукты такой ценности и не представляют, используясь даже в столь простой повседневной пище. Подняв на Ульяну глаза, Эдвард, только что собиравшийся опробовать на вкус местное поварское мастерство, ответил тем же, заметив как озорные глаза девчонки светились от интереса и задорного азарта, когда
– Твоих рук дело? – поинтересовался он, снова подняв глаза на Ульяну, выглядевшую искренне счастливой. Скрывать свои эмоции ей еще только предстоит учиться, слишком уж все легко читается на этом детском лице.
– В большой семье рот не разевай! – искренне веселясь, выдала рыжая, – За столом есть надо, а не по сторонам смотреть!
– Ульян, а ты знаешь, что обычно делают с теми, кто еду у товарищей ворует? – вспомнил Эдвард суровые условия армейской жизни, где вода и провиант всегда были предметами первой необходимости, и любое нарушение в их отношении каралось весьма жестоким образом. Девчонка, услышав вопрос, но не зная на него ответа, только округлила глаза, ожидая продолжения, и Эдвард закончил свою мысль, – Таких обычно вешают. В назидание остальным.
– Это где же так делают? – Ульянка нисколько не испугалась, скорее, это воспоминание пробудило совершенно противоположный эффект, – В Африке, что ли?
– И там тоже, – кивнул Эдвард, искренне не представляя, что за страну она сейчас имела, а вот углубляться в объяснения, где сам усвоил подобные уроки, с ней не собирался. Всерьез она все равно ничего не воспринимает, да и до ее еще детского сознания вряд ли дойдет главный смысл сказанного, – Я это больше к тому, что не стоит столь нагло воровать у своего соседа еду, обернуться может хуже для самого себя, – отбирать котлету у нее он, естественно, не собирался, но вот попробовать пюре все же стоило, оно оказалось действительно вкусным, хоть и немного недосоленным.
– Я и не воровала, у меня ничего нет! – с радостью сообщила ему Ульяна и даже показала руки, – Видишь, ничего нет! – Эдвард только кивнул головой, соглашаясь с таким доводом, не видя никакого смысла спорить, но почему-то его собеседница способна генерировать продолжение темы даже из столь логичного завершения. Выхватив у него и вовсе всю тарелку со словами, что сейчас все будет, рыжим метеором унеслась куда-то сквозь забитый пионерами зал в направлении кухни, оставив самого Эдварда осмысливать только что произошедшее с вилкой, так и не донесенной до рта. Действительно восхитительное начало обеда, не успел и глазом моргнуть, как оказался и без котлеты, и без гарнира. Положив вилку на стол, уже собирался отправиться на поиски этой ходячей проблемы, как Ульяна сама снова появилась в поле видимости, торопясь к нему с искренне довольным видом и полной тарелкой в руках. Окончательно ничего не понимая, Эдвард дождался, когда же сама к нему подойдет и поставит перед ним добычу в виде полной порции пюре и новой большой котлеты.
– Вот тебе котлета, голодающий Поволжья! – рассмеялась девчонка и стартовала с места быстрее, чем Эдвард успел произнести слова благодарности. Кажется, в ней проснулось то ли чувство совести, то ли товарищества, какое просто должно активно культивироваться в подобных местах, но для Эдварда доверие к людям было вещью, какое стоит допускать в себе только в самых крайних случаях, а потому осторожно подцепил котлету, рассчитывая на то, что там наверняка скрыта какая-то каверза. И действительно, стоило только приподнять этот кусок жареного фарша, как из-под него показалась большая многоножка с длинными усами, успевшая обжечься о горячее мясо, а потому столь нетерпеливая. Почувствовав свободу, насекомое устремилось на волю, почему-то выбрав путь в сторону Эдварда.
С подобными созданиями он никогда раньше не имел дел, зато привык к похожим созданиям в собственном мире, опасным и ядовитым, где практически каждое живое существо выживало за счет гибели других, охотясь и убивая свою добычу. Рефлексы сработали прежде, чем сознание сообразило, что Ульяна вряд ли бы стала подсовывать в его тарелку ядовитую тварь, столь жестокие розыгрыши явно не для столь наивного создания, и Эдвард, увидев, как многоножка устремилась к нему, сразу же перевернул стол, создавая между ней и собой хоть какое-то препятствие. Естественно, все стоявшее там в тот же миг оказалось на полу с громким дребезгом и звуком разбивающейся посуды.
– Какого черта! – рявкнул Эдвард, приходя в себя. Естественно, вся столовая в этот момент смотрела на него, но оправдываться сейчас он не собирался, наоборот, оглянулся в поисках виновника произошедшего. Ульяна, готовая к подобному повороту событий, к этому моменту уже стояла в дверях столовой, откуда отлично видно все место происшествия, заливаясь радостным смехом. Ругнувшись, Эдвард попытался подойти к ней, но как только сделал шаг в ее направлении, девчонку как ветром сдуло, только махнули яркие рыжие косички. Может быть, в другое время и в другой ситуации он мог простить подобную шутку над собой, но какие-то рамки знать все же необходимо, не мешает этому научить и Ульяну, только за сегодня уже дважды над ним подшутившую. Первый раз не стал обращать внимания, но до третьего доводить точно не следовало, и бросился за ней, рассчитывая перехватить ее прежде, чем скроется из виду.
Ульяна долго практиковалось в беге, особенно в побегах от невольных участников ее розыгрышей, и с самого начала взяла хорошую скорость, Эдвард только успевал замечать маячившую впереди рыжую шевелюру, а вот его самого подводила местная атмосфера, перенасыщенная кислородом. К ней можно быстро привыкнуть, но все же в глазах очень быстро встала все та же красноватая дымка, свидетельствовавшая о переизбытке кислорода в крови, но и отставать не собирался, действуя по привычке, через силу и на пределе собственных возможностей. За каких-то несколько секунд они снова пробежали через площадь, где Ульяна выбрала тот же путь, каким с Алисой возвращались из леса, и сейчас она явно направлялась туда же. Эдвард мысленно ругался на чем свет стоит, понимая, что поддавшись Ульяне и бросившись в погоню, снова окажется за пределами периметра, пусть даже здесь никто и не занимался его охраной, а главное, из-за него девушка тоже окажется за пределами лагеря, на открытой территории. Такое чувство, что их туда намеренно тянуло, хотя бы ради того, чтобы заставить его понервничать.
Когда уже покидали пределы лагеря, начало сказываться преимущество в росте, собственно, и длине шага, и тренированности, легкие Эдварда, справляясь с перегрузкой, работали в размеренном темпе, и уже на опушке леса начал сокращать расстояние между ними, взяв ровный темп и догоняя Ульянку, слишком быстро стартовавшую и не сохранившую сил на длительную пробежку.
Догнать получилось только когда сошли с протоптанной тропинки, где девчонка, сообразив все же, что не сможет уйти от преследователя на ровной территории, скользнула в подлесок, в густые кусты, где из-за своего маленького роста могла бы оторваться, но не посмотрела под ноги и зацепилась сандалиями за лежавшую на земле ветку, тут же покатившись кубарем по зеленой траве.
– Разбилась? – Эдвард подбежал к ней через пару секунд, моментально забыв о преследовании. Необходимо еще восстановить дыхание, после такого забега и быстрого дыхания в крови оказалось даже слишком много кислорода, ощущение такое, что еще несколько вдохов и просто свалиться в обморок. Честно признать, он даже не представлял, что с ней сделал, если смог бы догнать. Не бить же ее, а воспитательные беседы, как видно, не имели ровно никакого эффекта.
– Ага, как же! – Ульяна поднялась на ноги с самым помятым видом, падение все же не обошлось бесследно, зеленые пятна травы на локтях и коленях, растрепавшаяся прическа и недовольное выражение лица были тому свидетельствами. К тому же, кажется, она получила неплохую ссадину на левом колене, немного кровоточившую.